Приключения говорящего мальчика - Александр Осипов

Так что, не бойся, доставай. Я сама кошатница – люблю этих муркателов. У самой дома котик с кошечкой живут. Ох, и скучают, когда я в рейсе. Зато потом, ни на шаг не отходят.

Давай, поглядим на твоего питомца. А то кошек не рекомендуют возить ни в машине, ни в поезде. Вредно им это. Стресс сильный они получают. Болеть потом могут долго, а то и вообще помереть.

Андрей испуганно достал Тимку из сумки. Кот был вялый, сонный.

– Вишь, какой вялый! Сморила его дорога. Сердечко, погляди, как колотится, аж шкурка трепещет. Я сейчас водички холодненькой принесу, может, попьет.

– Тим, ты как? Тебе плохо? – забеспокоился Андрей.

– Конечно, плохо, а ты как думал? – буркнул кот. – Везут куда-то, поговорить и то не дают, про еду уж молчу. Пугают, что высадят. Чего ж хорошего? Так какой высоты, ты говоришь, гора будет?

– Какая гора? Тима? – забеспокоился Андрей. Может, со страху, у кота легкий бзик случился?

– Как это, какая? Ты, говорил, устроишь пир горой! Какой высоты эта гора будет? Я все думал-думал и уснул! – сказал Тимка.

– Вот ты о чем! – облегченно вздохнул Андрей. – Я уж испугался….

– На, попои его! Я пару капель валерьянки капнула. Для успокоения! – проводница подала Андрею глубокую одноразовую тарелку.

Тимка встрепенулся, учуяв валерьянку. Он мигом вылакал всю воду.

– Хорошо! – выдохнул он.

– Понравилось! – сказала проводница. – Добавки просит. Нет уж, хватит, милый друг! А то, запьянеешь, будешь у меня по вагону шататься, песни орать? – засмеялась она. – Ты его на руки возьми и гладь, гладь. Он у тебя уснет и проспит до самой твоей Березовки. На станции, твоя мама сказала, тебя встретить должны?

– Да, соседский Павлик на мотоцикле обещал приехать. Надеюсь, встретит? – ответил Андрей.

Павлику всего восемнадцать лет, и можно звать его просто Павликом.

– Ну ладно, мне работать надо. Ежели что, не стесняйся, подходи. Мало ли что понадобится? – поднялась проводница.

– А про ту тетку не думай, народ всякий ездит. Порой такие садятся, не приведи господь! Но, видно, богу и такие зачем-то на земле нужны, коли, они существуют.

Андрей взял Тимку на руки и стал почесывать ему за ушком и гладить шерстку на спине.

Кот тут же стал напевать свою любимую песенку – и, немного погодя, уснул. Андрей старался сидеть неподвижно – пусть спит.

«И ему хорошо, и мне спокойней», – подумал Андрей.

И кот спал на руках до самой Березовки.

Глава 20

В Березовке его встретили. Сосед Павел, как и обещал, приехал на мотоцикле с коляской. В коляске сидела бабуля. В белом платочке, в белой кофточке в синий горошек бабушка выглядела крайне нарядно. Она смотрела на проезжающие все медленнее мимо нее вагоны, выискивая Андрея. Поезд остановился.

Бабушка степенно вылезла из коляски и заозиралась по сторонам, ища Андрея. Наконец, увидела и, обрадовано припустила по перрону к нему, растеряв всю свою степенность.

Вдоволь нацеловав и наобнимав Андрея, она повела его к мотоциклу. Андрей солидно, за руку, поздоровался с Павлом, отдал сумку с котом бабуле на колени, севшей в коляску мотоцикла, а сам уселся сзади водителя. Павел завел мотоцикл, и они поехали.

Разговаривать на ходу невозможно, ветер уносит слова в поля и разбрасывает их по дороге. Поэтому Андрей с бабушкой только поглядывали друг на друга, радостно улыбаясь.

В безоблачном синем небе на большой высоте за ними медленно летела тарелка. В целях экономии энергии невидимость отключили, и каждый желающий мог увидеть инопланетный корабль. Но почему-то никто не смотрел в небо и даже телескопы обсерваторий были нацелены в другую сторону.

Вот и бабусин дом. Какой он стал маленький, косенький!

– Что? Меньше дом, кажется, чем в прошлое лето? – спросила, улыбаясь, бабушка. – Это ты вырос, вон какой вымахал, я поначалу и не признала родного внука. Думаю, что это за дяденька, на Андрея шибко похожий? Батюшки-светы – так это Андрей и есть! Оно, конечно, и дом маленько присел, но больше ты вырос. Пойдем, внучек в дом, устал поди-ка с дороги, да и кушать, наверное, хочешь.

Наступал самый ответственный момент – Тимку пора выпускать из сумки. Андрей открыл застежку и кот вылез, жмурясь на яркий солнечный свет, льющийся в окно.

Что было дальше, Андрей толком не увидел. Серо-рыжий комок прокатился по комнате сначала в одну сторону, потом в другую, он еще успел услышать полузадушенное:

– Помогите!

Затем две полосы мелькнули в двери – сначала рыжая, потом серая и все стихло.

– Ничего, внучек! Подерутся, потом, глядишь и помирятся. Коты они такие! – сказала бабушка.

Андрей выскочил за дверь:

– Тимка! Тим! Где ты?

Он увидел, как по дороге несется Тимон, за ним Кузьма – бабушкин кот. Андрей кинулся бежать следом.

– Не догнал? – спросил на бегу Андрей, у возвращающегося с победным видом Кузьмы.

– Больно надо! Прогнал, трепку хорошую задал и хватит с него! – ответил бабушкин кот.

Пробегая мимо, Андрей успел заметить, что кот с озадаченным видом уселся на дороге. До Кузьмы дошло, что он только что разговаривал, и, главное, понимал Андрея.

– Тим! Тима! Ты где? – кричал Андрей, бегая среди деревьев за околицей.

– Тут я, – раздалось сверху.

Тимка сидел на березе, на самой верхней ветке.

– Хозяин называется, не мог другу помочь! Вдвоем то мы бы ему надавали! Я то тебе помогал, когда у нас еду утащить хотели! А ты даже не пошевелился! – заплакал кот. – Бедный я несчастный. Никому не нужен. Сначала затащили куда-то, потом исколотили всего. Голодный, устамший, избитый, покусанный и исцарапанный! Где? У кого так коты мучаются? А я терплю!

– Ну, запричитал! – грубо от смущения сказал Андрей.

– Жили себе, не тужили! Нет, надо ему ехать. Я как чувствовал, не хотел, из дома выходить. Да хозяина как бросишь? Пропадет без меня, без моей чудесной головы. Сами говорили с девчонкой, что таких котов больше нигде в целом свете нет! А сами не сберегли! Ворона узнает, как вы тут со мной обращаетесь, так, чай, по головке не погладит! – продолжал плакать Тима.

– Эй! Ты того…. Слазь. Пойдем домой. Я больше не буду драться! – бабушкин кот Кузьма пришел следом за Андреем и теперь озадаченно косился на него, продолжая уговаривать Тимку. – Я же не знал, что ты тот самый кот! Думал, просто чужой.

– Какой это, тот самый кот? – удивился Андрей.

– Сороки давеча болтали, что появился говорящий мальчик. А у него есть чудесный кот, который шибко умный. Я, им, конечно, не верил, да и никто не верил! Кто сорокам верить будет? А тут сразу смекнул, когда ты со мной разговаривать начал, что не врали сороки.

– Ладно! – сказал с дерева Тимка. – Снимайте меня, так уж и быть.

– Сделал одолжение! – возмутился Андрей. – Сам туда залез, сам и слезай, как хочешь.

– Да лучше бы его, снять оттуда. А то у нас ястреб появился. Как бы не попутал его с птицей. Клювом долбанет и в когтях унесет, покудова разберет, что не птицу поймал, поздно будет! – сказал Кузьма.

Треск ветвей, крик – Караул! – и Тимка стоит на земле. Правда не совсем твердо, но стоит.

– Не ушибся? – заботливо поинтересовался Кузьма.

– Хозяин! – не обращая внимания на Кузьму, заорал Тимка. – Ты куда меня привез? Здесь ястребы котов таскают. Я здесь жить не буду! Вези меня обратно! Лучше голодом сидеть буду, чем меня клювом по башке, и в когтях потащат! Побежим, вещи собирать и домой.

– Тим, успокойся! Ни один ястреб тебя не поднимет! Надорвется! – засмеялся Андрей.

– Тебе смешно! А что тебе ворона потом скажет? Скажет:

– Эх ты! Такого кота не уберег! И, пожалуй, самого тебе клювом по твоей непутевой голове долбанет!

Если коты могли бы улыбаться, Андрей бы твердо мог сказать, что Кузьма улыбается, слушая их перебранку.

– Вон, видите, летит ястреб? Добычи ищет! – сказал Кузьма, поглядев на Тимку. В деревню они влетели – Тимофей, за ним, отстав метров на сто, Кузьма и последним, весь мокрый, прибежал Андрей.

– Ну, набегались? – встретила их бабушка. – Аппетиту нагуляли? Мой руки и садись за стол. Полдень, обедать пора.

Тимка уже жадно лакал молоко из чашки Кузьмы. Кузьма стойко терпел, сидя рядом.

– Вот и коты подружились! – мельком глянув на них, бабушка стала накрывать на стол.

– Кушай, внучек! – пододвигала она поближе к Андрею самые лакомые кусочки. Андрей пил чай, поочередно, с малиновым вареньем и медом, когда, коротко стукнув в дверь, на пороге появились его прошлогодние друзья – Гриша Абдрахманов и Николай Иванович.

Ну, с Гришей все понятно. А с Николаем Ивановичем необходимо познакомиться поближе.

Ему исполнилось года четыре, когда он потребовал, чтобы отныне и навсегда, его называли Николай Иванович. Только так и никак иначе! Он и Андрею при первом знакомстве так и отрекомендовался – Николай Иванович! И упорно не отзывался ни на Николая, ни на Колю, а только на Николая Ивановича. В школе ни ученики, ни учителя уже не удивлялись, когда его вызывали к доске – Николай Иванович! К доске!