Трудные дети (СИ) - Молчанова Людмила

   - Александра Александрова, - до сих пор скрежетала зубами, произнося эту фамилию.

   В детдом я попала сразу из роддома. Так сказать, не отходя от кассы. И имя мне давали медсестрички или кто там еще...В общем, им весело, а меня бесит.

   - Отчество, я так понимаю, Александровна? - усмехнулся Марат.

   - Не смешно.

   - Что, правда?

   - Нет, шучу.

   - А родилась где?

   - В Кемеровской области. Далеко.

   - Да уж. Занесло тебя. А в Москву как попала?

   - На попутках, - я нервничала от обилия вопросов. - Отвали. Читай сиди.

   Тогда я думала, что Марат проявляет участие. Типа как его драгоценная Ксюша. Нифига. Это было ему нужно. Через несколько месяцев, как раз перед поступлением в воскресную школу, Марат принес мне документы. На мое имя. И не мое имя. Лилева Александра Вадимовна.

   - Вадимовна? - я разглядывала свои документы с каким-то недоверием. - Почему Вадимовна?

   - Просто так, - он пожал плечами.

   - А Лилева? Тоже захотелось?

   - Это девичья фамилия матери.

   - Ооо, - я с удивлением уставилась на чечена. - А твоя какая?

   За столько время я даже его фамилии не удосужилась узнать.

   - Залмаев.

   - Прикольно. Марат?

   - У?

   - Как правильно? Лилева или Лилёва?

   Он всерьез задумался. Как будто унесся куда-то далеко от меня, в известное только ему место. Наконец, вздрогнув, Марат перевел на меня взгляд, моргнул и ответил:

   - Как хочешь.

   Как хочешь, значит, как хочешь. Осталась Лилёвой. Мне нравилось мое новое имя. Прошлое было безликим - ААА. Ничего в нем не было. А сейчас было. И паспорт у меня через пару недель появился. Я стала гражданкой России, с документами. Это еще один шажок к новой жизни.

   Ксюше ничего не говорили. Запретил Марат. Я не дура, понимала, что документы не с неба свалились. Они были настоящими, как заверил чечен, но не по закону сделанными. Оксана не поняла бы.

   - А если она фамилию увидит? - поинтересовалась я у мужчины. - Подумает, что совпадение?

   - Ничего не подумает. Она не знает. И не узнает, если ты не скажешь.

   Как я поняла, про новые документы Ксюша знала. В смысле, ей Марат раньше рассказал, что я безбумажная, а сейчас вроде как все по закону сделал. Оксана поверила и даже не спросила, почему тогда меня не отправили в детдом, если я несовершеннолетняя, а по закону Марат - не опекун. Дура. Что тут скажешь.

   Я начала ходить в школу, в которую меня пристроил Марат, и все вздохнули спокойнее. Никто мне и слова не сказал, но это даже внешне ощущалось. Оксана теперь почти постоянно жила у нас, а после того как я заходила в школу, краля гораздо быстрее начала осваиваться.

   Я действовала ей на нервы. Она же была мне безразлична. Лишь бы не лезла. Но она лезла, проявляла участие, интересовалась тем, как прошел у меня день. Я привыкла, конечно, как привыкала ко всему, но удовольствия мне это не доставляло.

   Оксана потихоньку обживалась в доме Марата. А в сентябре процесс ускорился. Она даже начала гостей водить. Подруг каких-то, слишком громких и визгливых, как по мне. Я не выносила много шума, а от их сплетен раскалывалась голова. Вторая комната была Марата и Ксюши, и туда я не заходила теперь, поэтому приходилось отсиживаться на кухне, закрывая дверь. Правда, каждые пару минут она все равно распахивалась, и одна из трех красавиц обязательно залетала сюда за чем-нибудь.

   Марат к ним относился со здоровым пофигизмом. И вообще, чечен обладал потрясающим талантом отгораживаться от шума, что для мужика бесценно. Внешне казалось, что Марат даже рад их присутствию. Если он приходил домой и видел в гостях подруг Оксаны, то чарующе улыбался и рокочущим басом говорил:

   - Добрый вечер, дамы.

   И дамы млели. Я на кухне тихонько похихикивала, прячась за книжкой.

   Я им была интересна лишь как приложение к Марату, его сестра. Кстати, до сих пор непонятно, каким образом сформировалась эта легенда. Мы с ним похожи не были совершенно, разве что цветом волос, но воспринимали меня именно как сестру, возможно, двоюродную. Лично мне - хоть горшком назови, а вот Оксану сформировавшаяся легенда очень радовала. Никому не надо ничего объяснять, это раз, а два - все приличия вроде как соблюдены.

   Подруги Оксаны были девушками более подозрительными и жизнеприспособленными, нежели она. Мне так казалось. И увидев меня, легенде не поверили. Поначалу. Пока однажды одна из двух девушек вскользь не обронила:

   - Александра, а ты левша?

   Я удивленно поглядела на нее, потом на свою руку с зажатым в ней карандашом, и кивнула.

   - Ну да. А что?

   - Как интересно - вы с братом оба левши, - она серебристо рассмеялась.

   Ксюша тоже выглядела удивленной не меньше, чем я.

   - Точно, - кивнула краля. - А я сразу и не обратила внимания. Привыкла, что Марат такой же.

   С тех пор почти никто не сомневался, что я его родственница. Приличия соблюдены.

   И хотя девушки мне не особо нравились, я их изучала. В принципе, обе под стать Оксане. Умные. Хорошо одетые. Манерные. Образованные. Одна искренне любит Ксюшу, другая завидует. Нормальные такие подруги.

   Ничего не стоило узнать о них больше. Оксане самой не терпелось поделиться со мной, и она охотно рассказывала, что одна, Кристина, учится на врача, другая, Маша - на экономиста. Я узнала об их жизни, их родителях и интересах, хотя и без этого знания было прекрасно. Но это многое объясняло. Родители Маши тяжело справлялись с "изменениями". Именно так выразилась Оксана. По крайней мере, ясно, почему Маша завидует.

   Выяснилось, что у подруги-экономиста зависть обусловлена не только хорошей жизнью Оксаны, а еще и Маратом. Периодически я наталкивалась взглядом на подлизывающуюся Марию, старавшуюся повиснуть у Марата на плече. Это называлось флирт.

   Чечен же мягко, но уверенно отстранялся, убирая цепкие пальчики со своего предплечья. Зря. Даже на мой взгляд Маша эта была красивой, держалась хорошо и от нее всегда сильно и вкусно пахло. Нормальная.

   Дождавшись удобного момента, я спросила у Марата, почему он отказался от такого явного предложения и приглашения.

   - А зачем оно мне? - резонно возразил парень. - Мне и так неплохо.

   - Она ничего такая.

   - И что?

   - Я не верю, что ты отказался просто так, - честно выпалила. - Особенно после того как она очень настойчиво предлагала.

   Марат долго думал, прежде чем сформулировать мысль и мне ответить. Наконец, произнес:

   - Я не собираюсь гадить там, где ем.

   По крайней мере, он не завел заунывную песню о вечной любви и верности. Но его трактовка меня зацепила, и, поразмыслив, я пришла к выводу, что не так уж он и не прав. Скорее, наоборот. Это было бы недальновидно и глупо, а для Марата, при всей его вспыльчивости, такое поведение не свойственно.

   Ксюше о зависти Машки я говорить не стала. Зачем? Некоторым людям нравится играть в маскарадные балы.

   В общем, в тот год мы только и делали, что притирались друг к другу и присматривались. И я не Марата имею в виду, а нас с Оксаной. Не знаю, кому было тяжелее - ей от моего равнодушия или мне от внимания ее подруг, но в конечном итоге мы пришли к...кон-сен-сусу и довольно неплохо существовали в одном доме. Ключевую роль сыграло, правда, мое равнодушие и Оксанина занятость.

   Девушка, как дочь занятых и влиятельных родителей, должна была посещать различные обеды и ужины. Периодически на эти мероприятия ее сопровождал Марат. В такие моменты мне хотелось над ними ржать. Деловые, один в костюме, другая в платье, напыщенные такие. Возможно, на своих ужинах они и смотрелись к месту, но дома на фоне ковра выглядели потешно. Особенно Оксана.

   Я отрывалась, когда они уходили. Включала свои диски, "Кино" или "КиШ", на полную громкость, что-то делала, лазила по книжным полкам, выискивая что-то интересное. Валялась на ковре, ложась на живот и болтая в воздухе ногами. Это были редкие часы и минуты свободы, когда меня никто не контролировал и не разглядывал с исследовательским интересом, как животное в зоопарке.