Карнавал обреченных - Людмила Бирюк

— Он признался в любви. Пусть неумело, зато искренне.

— Испортил такой спектакль! — всхлипнула Полина.

Репнин вытер ей лицо своим платком.

— То, что он решил не делать тайны из своей любви, доказывает серьезность его намерений.

— Если он пришел просить моей руки, то зачем подарил куклу, будто я маленькая девочка? Он думает, что я до сих пор играю в куклы? Вот выброшу ее в чулан!

Репнин молча взял игрушку и долго, внимательно ее рассматривал.

— В чем же провинилась кукла? Если не хочешь с ней играть, лучше отдай ее мне.

— Тебе? — удивилась Полина. — Зачем?

— А разве ты не заметила, что она похожа на Натали?

Полина посмотрела на куклу, замерла на мгновение, а потом кинулась к отцу.

— Прости меня, папа! Я не хотела причинить тебе боль.

Репнин погладил ее по русой голове.

— Ну, полно, полно… Какая ты у меня еще глупенькая, Сероглазка!

Утром, пройдя по набережной Невы и полюбовавшись роскошной решеткой Летнего сада, Полина и мадемуазель Корваль не торопясь направились по аллее к домику Петра Великого. Погода не располагала к прогулке: небо было обложено серыми тучами, моросил мелкий нудный дождь. Летний сад не произвел на Полину большого впечатления. Она очень хотела поглядеть на прекрасные мраморные скульптуры, о которых много слышала и читала, но оказалось, что они были укрыты от непогоды деревянными футлярами.

— Как тихо и пусто, — разочарованно промолвила Сероглазка. — Нет, Луиза, право, мне не нравится Петербург. Скука смертная! На Кавказе было куда интереснее… Там мне разрешали стрелять по мишени, скакать на лошади, фехтовать…

Она озорно взмахнула зонтиком, сделав выпад.

— Полина! — в ужасе вскрикнула мадемуазель Корваль, осенив себя крестом. — Здесь вам не Кавказ! Можно ли так себя вести дочери князя Репнина? А если кто-нибудь увидит?

Полина, подмигнув ей, весело рассмеялась. В этот момент из-за поворота аллеи прямо на них вихрем вынеслись два всадника. Мадемуазель Корваль отчаянно вскрикнула. Столкновение, казалось, было неминуемо… В последний момент Полина успела оттолкнуть гувернантку с дороги на палисадник, где та упала в мокрую траву. Лошади чуть не опрокинули Полину, но она отскочила, еле удержавшись на ногах, и кинулась к гувернантке. Всадники соскочили с коней. Офицер с черным плюмажем на треуголке, подняв на руки старую француженку, отнес ее к ближайшей садовой скамье.

В первую минуту все суетились, мешая друг другу.

— Слава богу, она жива!

— Пригоните извозчика! — приказал своему спутнику молодой офицер с белым плюмажем и обернулся к Полине.

Темно-русые локоны девушки, выбившись из-под шляпы, развевались на ветру. Нежный румянец проступил на щеках, большие серые глаза сверкали от волнения. Незнакомец на мгновение замер, не в силах оторвать от нее глаз.

— Мадемуазель, — тихо промолвил он, — простите, ради бога. Сам не понимаю, как мог допустить такую оплошность.

— Ничего страшного не произошло, ваше высокоблагородие, — ответила Сероглазка и вдруг смутилась, разглядев на его плечах генеральские эполеты с пышной золотой бахромой. — То есть я хотела сказать: ваше превосходительство!

Тот улыбнулся, не сводя с нее темно-синих выразительных глаз, полных доброты и участия.

— Вы хорошо разбираетесь в знаках различия, сударыня!

— Мне довелось несколько лет жить с отцом в гарнизоне на Кавказской линии.

— Вот как? — удивился молодой генерал. — Кто же вы, прекрасная незнакомка?

Сероглазка в смятении обернулась к потерявшей сознание гувернантке. Она помнила ее наставления о том, что девушка не должна представляться первой. Но необычайные обстоятельства заставили ее пренебречь этикетом. Помимо воли, словно ведомая какими-то высшими силами, Сероглазка подняла глаза на красавца-генерала и робко сказала:

— Княжна Полина Кирилловна Репнина… А эта несчастная дама — моя гувернантка, мадемуазель Корваль.

Генерал учтиво поклонился. Полина ждала, что он сейчас назовет свое имя, но он только сказал:

— Рад встрече с вами, княжна. Чем могу быть вам полезен?

— Мне бы хотелось поскорее вернуться домой вместе с бедной Луизой.

— Как вам будет угодно, — бархатным голосом ответил генерал и, увидев, что к ним приближается экипаж, добавил быстро и доверительно: — Любое ваше желание — отныне закон для меня.

К ним подъехала коляска, которую доставил его адъютант — офицер с черным плюмажем. Мадемуазель Корваль шевельнулась и тихо застонала.

— Она приходит в себя, — обрадовалась Полина.

И действительно, смертельно бледное лицо гувернантки порозовело, глаза раскрылись и испуганно заморгали.

— Как ты себя чувствуешь, Луиза? — тихо спросила княжна, наклонившись над ней.

— Ох, Полина… мне показалось, что я уже на том свете…

— Всё будет хорошо, милая. Сейчас мы поедем домой.

Адъютант осторожно подвел мадемуазель Корваль к экипажу и усадил на заднем сиденье.

— Прошу вас, мадемуазель, — галантно обратился генерал к Сероглазке и предложил ей руку.

Полина села рядом с гувернанткой, ласково обняв ее. Экипаж тронулся. Полина искоса оглянулась и увидела, что молодой генерал восхищенно смотрит ей вслед. Она, покраснев, отвернулась.

Всё обошлось без неприятных последствий. Когда вечером Полина пришла навестить мадемуазель Корваль, та была уже почти здорова.

— Прошу только об одном, Сероглазка! Ничего не рассказывай отцу! — умоляла свою воспитанницу француженка. — Позор на мою седую голову! Если князь узнает, какая опасность тебе угрожала, он выгонит меня.

— Не тревожься, милая Луиза. Я никому ничего не скажу. Главное, чтобы ты не пострадала. Признайся честно, у тебя ничего не болит?

— Я вполне здорова, но мало что помню. Всё как в тумане. Мы гуляли по аллее… И вдруг прямо на нас несутся бешеные чудовища!

Сероглазка рассмеялась.

— Это были породистые английские лошади. Уж я-то в них разбираюсь…

— Лучше бы вы, княжна, разбирались в вышивании, — вздохнула француженка.

— Не ворчи. С твоей помощью я и вышивать научусь, хотя не имею к этому никакой склонности.

— А к чему вы чувствуете склонность, мадемуазель Полина? Кроме, разумеется, лошадей?

— Ах, Луиза…

Полина, замолчав, отвернулась и задумалась, глядя в окно. Потом взглянула на гувернантку и доверительно сказала:

— Я хотела бы стать актрисой!

В это время ни о чем не подозревающий князь мирно беседовал с Сергеем Шевалдиным в его скромной квартире неподалеку от гвардейских казарм. Откупорив бутылку, Сергей наполнил красным французским вином два бокала и сказал вместо тоста: