Парочка (СИ) - Хвэй Рина

Конечно, я понимаю, что его вины в том, что я его люблю и что потеряла ребёнка, нет. Но его главная вина в том, что Он меня не любит. Да вот только… а вина ли это? Или я просто ищу оправдания?

— «Придёте и увидите», — продолжал Ягужинский.

После уточнения некоторых деталей мы закончили диалог. Я упала на кровать и стала прокручивать все возможные варианты развития событий. Как себя правильней вести, какую «политику» выбрать. И что смешно, это ничего не касалось ни работы, ни других сотрудников. Все думы, снова были об Антоне. Но если раньше только от одной мысли об этом мужчине у меня дрожали руки и спирало дыхание, то сейчас… Сейчас тишина и опустошение. Да, чувства есть, но сил на них совершено нет…

Выходные пролетели и в понедельник я отправилась на работу. Боялась, что на сердце будет смятение или ещё что. Но ничего такого. Просто небольшая грусть с примесью чего-то нового. Да, я была просто уверена, что должно произойти что-то хорошее. Всё-таки наверно с меня хватит боли и терзаний.

В офис возвращалась как к себе домой. Всё было такое… родное что ли, и это при том, что я тут проработала всего-то каких-то два месяца.

На ресепшн меня встретили знакомые лица, чему я была рада. А Ягужинский и вовсе обнял как родную.

Мы неспешно попили с ним чай и снова подписали договор, только на этот раз без каких-либо строгих рамок. В целом, мы остались довольны друг другом и когда я уже собралась уходить Сергей Викторович всё это время державшийся особняком и не затрагивавший тему «Бестужева» всё-таки сдался и спросил:

— Гляжу расставание и для тебя стало нелёгким, — это он видимо намекал на моё резкое похудение.

— Это никак не связано, — ну или от части…

Конечно, я не собиралась вдаваться в подробности, да и ни к чему это.

— Конечно-конечно, — тепло улыбнулся Ягужинский, — Что ж, жду с нетерпением…

Что он там ждёт я так и не узнала. У вечно занятого мужчины зазвонил телефон, и он в ту же секунду про меня забыл. Так что осталась я в неведенье. Но зная, этого человека, он мог иметь в виду абсолютно что угодно. А разгадывать что именно, мне не хотелось.

Я неспешно прошла к своему кабинету. Всё это время, по словам того же Ягужинского, он ждал меня. Антон Павлович лично заявил всем, что данный кабинет уже имеет своего владельца. Раньше такая информация наверняка царапнуло бы что-то у меня внутри, но не сейчас.

В коридоре я встречала сотрудников. Все добродушно со мной здоровались. Можно быть уверенной, что не пройдёт и часа, как вся компания будет в курсе, что я вернулась.

В кабинете была чистота, что не могло не радовать. Но больше всего меня удивили цветы в горшках. За моё отсутствие они не просто не погибли, многие из них разрослись, а другие и вовсе расцвели. Кто же за ними ухаживал? Вряд ли это делали уборщицы.

Пол дня я провела за бумагами и различными таблицами. Всё-таки карточки надо заполнять вовремя. Прервал мою монотонную работу, стук в дверь. Я не успела ответить, как в неё вошёл или лучше сказать вплыл… Антон Павлович Бестужев.

Я смотрела на мужчину. Он же зашёл ко мне в кабинет и стал оглядываться, словно появился тут впервые. А может так и было. Вряд ли он сюда заходил пока меня не было в России.

— Ну и цветник ты тут развела, — решил в своей манере уколоть меня.

Да вот только подобное меня уже давно не колышет, и я просто промолчала, даже не оторвалась от монитора компьютера.

— Приехала, — предпринял новую попытку Антон и толи спросил, толи просто сказал после того, как посмотрел пару раз на «такой интересный» потолок.

«Умнее спросить ничего не мог?» — подумала про себя я.

И на что я надеялась? Ну собственно ни на что. Он как был Бестужевым, так и остался, со своим несносным характером. Трудный человек. И ведь никогда не поймёшь, что же на самом деле им движет.

— Как видишь, — выдохнула я, не особо смотря на мужчину.

Сейчас я владела ситуацией. Как когда-то он изображал бурную деятельность, а я стояла у него на ковре. Теперь роли поменялись. И это я его слушаю в пол уха. Это я могу себе позволить его игнорировать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А теперь прости, у меня встреча, — сказала я и засобиралась на выход.

Мужчина стоял как громом поражённый и даже не двигался.

— Ты не выходишь? — выгнула я бровь.

Антон уставился на меня не мигая, глаза были прищурены словно у него шла активная мозговая деятельность.

— Как хочешь, — не стала дожидаться его и обогнув мужчину вышла.

Я прошла мимо него словно это кто угодно, но не человек, от которого не так давно у меня спирало дыхание. Словно это кто угодно, но не Антон Павлович. Я шла с гордой осанкой и даже спиной ощущала острый взгляд мужчины. Его неверие и удивление, примешанное ещё с чем-то. Тревогой?

Видимо он всё силился понять, что же изменилось. Что же со мной случилось такого в США, что я так к нему переменилась.

Да вот только даже если б он знал… он никогда бы всё равно не понял…

Куда там… Чувства и переживания женщины от потери любви, потери до безумия желанного малыша… Нет, он не поймёт, и поэтому никогда об этом не узнает. Не узнает, что по некой случайности мог стать отцом.

Так и потекли дни. Я с головой ушла в работу. Всё-таки курсы, пройденные в США, не прошли даром, и я с неким даже азартом стала проводить консультации. Чуть позже, конечно, с позволения, Сергея Викторовича, я стала работать и на стороне, бралась за клиентов не только из компании.

— Почему я, директор, узнаю от таких важных вещах, самым последним в компании? — не унимался Бестужев, уже пол часа выговаривая мне всякий бред.

Ну правда! Моим прямым начальником как был, так и остался Ягужинский и по сути, главное донеси информацию до него. А что тут решил развить Антон, мне искренне не понятно.

— Важные вещи! — передразнивала я его.

— Вообще то — да! — с жаром отвечал Антон.

— Это ты про то, что я беру подработки вне компании? Серьёзно? — я сидела, на минуточку! В предложенном мне кресле, и рассматривала свои ноготки.

Антон же как коршун кружил вокруг меня, размахивая руками.

— Да! Всё что касается тебя я обязан знать!

Я от удивления подняла взгляд на мужчину и встретилась с несколько замершим от своих же слов Антоном.

— Ты же мой сотрудник, это, по-моему, очевидно, — тут же исправился он.

— Неужели? — елейно пропела я поднимаясь.

— Д-да, — пробурчал Антон, внимательно следя за моими действиями.

— Ты разве не знаешь… — начала я, спокойно подходя всё ближе и ближе к мужчине, — Я напрямую подчиняюсь только Ягужинскому! И все твои слова, и замашки можешь перенаправить на кого угодно, но только не на меня! — прошипела я практически ему в губы.

Близость мужчины будоражила — да. Но было ещё какое-то пока неясное и неизведанное доселе мне чувство. Это было похоже на что-то типа превосходства. И нет не над мужчиной, хотя может и это тоже. Но всё-таки в первую очередь над самой собой. Я смогла взять полный контроль над самой собой, над своими эмоциями и переживаниями. И теперь ни сердце, ни разум руководит мной, а я! Только я!

— Ты стала очень трудной, — прошептал Антон, притягивая меня к себе, обхватив меня за талию.

— Да ладно! — наиграно удивилась я и смахнула с мужского плеча невидимую пылинку.

Мужчина снова старался меня прочитать, но это у него просто не выходило.

— С кем поведёшься, того и… — договорить мне не дали заткнув яростным поцелуем.

И если поначалу я пыталась прекратить его, и даже хотела отстраниться, то потом поняла одну простую истину. Я ничего не теряю… уже нет…

Поэтому после небольших метаний, я открылась для поцелуя и положив руки на мощные плечи мужчины, сама углубила поцелуй. Я почувствовала, как Антон вздрогнул от такого моего напора. Ведь обычно, я просто позволяла, не особо-то проявляя инициативу. Ну что ж, игра продолжается…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глава 19

Прошёл уже целый месяц, как я снова приступила к работе в России. Весна уже полностью вошла в свои права, как видимо и настроение кое-кого… И да, теперь-то я точно готова согласиться с Ягужинским по поводу поведения Антона. Бестужева словно подменили. Он ходит за мной просто по пятам, не давая выдохнуть или вдохнуть. Раньше я такого за ним никогда не наблюдала. Он же вечно был хмурым и отстранённым. Словно ему на всё и всех просто «по…».