Холодная ярость - Дмитрий Петров

Слишком официально спросил, слишком казенными словами.

«Сейчас насторожится, – с тоской подумал Владимир, тревожно глядя на собеседника. – Очень уж не соответствуют такие слова моему облику».

Но все сошло гладко: незнакомец ничего не за подозрил.

– Я спрашиваю у вас потому, – отрезал он строго, – что я не продаю видеокассеты. Я их готов поменять. Если у вас есть что-то стоящее, что меня заинтересует, то я готов обменяться с вами.

Это было неожиданно. Вербин на мгновение даже опешил, не зная, как отреагировать на сказанное. Поэтому попытался взять тайм-аут.

– Как вас зовут? – сказал он и протянул руку через столик. – Меня – Владимир.

– Иван Иванович, – скривился в усмешке мужчина, неохотно пожимая протянутую руку. – Какая разница, как нас с вами зовут? Если у вас есть нужные мне фильмы, то обменяемся. А если нет – разбежимся. Ну так что?

Майор отхлебнул кофе и твердо заявил:

– Я не хочу меняться. Зачем меняться? Мои кассеты мне нравятся. Я бы хотел купить еще.

Он снова сделал вид, что лезет за деньгами в карман, но «Иван Иванович» остановил его.

– Мне деньги не нужны, – отрубил он. – Расскажите, что у вас есть, и подумаем, будем ли меняться.

Была не была! При подобных операциях каждую минуту приходится наугад изобретать что-нибудь, в зависимости от непредсказуемо меняющейся ситуации.

Вербин был уверен, что идет на встречу с продавцом подпольных видеокассет, а налетел на покупателя. Что ж, и тут можно многое узнать.

Он принялся путано пересказывать содержание тех двух видеокассет с детским сексом, по которым и проводилась разработка. Если незнакомец признается, что у него такие есть, – уже зацепка: можно «взять за жабры» и выяснить, где и у кого он их приобрел. Вдруг повезет?

Но нет, так просто в жизни не бывает.

– У меня таких нет, – задумчиво проговорил «Иван Иванович», когда майор окончил свой бессвязный рассказ и принялся нервно отхлебывать успевший остыть кофейный напиток, в котором плавали неразмолотые зерна и какой-то мусор. Не пейте кофе в рыночных забегаловках – надуют.

– Да, – повторил он. – У меня таких нет. Вы где их покупали?

– Известно где – в Москве, – с готовностью пояснил Вербин. – На Ярославском вокзале. Есть там такой закуток, там бывает, если хорошенько порыться.

Примерно минуту незнакомец молчал, глубокомысленно что-то обдумывая.

– Ну хорошо, – наконец сказал он. – За эти ваши кассеты я готов дать три испанские. Я сейчас расскажу, что в них, и вы подумайте, согласны ли.

Но Вербин в данном вопросе оказался тверд ц неуступчив.

– Нет, – решительно помотал он головой. – Так я не согласен. Мне не нужны иностранные. Иностранные не хочу, там все не так, как надо. Нет живинки. Если меняться, то русские фильмы на русские.

Во взгляде «Ивана Ивановича» впервые за время разговора майор уловил тень уважения.

– Вы русские фильмы больше любите, чем иностранные? – переспросил тот, и голос его снова потеплел, смягчился. Наверняка незнакомец в этот момент вспомнил о том, какое удовольствие сам он тоже получает именно от отечественной педопродукции, и увидел в собеседнике брата…

– Да вы закуривайте, – тут же радушно предложил Владимир, протягивая мужчине пачку сигарет, чтобы немедля укрепить это внезапно возникшее чувство приязни.

– Я не курю, – отрезал незнакомец, решительно качнув головой. – Курите сами, если не боитесь. Знаете что: мне бы хотелось посмотреть на ваши фильмы. Я бы взглянул хоть краем глаза, а потом бы и решил, хочу ли меняться на свои.

Идет?

В предвкушении просмотра незнакомец оживился, его глаза заблестели.

Владимир понял, что его пересказ фильмов зацепил «Ивана Ивановича» за живое.

Теперь это был уже не человек-скала, не гранитный монумент, как прежде, – откуда-то из глубины вдруг выглянул пока еще крошечный ненормальный человечек – педофил.

Вот и отлично: рыбка клюнула на живца…

– Давайте не будем откладывать в долгий ящик, – тут же предложил Вербин, широко, но не слишком, улыбнувшись. – В конце концов, мы же собрались не для того, чтобы болтать. Поехали к вам, заберем ваши кассеты, а потом поедем ко е, и я покажу вам свои. Тогда не нужно будет дважды встречаться.

Идея мужчине не понравилась.

– Нет, – замотал он головой. – Так не пойдет. Сначала я хочу посмотреть, что есть у вас.

Но здесь уже майор решил проявить твердость. Зачем же все время уступать?

Такая сговорчивость может выглядеть подозрительной…

– Сначала – к вам, – твердо заявил он, проявляя волю. – Я же принял ваше условие. Теперь вы примите мое. Откуда я знаю, есть ли у вас вообще такие фильмы. Может, вы просто так говорите, чтобы посмотреть мои.

Наступила пауза, в течение которой собеседники думали каждый о своем: незнакомец прикидывал, не слишком ли опасно будет поступить так, как требовал Вербин, а майор лихорадочно соображал, как подцепить незнакомца понадежней, чтоб не сорвался с крючка.

Наконец мужчина кивнул. Он был согласен.

– У вас есть машина? – поинтересовался он. – Нет? Сейчас поедем ко мне.

Заскочим, заберем парочку моих фильмов, а потом сразу махнем к вам.

В салоне джипа «опель-фронтера» Владимир осмотрелся. Машина была хоть и не новая, но все равно не из дешевых. Бедные люди на джипах вообще не ездят: запчасти кусаются, резина дорогая, Да и бензина жрет гораздо больше, чем обычный автомобиль.

Перед водителем – сразу три иконки: Спасителя, Богородицы и Николая Чудотворца – все, как у людей.

– Помогает? – с улыбкой спросил Владимир, Указав глазами на иконки, пока «Иван Иванович» заводил мотор и трогался с места.

– Как видите, – сухо кивнул тот. – Не разбил, ся пока что, не погиб.

Значит, помогает.

То, как человек ведет машину, тоже немало может сказать о его характере. В особенности если коробка передач механическая. Коробка-автомат унифицирует манеру вождения – она сама определяет некий усредненный стиль. Как хочешь, с ней не поездишь. А с механической совсем другое дело: сразу видно, какой перед тобой человек.

Незнакомец вел машину уверенно и агрессивно. Его правая рука постоянно находилась на рукоятке переключения скоростей, чтобы в зависимости от дорожной обстановки, не теряя ни секунды, можно было ускорять и замедлять ритм движения.

Стоило появиться впереди просвету между идущими машинами, и «опель» с хищным рычанием истинного покорителя дорог вырывался вперед.

Такой стиль езды называется спортивным и выдает опытного водителя.

– Вы спортсмен? – неожиданно для самого себя спросил Вербин, внезапно осененный догадкой.

– Бывший, – с гордостью ответил незнакомец, не отрывая глаз от темной улицы, освещаемой лишь светом его собственных фар. – А как вы догадались?

– Лихо машину водите, – сказал майор, поежившись. – Не всякий так может, нужно иметь азарт и уверенность в себе. В своих руках. А почему бывший спортсмен? У вас возраст еще позволяет…

– Травма, – коротко пояснил «Иван Иванович». – Ничего не поделаешь. Я борьбой всю жизнь занимался, классные места на первенствах брал. Теперь все – ключица, коленный сустав… Словом, завязал, не могу больше. Одно вождение только и осталось.

Он усмехнулся и замолчал, не желая далее распространяться о своих проблемах.

Поехали молча, хотя Вербин почувствовал вдруг, что между ним и незнакомцем установилась какая-то неуловимая симпатия. Наверное, тому было приятно, что майор восхитился его ездой, а Вербин поймал себя на том, что этот человек вообще ему импонирует. Настоящий мужик, надо полагать. А Вербин всегда любил настоящих мужиков – немногословных, твердых, держащихся с достоинством, не мельтешащих.

«Да что это я? – попробовал он усовестить себя. – Этот парень же педофил.

Мразь. Скорее всего, он вообще преступник».

Они остановились.

– Давайте выйдем, – сказал незнакомец. – Вы тут постойте немного, покурите, а я сейчас приду.

Он скрылся в темноте, и Вербин не пошел следом. Если мужчина заметит слежку, все пропало. Ему даже убегать будет не нужно. Он просто развернется и скажет, что знать не знает никакого Вербина, впервые в жизни видит, а про видеокассеты вообще не желает разговаривать. И ничегошеньки у майора на него нет, кроме разговоров, а прокурор захохочет прямо в лицо и откажет даже в ордере на обыск…

Минуты через три незнакомец появился. В его руке был зажат небольшой полиэтиленовый сверток, и майор облегченно вздохнул. Вот теперь парень действительно на крючке – в руках у него пакет, на нем отпечатки пальцев, а внутри криминальные видеокассеты. Вот это для прокурора уже что-то. Мало, конечно, но хоть для начала…

– Куда едем? – по-деловому строго спросил «Иван Иванович», садясь за руль, и, услышав названный ему Вербиным адрес, принялся разворачивать машину назад прямо из правого ряда.

– Вот сюда, во двор, – указал майор, когда они Уже подъехали к зданию, где размещался отдел. – Там темновато, но проехать можно. Я покажу.