Русско-Прусские хроники - Вольдемар Балязин

22 января 1517 г. орденский посол Дитрих Шонберг получил инструкцию для Ливонии, а 23 января — инструкцию для Москвы. Следует заметить, что от магистра Ливонии утаивались истинные цели предпринимаемой миссии. В инструкции для Ливонии было написано, что великий магистр и сам с неохотой смотрит на то, как русские посольства ездят через его страну, но он должен терпеть это до тех пор, пока решение польско-орденских противоречий зависит от императора.

26 февраля Шонберг был принят Василием III. Во время первой аудиенции орденский посол попросил великого Московского князя прислать на помощь великому магистру 30 или 40 тыс. конницы. За это после разгрома Польши, сказал орденский посол, русские присоединят к себе все те территории, которые расположены поблизости от их границ, а немцы — все что находится поблизости от Пруссии. Такое требование было признано чрезмерным и поэтому на второй аудиенции Шонберг ограничился просьбой сказать великому магистру денежную помощь для найма кавалеристов и пехотинцев. Лишь во время третьей аудиенции русские согласились предоставить Альбрехту кредит, однако, после того, как им будут взяты у поляков города Западной Пруссии. Размер денежной помощи позволял Альбрехта нанять только 10 тыс. пехотинцев и 2 тыс. кавалеристов.

Все, о чем Шонберг договорился во время трех аудиенций было зафиксировано в договоре, подписанном 10 марта 1517 г.

Договор предусматривал взаимную помощь и совместные военные действия России и Тевтонского ордена против Польши и Литвы. На следующий день, получив от Василия III богатые подарки, Шонберг уехал в Кенигсберг.

По курьезному совпадению, в тот самый день, когда в Кремле был подписан союзный русско-орденский договор, в Ватикане папа Лев Х торжественно провозгласил пятилетнее перемирие между всеми христианскими государями, чтобы за это время избрать лучшее средство для борьбы против турок. Однако на самом деле целью папской буллы являлось прекращение войны между Русью и Польско-Литовским государством, ибо в 1517 г. никаких других войн между христианскими государствами не было. Интересно, что во главе крестоносных сил Лев X планировал поставить великого магистра Тевтонского ордена Альбрехта Гогенцоллерна, желая тем самым отвлечь его от борьбы с королем Сигизмундом.

26 марта 1517 г. в Пруссию выехал русский посол Дмитрий Давыдович Загряжский. Он должен был присутствовать при ратификации договора и оговорить окончательные условия предоставления кредита.

Кроме того, Загряжскому следовало выяснить некоторые вопросы, связанные с общей международной обстановкой в Европе.

Русские послы благополучно добрались до Гробиня — небольшой портовой деревни, расположенной в 10 верстах от Либавы — а черех три недели туда же на корабле прибыл Шонберг. Морское путешествие до Мемеля было очень непродолжительным, однако за это время Загряжский услышал Шонберга много интересного. Русский дипломат узнал, что германский император заключил мир с Венецией, но продолжает борьбу в Швейцарии. В Египте турки-османы взяли Иерусалим, и об этом, по словам Шонберга, турецкий султан известил короля Сигизмунда. В польских делах Шенберг оказался наиболее сведущим. Он сообщил Загряжскому, что Сигизмунд собрал минувшей зимой очень большие чрезвычайные налоги со всего населения, вызвав недовольство и среди панов и среди «черных людей», но особенно неохотно платили королю подати прусские города. И, наконец, Шонберг рассказал Загряжскому что в Любек съезжаются представители всех семидесяти ганзейских городов для обсуждения вопроса о том, как помочь шведам в их борьбе с Данией.

5 июня Загряжский и Шонберг прибыли в Мемель. Состоявшиеся здесь русско-орденские переговоры заняли два дня. После ратификации договора Шонберг попросил ускорить предоставление денежной помощи. Для определения размеров помощи и качества отправляемых в Пруссию денег в Москву должен был поехать новый посол — гофмаршал Тевтонского ордена Мельхиор фон Рабенштайн.

11 июня 1517 г. Дмитрий Загряжский уехал из Мемеля и через две недели прибыл во Псков. Отсюда он отправил Василию III письмо, в котором и изложил результаты своего посольства.

Когда Загряжский вернулся в Москву, он узнал, что собранная им информация представляет особую ценность, ибо вскоре после его отъезда в Пруссию при московском дворе появилось новое императорское посольство, возглавляемое одним из самых лучших германских дипломатов — бароном Сигизмундом Герберштейном.

Герберштейн приехал в Москву через три недели после отъезда Загряжского в Ливонию, 18 апреля. Пятью месяцами раньше он вместе со своим племянником Иоганном фон Турн выехал из эльзасского города Гагенау для выполнения сложных и ответственных дипломатических поручений. Император поручил Герберштейну проводить к Сигизмунду свою внучку, миланскую принцессу Бону Сфорца, которая была обручена с польским королем. Далее он должен был сообщить королю о том, что император нашел способ уладить разногласия между Польшей и Тевтонским орденом и, наконец, в его задачу входило договориться с Сигизмундом об условиях, на которых мог состояться мир между Россией и Польшей.

Прежде чем попасть в Вильно, императорский посол заехал в Кенигсберг. Он встретился там с великим магистром Тевтонского ордена. Во время аудиенции Альбрехт попросил Герберштейна пере — дать королю Польши его личное послание. В этом послании Альбрехт вновь требовал у Сигизмунда возвращения Западной Пруссии. Он соглашался и на компенсацию: если король не захочет отдавать Западную Пруссию, он может вернуть Ордену Жемайтию. Несмотря на то, что просьба Альбрехта о передаче письма королю, по сути дела, превращала Герберштейна в посредника между Тевтонским орденом и Польшей и могла повредить успеху всей его миссии, императорский посол согласился исполнить это поручение. После этого Герберштейн и Бона поехали в Вильно.

Следует заметить, что когда возник вопрос о второй женитьбе короля Сигизмунда, среди польских прелатов и магнатов мнение по этому вопросу не были единым. Лаский настаивал на браке короля с мазовецкой княгиней Анной Пяст или ее дочерью. Одновременно, говорил Лаский, нужно выдать замуж за сыновей Анны Пяст дочерей короля Сигизмунда. Такая матримониальная комбинация обезопасила бы польский престол от посягательств со стороны Габсбургов. Однако Сигизмунд склонился на сторону Любранского и Шидловецкого, поддерживавших кандидатуру принцессы Боны. После этого Лаский выдвинул новый план. Он знал, что Бона Сфорца приносит с собой в виде приданного княжество Бари, расположенное в области Апулия, в самой крайней в юго-восточной Италии. А так как восточное побережье Италии, постоянно находилось под угрозой турецкого вторжения, он предложил перевести туда Тевтонский орден, обменяв Бари на Восточную Пруссию. Этот проект надлежало обсудить в Риме, ибо без ведома папы трудно было рассчитывать на его выполнение. Однако, папа не одобрил проект Лаского.