Эфириус. Восхождение - Анастасия Княжева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Даже так?
– Даже так, – усмехнулась госпожа Мариам. – Но я всё равно считаю, что вам стоит попробовать с ней связаться.
Глава 12 Песчаная атака
Мы с Даниэлем спешно приближались к посту охраны в Пантеоне. Перед нами, словно живая стена, маячили спины других писателей. Друг был весел и полон сил, а вот я то и дело сонно зевала.
– Кто-то падает, кто-то возвышается, – долетел до меня откуда-то спереди до боли знакомый приторно-сладкий голос. – Это жизнь, дорогая.
Я повернула голову к источнику звука и увидела прекрасную Ирену в роскошном изумрудном наряде.
– Думаешь, она в форме? – жёстко спросила её синевласая писательница. Маленькая, словно ребёнок, босоногая, с чёрными ноготками. В коротеньком серебристом платье, поверх которого был небрежно накинут тёмно-синий, почти что чёрный эфириусный плащ с мордой акулы замест капюшона. – После того, что случилось? Ещё и Йен Шульте…
– Сомневаюсь. Но всякое может статься, – процедила Ирена, вгрызаясь взглядом в меня.
Синевласка это заметила. Уродливые глаза акулы вспыхнули золотом, пасть приоткрылась, блеснули клыки. Девушка едва заметно повернула голову влево, демонстрируя курносый носик и тонкие губы, подведённые бордовой помадой, которые кривились в презрительной ухмылке. Но из-за капюшона казалось, что у неё было две головы.
– К чему столько времени ждать? – претенциозно выплюнула девушка-ребёнок, сделав затяжку из длинной трубки. А затем материализовала себе волну и юркнула в неё, как русалка, частично растворилась в воде.
Даниэль поднырнул под фантазийный лазурный изгиб и успешно его миновал. Но стоило мне попытаться повторить этот манёвр, как розоватое облачко терпкого дыма окутало моё лицо.
Я закашлялась, на глаза навернулись слёзы. А синевласка с Иреной мстительно расхохотались.
Я стиснула зубы и направилась к Даниэлю, незаметно потирая пальцами веки. В глазах всё ещё щипало, голова от неприятного запаха кружилась. А тошнотворно-сладкий аромат отчего-то ощущался во рту так остро, что хотелось потереть наждачкой язык.
«…Тело тяжелеет, веки сонно смыкаются, а сознание проваливается в чёрную дыру, – произнёс мой внутренний голос, и я тряхнула головой, пытаясь сбросить с себя сонные путы, но снова зевнула. Прикрыла глаза. – Внезапно я ощутила толчок – земля затряслась под ногами. Белоснежный мраморный пол резко накренился, грозя утянуть всех, кто на нём стоял, в пропасть…»
Я коротко вскрикнула, потеряв равновесие. Перекинулась на живот, стала отчаянно цепляться руками за скользкую поверхность, пытаясь отыскать то, что помогло бы мне удержаться. Но всё было бесполезно.
«…Пол встал на ребро и перевернулся, словно монетка, а меня затянуло в песчаный мрак…»
Я заорала, начала нервно размахивать руками, ногами, теряясь в беснующихся потоках золотого песка, которые взялись из ниоткуда. Фыркала, отплёвывалась, задыхаясь. А какофония звуков, состоявшая то ли из стонов, то ли из хохота, оглушала.
Неожиданно движение прекратилось. Я приподнялась на локтях, пошатываясь, встала на четвереньки. Огляделась.
«Кругом была безлюдная бескрайняя пустыня, которая сияла подобно солнцу… – подумала я. – А меня выкинуло на одну из дюн!»
– Даниэль! – прокричала я, выискивая взглядом друга. – Где ты?!
– Кара… – долетел до меня его голос, как сквозь толщу воды. – Что с то…
– Даниэль! Я тебя не вижу! Ты в норме?!
«Ноги тонули в песке, но я упорно карабкалась вверх, стараясь добраться до лучшей точки обзора…»
– Кара…
– Я тебя найду! Только держись! – прокричала я и стала прыгать на месте.
Но друга нигде не было видно. Впрочем, как и других писателей, что стояли в холле первого этажа Пантеона недалеко от нас.
– Иди сюда! Фас!
– Что за?! Ну и тупица!
– Цып-цып-цып… Во даёт!
Гул голосов нарастал… Но кругом была лишь пустота. Это показалось мне странным.
Но стоило лишь об этом подумать, как незримая сила подхватила меня, крепко сдавила плечо, грудную клетку. Я задёргалась, стала вырываться, словно дикая кошка, брыкаться… Невидимая сила исчезла, а я рухнула снова в песок и, не удержав равновесия, покатилась вниз по золотистому склону.
«…Моё тело пронзила вспышка оглушительной боли, – констатировал внутренний голос. – После столкновения с чем-то твёрдым рёбра ныли неимоверно. Я приоткрыла глаза – и увидела золотую кладку, занесённую песком…»
Растерянно провела ладонью по ней, расчищая занос.
Откуда-то издалека отчётливо послышался смех…
– Кара, ты что творишь? Немедленно поднимайся! – скомандовал Даниэль. – Ты себя хорошо чувствуешь?
Хохот усилился. А догадка, дикая, ужасающая сверкнула в моей голове.
– Даниэль… – прошептала я, нервно озираясь по сторонам, глядя на небо, жёлто-оранжевое, из-за царившего кругом зноя. – Где мы сейчас находимся?
– В холле Пантеона, – подтвердил он моё подозрение.
Выходит, происходящее – не более чем галлюцинация. Жестокая игра повреждённого мозга, спровоцированная переутомлением и сильным стрессом. Гораздо мощнее, чем прежде, и нереальнее… И это несмотря на таблетки. Которые я пила по часам…
Стоп!
А что, если причина была в чём-то другом? К примеру, в том странном розовом облачке дыма? А может, и в трубке?
Додумать я не успела.
«…Земля подо мной опять затряслась, а золотая кирпичная кладка начала вырастать из песка, принимать очертания гигантской башни…»
– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – выругалась я, скатываясь вниз, отползая.
Из песка стали высовываться волнистые лопасти, винты, шестерёнки, большие и малые. Они вращались, толкая друг друга, заглатывая песок, а вместе с ним стараясь утащить, зажевать и меня.
Я перепрыгнула с одного механизма на другой, но оступилась и слетела вниз. Чудом смогла ухватиться правой рукой за небольшой золотой выступ в последний момент. Напряглась, сгруппировалась и постаралась вцепиться пальцами левой в металл, чтобы подтянуться, но они соскальзывали, а опоры не было под ногами.
–Из песка выступает гигантская шестерёнка, неподвижная, золотая, а подошвы моих кроссовок касаются головки декоративного розового винтика размером с подушку… – прошептала я и ощутила спасительную твердыню у себя под ногами.
Снова вскинула вверх левую руку, оттолкнулась и ухватилась за выступ. Подтянулась. Мёртвой хваткой вцепилась в холодный металл. Замерла.
Ирена назвала синевласку Эйдной. Эйдна… Эйдна… Имя мне было знакомо. Неужели это была та самая Эйдна Даайнале – десятое место в пантеоновском топе? Кажется, она специализировалась на… на… гипнотическом трансе!
А это означало, что сейчас я скакала, словно безумная, по холлу Пантеона на потеху коллегам.
– Кара, остановись! – приказал Даниэль. – Я сейчас тебя заберу и отнесу к медикам, только не дёргайся! И больше ничего не создавай!
«…Механизм подо мной резко пришёл в движение!» – скомандовал внутренний голос.
Я зашаталась и, размахивая
