Девушка без тормозов - Михаил Серегин

«Главное – информация! – часто говорил мне Дима, изображая из себя профессора несуществующей науки – "прикладной дедукции", выступающего перед студенткой-первокурсницей. – Пока у тебя нет информации, тебе не о чем думать. Это одинаково справедливо для любого дела. Как криминального, так и любовного…»

Глава 27

Дима поступил очень просто. Он пришел в московский филиал «Рампы» как обычный заказчик. И ему сразу же многое стало ясно.

Мы к тому времени перебрались на первый этаж того здания, на верхнем этаже которого с самого начала располагалась Димина контора. Дима выкупил право на аренду у какого-то дышащего на ладан магазина. Новая вывеска нам нужна была в любом случае, а кроме того, Дима хотел установить пару крупных рекламных щитов на Садовом кольце. И даже присмотрел для этого два пустующих глухих фасада. Каждый из них хорошо просматривался. Рекламные площади были достаточно большими, и суммарный заказ выливался в очень приличную сумму, способную заинтересовать даже самые крупные из московских рекламных агентств.

Интерес к Диме как к заказчику был обеспечен в любом случае. А это было отличным прикрытием для сбора информации. Никакой проверки, неизбежной в случае такого крупного заказа, мы с Димой не боялись. У нас все было чисто, все наши действия обосновывались необходимостью, вся доступная о Димином агентстве информация полностью соответствовала действительности.

Но в «Рампе» Дима начал с самой мелкой из наших рекламных потребностей. Не столько даже рекламных, сколько представительских. Заказал новую вывеску для агентства. Заказ простой для выполнения, небольшой и по стоимости. Но с какой радостью ухватились менеджеры «Рампы» за эту мелочовку!

Диме не нужно было долго размышлять, чтобы понять очевидный факт – заказов на рекламу у «Рампы» практически нет. Среди наших клиентов встречались и банки, а это привело в свое время к неизбежности устанавливать тесные контакты с налоговой службой. Взаимные услуги сформировали между нашим агентством и налоговиками если не дружеские, то, по крайней мере, очень тесные деловые контакты. Небольшая разведка, произведенная мной в окружной налоговой инспекции, подтвердила, что официально рекламная группа «Рампы» в Москве даже на зарплату себе не зарабатывает.

А атмосфера в самой «Рампе», которую Дима охарактеризовал как «бездействие, близкое к безработице», не позволяла делать даже предположения о сокрытии объема работ и, следовательно, прибыли. Нам стало совершенно ясно, что рекламная деятельность для «Рампы» – лишь прикрытие. Осталось выяснить – прикрытие чего?

Но и это нам удалось сравнительно легко. Пока Дима заказывал в «Рампе» вывеску, я обзванивала наших бывших клиентов, с которыми у нас, как правило, надолго сохранялись очень хорошие отношения, часто переходящие в возобновление контакта, хотя бы для взаимных консультаций. И столкнулась со странным фактом. Некоторые сразу признавались, что никаких дел с «Рампой» не имели, а некоторые начинали мямлить и мяться, но в результате тоже отрицали, что им известна эта фирма. Это меня озадачило. Сомнений быть не могло – некоторым нашим клиентам известно что-то о «Рампе», но сообщать нам эту информацию они не хотят.

Может быть, нам так и не удалось бы ничего узнать, если бы я не поняла наконец своей ошибки. Я совершенно напрасно идентифицировала одну себя с детективным агентством.

«Ведь нас двое, – дошло до меня, – и то, что скрывают от меня, возможно, сообщат Диме. Не думаю, чтобы это было как-то связано с моей личностью. У меня никогда не было конфликтов с клиентами. Дурочкой, не заслуживающей доверия, меня тоже никто не считает. Но может быть, все дело в характере самой информации?»

Я сумела убедить Диму, что ему самому нужно заново обзвонить все те фирмы, мнения которых о «Рампе» показались мне недостаточно искренними.

И я убедилась, что была совершенно права. Никто не имел ничего против лично меня, Лены Дмитриевой. Просто сама информация оказалась такого рода, что не каждый мужчина рискнул бы сообщить ее женщине, которую он уважает. Если, конечно, он хотел сохранить ее уважение к себе. Уже само знание о роде услуг, предоставляемых «Рампой», свидетельствовало о том, что человек сам скорее всего пользовался услугами, о которых идет речь. А в некоторых случаях и о некоторых предметах мужчине предпочтительнее говорить именно с мужчиной.

Диме без труда удалось выяснить, для какого рода деятельности служила прикрытием рекламная группа. Услуги эти никак не рекламировались и даже, напротив, скрывались. Вся реклама осуществлялась по принципу – «из уст в уста». Это универсальный рекламный принцип, который действует избирательно – на информацию обращает внимание только тот, кого она интересует, остальные пропускают ее мимо ушей. Заинтересованный же становится не только потенциальным потребителем, но и новым центром распространения рекламной информации. Насколько я понимаю, с незапамятных времен уже существует в самой обыденной жизни аналогичное явление, действующее по тому же принципу. Называется оно – «слухи».

Так вот исключительно путем слухов о «Рампе» распространялась следующая информация. Стоило проявить определенный интерес и сослаться на рекомендацию кого-нибудь из предыдущих клиентов, как тебя провожали к менеджеру, который не числился в штате официальной московской «Рампы». И вообще все контакты дальше начинались неофициальные. Клиентами оказывались исключительно мужчины. Потому что для женщин «Рампа» услуг подобного рода не предлагала. Хотя, может быть, в перспективных планах ее владельца это и было записано как одно из направлений развития фирмы.

Диме удалось выяснить, что «Рампа» предлагает так называемое «микропутешествие» в Арбатов, где на элитной, специально выстроенной туристической базе «лучшие девушки России дадут вам все, что может женщина дать мужчине». Доставка осуществляется авиатранспортом в обе стороны за счет «Рампы». Высочайший уровень обслуживания. Гарантии безопасности. Полная конфиденциальность…

Проявив якобы личный интерес к подобным услугам, Дима поговорил с теми из московских бизнесменов, кто уже побывал в Арбатове по приглашению «Рампы». Не знаю, какие подробности они ему сообщали, мне пришлось довольствоваться самой общей информацией. В детали меня Дима посвящать не стал. Он только рассказал мне, что частный самолет «Рампы» регулярно совершает рейсы из Москвы в Арбатов и обратно, перевозя клиентов. Нельзя сказать, что у «Рампы» отбоя нет от клиентов, но все же образовался круг постоянных посетителей провинциальной «элитной турбазы». Особые «гурманы», которым уже приелись московские проститутки и которых потянуло на провинциальную экзотику, не пропускали ни одного выходного дня, чтобы не воспользоваться приглашением «Рампы»…

С коммерческой точки зрения все это выливалось в очень неплохие деньги. Мы с Димой ни секунды не сомневались, что Лаптев ни рубля налогов не заплатил с этих денег, и это было главное, что интересовало нас в этой ситуации. Налоговую полицию, как мы полагали, это тоже должно было заинтересовать.

Для борьбы с Лаптевым это было неплохое начало. Хотя ничего конкретного у нас на него пока не было. Не анонимки же на него писать в арбатовскую уголовку и налоговую полицию! Нам нужна была уже не просто информация, а доказательства того, что именно Андрон Лаптев является содержателем этого тайного провинциального борделя и укрывает от налогов огромные суммы.

В Москве такие доказательства добыть было невозможно. Все, что можно сделать в столице, мы уже сделали. Теперь нужно было лететь в Арбатов.

И вот однажды Дима принес билеты на арбатовский рейс, отправлявшийся ежедневно из аэропорта Быково, и положил их передо мною на стол. Я подняла голову и посмотрела ему в глаза.

«Не сомневайся, Ленка! – прочитала я в них. – Мы победим! Ведь мы – сильнее его…»

«А я и не сомневаюсь! – так же молча ответила я его глазам. – Ты же знаешь – я никогда не сомневаюсь…»

Глава 28

Я летела в Арбатов со странным чувством. Словно я летела не в город, в котором родилась, в котором прошли мое детство и моя юность, в котором похоронены мои родители, а в чужую страну. Словно родина моя осталась там, в Москве.

И все же я знала, что это мой родной город. Что где-то в нем есть квартира, в которой я выросла. То, что для горожан заменяет понятие «родительский дом». К сожалению, теперь для меня недоступный.

Я не имела никакого представления о том, чем закончилось «дело Николаева», нашла ли арбатовская милиция, на кого повесить это убийство… Но реанимировать ее интерес к этому преступлению я в любом случае, не собиралась.

У меня не было чувства опасности, когда я приближалась к изгнавшему меня городу со скоростью семьсот километров в час. Была, конечно, вероятность, что кто-то из моих прежних арбатовских клиентов попытается меня узнать. Диму об опасности быть узнанной именно этой категорией арбатовцев я, естественно, не предупреждала. Некоторые подробности моего арбатовского прошлого оставались для него тайной. Сама я узнавать никого не собиралась. Меня интересовал только Лаптев, хотя я не совсем понимала, почему меня все еще так волнует эта история.