Королевская игла (СИ) - Каримова Лука "ЛуКа"

Шло время, принцессы выросли. У Одетт появился нищий любовник и план побега, Оталия училась без остановки, полагая, что этого никто не замечает. Алана и делала вид, что не замечала, хотя в глубине души испытывала к Оте (единственной из сестер) уважение и даже надеялсь, что в будущем они не станут врагами. Алида грезила о троне и не стеснялась об этом говорить, наивно полагая, что Алана во всем ее поддержит, так оно и было… и она не раз повторяла о мнимом будущем королеве, а про себя удивлялась ее глупости и недальновидности. Королева — тщеславная, вечно хвастающаяся — нет! Из нее выйдет разве что павлин.

Если бы Одетт подставила Оталию, Алана не церемонясь избавилась бы от беременной сестрицы, а вот Оталию пришлось бы вытаскивать из башни обходными путями. Морока, но все же… Ота и сама мечтала сбежать, так за чем дело стало? Алане это на руку. Но помог случай — ворон; об этом оборотне, или кем бы он ни был, Алана ничего не знала, связываться же с Виверном не стала, решив выждать и понаблюдать. Отец убивался горем и злился, балансируя на двух эмоциях, пока Алана не стала подливать ему зелье забвения. Всего по капле — и отец почти позабыл об Оталии, помня лишь то, что непутевые дочери сбежали с любовниками (так ему внушила Алана, осторожно, чтобы никто ничего не заподозрил).

Принцесса расправила складки платья, выпрямила спину и покинула спальню. Бредя по коридору, она размышляла над судьбой младших сестер. Ради своей цели она готова принести жертвы, но не жизни Лины и Эсти. Их мать всегда хорошо относилась к падчерицам, хоть и не со всеми могла найти общий язык. Алида ее ненавидела, Алана вежливо придерживалась нейтралитета, а Одетт с Оталией любили новую королеву и заботились о младших.

«От них необходимо избавиться, убрать из Валентора», — решила она, войдя в открытые слугами двери столовой и набросив на лицо маску «сплетницы». Как же она устала от этой игры! От постоянного смеха у нее болело горло и мышцы лица. Так часто она гримасничала, рассказывая очередной слух, чтобы не выйти из роли.

Алида встретила сестру надменной улыбкой, младшие молча глядели в свои тарелки. Они были несколько бледны с красными, опухшими от слез глазами — их мать болела. И Алана знала, кто в этом замешан… но, как обычно, не подала виду, устроившись подле сестры и начав болтать без умолку, пока к ним не присоединился озабоченный делами отец.

Предчувствие близящейся свободы и свержения власти будоражили Алану, словно вот-вот настанет день, когда она сможет распахнуть крылья, колдовать без страха и осуждения со стороны окружающих, быть собой и с тем, кому отдала свое сердце и тело.

Глава 9

Оталия влилась в учебный процесс совершенно незаметно. И если дома она училась по собственной инициативе, то на лекарском факультете необходимо было удвоить усилия, зазубривая новые списки с целебными травами, разбираясь в ядах и их приготовлении. Столько нюансов посыпалось на Оталию, что по вечерам начинала болеть голова, и хотелось разок-другой приложиться лбом о стену, чтобы успокоить вихри мыслей и полученной информации.

Глава их кафедры пришлась принцессе по душе: активная дама со всегда собранными в пучок золотыми волосами и длинными ногтями. Мадам Зеварцер активно вещала на лекциях, параллельно проводя уроки анатомии на позаимствованных у некромантов трупах. Свежих мертвецов она любила больше всего, должно быть, из-за не столь явного аромата разложения. Все же мадам — женщина, а не некромаг, которому только и подай что человечинку погнилостнее, там и червей можно набрать для рыбалки.

На одном из таких занятий Оталия познакомилась с однокурсником-некромагом. Высокий черноволосый парень вошел в аудиторию, неся на плече мешок с телом. У студентов было время для подготовки материала.

Ота вызвалась помочь, развязывая шнурки с одной стороны, пока некромаг возился с другой. Из щелей в материи на пол просыпалась свежая, пахнущая легким тленом кладбищенская земля.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Проклятье, просил же его почистить и помыть, лентяи, — проворчал некромаг, отряхивая с ладоней жирную землю, лучшую для посадки.

— Ничего, я все сделаю, — принцесса улыбнулась ему и взялась за длинные ножницы, со щелканьем разрезая на трупе одежду. Не станут же студенты-целители разглядывать, из какого она материала и что за фасон.

Продолжив хмуриться, некромаг взял из угла аудитории совок с веником и принялся подметать пол. Оталия закончила с одеждой и, как ее обучил Скальд, подожгла ткань, и за миг та сгорела, не оставив ни кусочка.

— Спасибо за помощь, — поблагодарила она некромага. — Иди, я сама, а то вот-вот начнется занятие, опоздаешь еще.

Парень пожал плечами:

— Не опоздаю, у нас свободное время, и лекция начнется после обеда, — он приблизился к железному столу и без перчаток поддел пальцами веко покойника.

Ота удивленно на него покосилась. Она слышала, что некромагам ничем не грозило прикосновение голыми руками к мертвому, даже если выпить воды с трупным ядом.

Однокурсники были с ней приветливы, но заводить друзей Оталия не собиралась — слишком свежи раны от предательства сестер. Семья и близкие оказались хуже некуда, а что говорить о других? Нет, лучших друзей, чем книги, ей не найти, разве что… Скальд. В Виверне они редко пересекались, хотя бывало, что она видела его спину то в столовой, то в библиотеке или из окна своей спальни.

Даже ее соседка по комнате отличалась необычной молчаливостью, пока Оте не шепнули, что та вообще девушка со странностями. Сожительницу Оталия видела не чаще собственного отражения в зеркале: кому захочется любоваться мертвецки бледной девушкой с черными кругами под глазами и жирными волосами? Из-за домашних заданий у Оталии просто не хватало сил мыть голову каждый день, как она привыкла дома. С этим словом у нее ассоциировалось лишь одно место — замок Скальда.

Практически каждый вечер она корпела над книгами, так и засыпая то за столом, то на кровати, даже не добредая до ванной. А потом поднималась ни свет ни заря, чтобы просто принять душ и почистить зубы.

Также Оталию радовало, что на целительском факультете практически отсутствовало классовое различие и склоки, в отличие от факультета некромагов, считавшихся элитой Виверны.

На целительском многим было наплевать на титулы и достижения других, каждый был погружен в себя и стремился к поставленным целям. А возможно, сказывалась невероятная нагрузка, после которой времени не то что на помывку головы не хватит, но и на склоки. Правда, некоторые шептались, что мадам Зеварцер подливает своим студентам успокоительное, а также в ее аудитории спрятан сильнодействующий артефакт, пожирающий негативную энергию. Но подтвердить эту теорию никто не мог, как, впрочем, и опровергнуть.

— Я смотрю, у нас свежачок! — радостно отметила мадам, застав обмывающих и стригущих тело Оталию и… — Ирэн, спасибо за помощь, можешь идти.

— Профессор, разрешите остаться, у меня свободное время, я хотел бы провести его с пользой, — заискивающе попросил парень.

— Не возражаю, только не мешай другим, ведь ты уже все об этом знаешь, — похлопала студента по плечу.

— Да… — уголки его губ поползли вниз. — Профессор Скальд никого не щадит.

— Вам это только на пользу, потом еще благодарить будете. Итак! Все к столу! — скомандовала Зеварцер, и вокруг нее тут же сгрудились студенты.

Пока мадам рассказывала о строении кишечника, наглядно показывая и разделывая его, Оталия ощутила на себе внимательный взгляд, но стоило осмотреться — никого не заметила. Все пристально следили за манипуляциями профессора, но сверлящий лоб взгляд повторился. Отчего-то разозлившись, Ота больше не предпринимала попыток обнаружить наблюдателя. «Пусть пялится, раз хочется», — и до конца лекции не упустила ничего из сказанного мадам, быстро записывая в удобную тетрадь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В один из выходных Скальд забрал ее в деревню, где в лавке с письменными принадлежностями они купили все необходимое. Дабы не вызвать пересуды окружающих, Скальд набросил на себя морок студентки в зеленом платье, и все видели Оталию якобы со светловолосой подругой.