Холодная ярость - Дмитрий Петров

Дмитрий Петров

Холодная ярость

Глава первая

Начальнику Центрального РУВД

Г. Унчанска подполковнику милиции

Башлыкову С. К.

3 сентября 2001 года мною, старшим наряда ППС младшим лейтенантом милиций Кирилловым П. Н., на Вокзальной площади в 23.30 была задержана легковая автомашина марки «Жигули» бортовой номер АВ 567 С, принадлежащая гр. Лобачеву Г. Т. В салоне автомашины обнаружен черный портфель типа «дипломат» с находящимися внутри тремя видеокассетами. На видеокассетах – фильмы типа парнографических. Задержанный гр. Лобачев.Г. Т. от принадлежности ему портфеля отказывается…

И так далее, в стиле старшего по наряду патрульно-постовой службы милиции.

Сам младший лейтенант Кириллов сидел сейчас на шатающемся стуле напротив майора Вербина и раздраженно моргал слезящимися глазами, явно демонстрируя усталость и непонимание – чего еще от него хотят? У него только что закончилось ночное дежурство, он уже успел выпить бутылку пива и совсем собрался было домой в общагу, когда выяснилось, что нужно еще заехать в Отдел по борьбе с правонарушениями в сфере общественной нравственности и дать пояснения по поводу пустякового этого дела недельной давности.

– А почему «парнографических»? – поинтересовался майор у Кириллова. – От слова «пара», что ли?

Младший лейтенант ничего на это не ответил, только моргнул и неприязненно сжал губы, чувствуя, что над ним каким-то образом издеваются. Каким именно – он не понимал, но раздражение по отношению к умнику испытывал.

Кириллов уже успел забыть о том происшествии, а теперь пришлось заново все вспоминать. Сидящий за столом майор ему не нравился – слишком молодой и задает слишком много вопросов. Больно умный. И вообще: что это за отдел такой? «С нарушениями общественной нравственности»… Тьфу!

«Развели дармоедов, – с неприязнью думал Кириллов, глядя мимо лица майора и вздыхая, – нашли чем заниматься. Лучше бы нам зарплату прибавили за счет этих вот, которые не работают, а места теплые занимают. Их бы всех вот на улицу выгнать за отморозками погоняться – узнали бы, как занятых людей беспокоить…

Знал бы, что так выйдет, – вообще бы не стал связываться, ту машину останавливать. Очень надо!»

Вечер третьего сентября был теплым и тихим. Целый день до этого по Унчанску гулял ветер, срывая плохо прикрепленные рекламные щиты и отчаянно раскачивая деревья. Порывы ветра заставляли хлопать незакрытые двери домов, гремела старая металлическая кровля. А к вечеру все стихло, будто природа внезапно пришла в себя, успокоилась.

На площади перед вокзалом было многолюдно – как раз должен был отправляться вечерний поезд на Москву. Красивое здание вокзала недавно заново покрасили, и оно, бело-розовое, напоминало праздничный торт, рядом с которым дома на прилегающих улицах казались убогими. Впрочем, Вокзальная площадь и должна быть нарядной – ведь она лицо любого города, это всякая власть понимает.

Тут вечером и освещение нормальное, не то что в других районах Унчанска.

Кириллов сидел в служебных «Жигулях», припаркованных на видном месте неподалеку от здания вокзала, и скучал. Напарник-сержант побежал в киоск за лимонадом, лежащая рядом на сиденье рация что-то уныло бубнила про драку в пивном баре на набережной, и делать было решительно нечего. На вокзале своя милиция – транспортная, туда Кириллову все равно соваться не надо, а на площади при свете фонарей что ж такого может произойти? Разве что объявятся откуда ни возьмись злобные чеченцы и станут у всех на виду закладывать под здание вокзала мешки с гексогеном…

Лениво оглядывая площадь, Кириллов скучал и, безнадежно вздыхая, ждал хоть какого-нибудь происшествия. Нужно же человеку развлечься!

Внимание его привлек внезапно раздавшийся резкий рев автомобильного двигателя. Мотор был явно старый, изношенный, а газу водитель поддал сильно, отчего и раздался пронзительный рев. Только что подкатившая к вокзалу машина рванула с места и, с трудом набирая скорость, пронеслась через площадь к одной из улиц. Сзади раздался возмущенный крик, и человеческая фигура метнулась вслед отъезжающим «Жигулям».

Дело было ясное, совсем как в учебном фильме для курсантов школы милиции.

Обычная вещь: водитель подвез пассажира к вокзалу, а когда тот вышел из машины, позарился на его вещи и решил быстренько уехать вместе с чужим чемоданом.

Кража, статья такая-то…

Правда, посадить водителя в этом случае бывает трудно, потому что обычно эти типы после задержания заявляют, что пассажира довезли, а про то, что на заднем сиденье или в багажнике остался чемодан, забыли.

«Ладно, поймаю – хоть по морде надаю». Кириллов мгновенно оценил ситуацию и одним движением завел мотор. Выехав на середину площади, младший лейтенант чуть было не столкнулся с поворачивающим трамваем, но успел обогнуть его, и машина, угрожающе скрипнув шинами по рельсам, устремилась следом за зелеными «Жигулями» воришки.

В принципе все произошло так быстро, что незадачливый преступник даже не успел заметить погони. Мотор его старенькой машины тянул плохо, так что преследование оказалось стремительным. Милицейский автомобиль в два счета нагнал уезжавшего, после чего Кириллов, злорадно усмехнувшись, крутанул руль вправо и прижал «жигуленка» к бортовому камню. Он чувствовал себя победителем, хотя к торжеству примешивалась привычная уже горечь от сознания того, что, будь преступник на иномарке, догнать бы его не удалось.

Драки и сопротивления тоже не было – в мгновение ока офицер вытащил из-за руля дядьку средних лет в тренировочных штанах с обвислыми коленями и в линялой футболке неопределенного цвета. Кириллову очень хотелось, чтобы дядька хотя бы помахал руками или попытался убежать – спровоцировал постового на применение силы. Но нет, не удалось размяться! Более того, несчастный воришка тотчас засуетился и принялся показывать на лежавший сзади в машине черный «дипломат».

– Это не мое, – бормотал он испуганно, – это вон тот мужик у меня в салоне забыл. Подвез его, а он выскочил как очумелый… Видно, на поезд опаздывал, вот «дипломатик» свой и забыл. А я смотрю – что это? Да вот его «дипломатик» и валяется…

Судя по поспешности заготовленных заранее объяснений, дядька уже не раз проделывал подобные штуки со своими пассажирами. Но на этот раз ему не повезло.

И как это он вовремя не заметил милицейскую машину?

Обычная часть нехитрой этой истории закончилась. Оставалось лишь подождать, пока через несколько секунд подбежит задыхающийся пострадавший, а затем Кириллов отвез бы обоих в отделение для составления рапорта и протокола.

Так что развлечение оказалось коротким, и патрульный вновь заскучал.

Но не тут-то было! Сколько ни крутил младший лейтенант головой, сколько ни ждал, а никакого потерпевшего не появлялось. Не было ликующих криков по поводу возвращенного «дипломата», не было горячих благодарностей. Не было ничего.

Потерпевший пропал. Вот еще полминуты назад он с криками бежал за уезжающей машиной, а сейчас, стоило появиться милиции, его и след простыл.

Это как понимать?

О, Кириллов сразу догадался, как это надо понимать, – недаром служил в патрульно-постовой службе уже три с лишним года. Не-ет, опыт не пропьешь – это верно говорится.

Если ограбленный человек сбежал при появлении милиции – ответ однозначный.

Он боится, что его накроют с тем, что есть у него в чемодане.

А что там может быть?

Бомба? Наркотики? Золото?

Словом, в отделении таинственный «дипломат» открыли, и там обнаружились три видеокассеты. Да не простые, а порнографические. Но и это было бы ничего: по нынешним временам, если открыть все «дипломаты», которые находятся в руках у граждан, порнокассет найдется немало. Здесь же не то, – после краткого просмотра найденного дежурный капитан, младший лейтенант и еще два случившихся поблизости сержанта некоторое время подавленно молчали, а потом долго и ожесточенно высказывали свое негодование. Всякий секс видали за последние годы в восьмом отделении милиции, ко всему привыкли, но чтоб здоровенные мужики сношали семи-восьмилетних девочек и мальчиков – нет, такого тут еще не бывало…

– Ну вот, Марина Сергеевна, – веско проговорил майор Вербин, когда отвратительная видеокассета закончилась и экран телевизора погас. – Сколько ты уже у нас работаешь? Два месяца, правильно? А своего дела еще не было. Вот тебе и первое самостоятельное задание. Займись.

Марина проглотила комок, вставший в горле еще в самом начале просмотра кассеты. Она дважды просила майора остановить запись – и так уже все понятно, нет сил это видеть. Но он не согласился, заставил просмотреть все до конца.

Камера скользила по комнате, в которой находились мальчик и девочка. Оба белокурые, худенькие, с потухшими глазами. Голые тела детей чудовищно смотрелись на фоне обычных домашних обоев, занавесок на окнах. Все происходило на громадной кровати, накрытой цветным покрывалом, где оба ребенка по очереди принадлежали высокому светловолосому мужчине, лица которого камера не демонстрировала. Известная музыка «Cambio dolor», звучащая ныне из всех рыночных киосков, дополняла этот процесс…