Программа защиты любовниц - Галина Романова

— Говори! — шепнула она в трубку. — Я на связи! Есть что-нибудь?

— Есть, есть, — проговорил он с тяжелым вздохом. — Прогнали твой поясок ребятки через аппаратуру и химикаты разные.

— И?! — Ей вдруг стало душно и жарко, по спине поползли крупные капли пота.

— И что? В самом деле, это кровь, кровь женская. Группа первая, резус положительный. Следам, судя по свертываемости, приблизительно неделя, может, чуть больше. Вот так…

И он умолк. Причем умолк как-то нехорошо, как-то недосказанно. Будто самое плохое и противное оставил напоследок. В этом он был весь, он просто ждал ее слова.

И она спросила:

— И это все?

— Нет, дорогая, не все! — начал он повышать вдруг голос. А потом и вовсе заорал: — Это ни хрена не все!!! Ты куда меня втравила, дура малахольная??? Ты где взяла этот пояс?! С трупа сняла?!

— С какого трупа? — опешила Лиза и тут же прикусила язык.

В кабинете хозяина сделалось невозможно тихо, хотя минуту назад она слышала звук открываемой дверцы книжного шкафа и отчетливый шелест переворачиваемых страниц, вдруг он подслушивает?

— С такого! — орал, не унимаясь, ее знакомый. — Ребятки делают анализ, а тут бац по телевизору репортаж!

— Какой репортаж?!

— Про пропавшую девушку! Вернее, про то уже, как ее нашли! В парковой зоне нашли! Труп ее нашли! Обезображенный труп! Изуродованный! И на ней, представляешь, шелковый халатик, но только без пояса! А пояс где?! А пояс, оказывается, у моих знакомых пацанов в лаборатории!

Он орал так, что Лизе приходилось прикрывать трубку рукой, чтобы его, не дай бог, кто не услышал, да не кто-то, а Виктор Иванович. Он выглянул вдруг из кабинета, уставился недоуменно на ее побелевшее лицо и даже спросил одними губами:

— Все в порядке, Лизонька?

Ей пришлось вымученно улыбаться и кивать, что все, мол, просто отлично. Если не считать того, что в подвале недостроенного дома его зятя нашли пояс от халатика убитой кем-то девушки, и пояс этот в крови.

— И что ты? — спросила она в трубку, как можно спокойнее, хотя ее всю колотило.

— А что я??? Что я??? Мне задают вопросы! На меня смотрят косо! И меня, представляешь… Меня сдали ментам!!! Я сегодня был в полиции, Лиза!!! Я! Впервые! За свою жизнь! Был в полиции!!! — орал он, чередуя трагическими паузами каждое слово.

— И что там?

Теперь ей вдруг стало холодно, казалось, что крупные капли пота, которыми была покрыта ее спина, замерзли, покрыли ее позвоночник ледяным панцирем. Она почти была уверена в его ответе.

И он ее не разочаровал.

— А что, ты думаешь, там?! Я отвечал на вопросы!

— И?

— И я, конечно же, сдал тебя! Без подробностей, просто сказал, кто мне дал этот поясок на экспертизу. — И закончил он с победным клекотом в голосе: — Так что жди! Скоро за тобой придут…

Глава 12

Владимир Сергеевич рассеянно слушал горластого соседа, который заперся к нему в дом без приглашения, раскрутил на пышный ужин с выпивкой. И все для чего? Все для того, чтобы еще раз заверить его, что за убийством его водителя Ивана и похищением его невесты не стоят никакие авторитетные люди.

— Это кто-то левый, брат, сто пудов, гопники какие-нибудь. Ничего хоть не пропало?!

Уваров прошелся алчным взглядом по стенам гостиной, увешанной дорогими картинами. Особо заинтересовался коллекционным фарфором в дубовой горке.

— Ишь, ты! Красиво! — пощелкал он ногтем по тончайшей кофейной чашечке, распахнув стеклянную дверцу. — Кучу денег, небось, стоит?

— Недешево, — кисло улыбнулся Черных.

Ему было неуютно в обществе соседа. Информации ноль, а шуму-то, шуму. Он ведь, не успокоившись его заверениями, прошелся по соседям сам, по тем самым, у кого имелись видеокамеры. Ничего! Никто ничего не видел. Камеры не зафиксировали никакого движения чужих транспортных средств.

Все! Пустышка! Никто не помог! И полиция бездействует. Олю так и не нашли до сих пор.

При воспоминании о бывшей невесте, так безрассудно поступившей с ним накануне свадьбы и едва не сделавшей в итоге из него преступника, Черных снова почувствовал болезненный укол в сердце.

Где она?! Куда подевалась?! Ни живой, ни мертвой ее обнаружить не могут! На днях в парковой зоне нашли труп еще одной молодой девушки, замученной до смерти, он тогда сильно перепугался. Сердце в груди бухало так, что он оглох от этого грохота, мгновенно разболелась голова и сильно тряслись руки, когда он набирал телефон Мельникова.

— Это не она! — отрезал тот очень грубо, стоило Черных начать говорить. — Нет никаких новостей?

— Нет, — качнул головой Черных. — Но я веду работу…

Мельников сразу же положил трубку, даже слушать не стал, тварь! Ну и черт с ним! Главное он узнал — погибшая девушка не Ольга. Остальное не имело значения, и плевать он хотел на всякую расположенность со стороны этого хама. Правильно Оля сделала, что ушла от него.

«Она и от тебя ушла! — кольнуло тут же в сердце. — И никакие замки ее не удержали бы! Выпусти ее ты тогда, она точно побежала бы сразу к этому менту!»

— Что-то ты совсем скис, Вован! — Уваров саданул громадной лапищей Черных между лопаток. — Не ссы ты так! Найдется твоя баба!

— Может, и найдется.

Он лениво тронул стакан с виски, поднял его, посмотрел сквозь него на свет, янтарная жидкость делала мир мягче, теплее, красивее, но только на то время, пока смотришь на этот чертов мир сквозь стакан. Потом все меняется, возвращается грубость красок и линий реальной жизни, накатывает такая тоска, что…

— Может, и найдется, да только не для меня, — закончил он, повторив вступление.

— Че, думаешь, что она снова к своему бывшему метнется? — Уваров был немного в курсе их сложных взаимоотношений. — Вряд ли… Если бы ей метнуться, она бы давно так сделала. Что-то в нем было не так! Почему-то она тебя на него поменяла, не из-за денег же, нет?

И Уваров снова обвел жадными глазами богатую гостиную.

— Нет, Оля не такая, ей плевать на деньги. Ей любви надо и нежности много, много… Я вроде и давал ей это все. Любил, нежил, холил и лелеял, а она… Стоило ей увидеть его пьяную рожу, как она тут же разревелась и начала лопотать что-то про заблуждения, про то, что мы поторопились. Каково мне тогда было, как думаешь, а?!

— Ясен перец, что хреново, — поддакнул Уваров и налил себе еще. — Слышь, Вован, а ее это… Не могли того… Убить?!

— Прекрати! — закричал Черных на него, вздрогнув так, что виски расплескалось из стакана. — Она жива! Жива, понял?! Я это чувствую!!!

— Любишь, что ли? — не обиделся на его ор сосед.

— Люблю, — кивнул Владимир Сергеевич и жадными глотками опорожнил стакан. Сморщился, он никогда так не пил, подхватил с тарелки горсть виноградин, зажевал, отдышался и повторил: — Очень люблю!

— А чего тогда сбежал за бугор, а ее тут с Ванькой оставил? — выкатил нижнюю губу Уваров. — Уговаривал бы!

— Зол я был на нее, зол и напуган. С дури заявил о ее исчезновении, а потом уже… Короче, наляпал всякого дерьма. И…

— И удрал, короче, думал, что вернешься, все само разрулится, — кивал в такт своим словам Уваров, он-то не знал, что все было много страшнее. — Олька твоя присмиреет, мент отступится, Ванька за всем проследит, а оно вишь как! Слышь, я вообще-то че зашел-то… Надо бы братву подогреть за хлопоты.

— А?

Черных даже не сразу понял, чего от него хотят. Когда понял, чуть не озверел. Ничего же не узнали! Никого же не нашли! Нет, он не жлоб, он готов платить, но за результат, какого черта?!

— Надо заплатить, Вова, — с мягкой угрозой в голосе произнес Уваров, безошибочно угадав все мысли соседа. — Ребята суетились, соизволили говорить. Люди очень серьезные, понимаешь? С ними так нельзя.

— Сколько? — махнул на все рукой Черных.

Сосед выдавил на бумажной салфетке ножом пятизначную цифру.

— Долларов?! — ужаснулся Черных.

— Да ладно тебе, не крохоборы же, в рублях давай.

— Завтра, дома денег не держу. Все в банке, — соврал Черных.

Дома были заначки, и не одна. Но не обнажать же все при соседе, он и так без конца облизывается на его стены и коллекционный фарфор. Запросто может тех же гопников на его дом навести.

Уваров вскоре засобирался, но на ход ноги выжрал еще три стакана и подобрал с широкого блюда все куски мяса, что оставались.

— Завтра зайду? — жал он потной лапищей вялую руку Черных.

— Да, да, ближе к обеду, идет? — Он прикинул, сколько бы ему понадобилось времени, чтобы съездить в банк и обналичить деньги. Получалось, что укладывался, и уточнил: — К полудню ближе, идет?

— Отлично!

Уваров не удержался и от радости ткнул еще его кулаком в плечо. Видимо, процент-то с вознаграждения имел, и немалый, если вообще все себе не решил загрести.

«А и черт с ним! — вяло подумал Черных, запирая за ним калитку и возвращаясь в дом. — Что мне с тех денег? На кого тратить?» Все люди, которыми он очень дорожил, его оставили. Оля… Иван…