История Катаклизма. Книга первая. В Зин-Азшари. - Кассандра Дженкинс

 — Где ты находишься? Не смей отвечать, что в Изумрудном Сне, — пресек Малфурион ее попытку ответить. — Где находится твое тело? Твоя душа здесь, со мной. И если ты не знала, то мне по силам оставить ее здесь на долгое время.

 Раз это чувство было таким важным для нее, он попытался испугать ее.

 — Тебе стоит доверять нам, Джайна, — продолжал Малфурион вкрадчиво. — Ни Тралл, ни я не хотим причинить тебе вреда. Подскажи, где нам тебя искать?

 Ее упорство не было воздействием чужой магии, он это чувствовал, не было чьим-то внушением. В Изумрудном Сне ее разум не мог находиться под чьим-то контролем. Раз она не хотела говорить сама, то аккуратными, неспешными словами Малфурион проникал в ее сознание, стараясь прочесть мысли или увидеть образы, запечатленные в ее памяти. Он увидел себя ее глазами, увидел изумрудные поля Сна, а значит, он находился еще только на поверхности сознания. Беспросветная тьма, неимоверно горячая, обступила сознание друида.

 — Нет, — только и сказала Джайна.

 Тьма растворилась в изумрудном пейзаже, среди которого стоял сбитый с толку Великий Друид. Он опять видел лишь самого себя ее глазами.

 — Нет, — повторила Джайна с улыбкой, — это было бы слишком просто. Прости меня, Малфурион, я не позволю прочесть мои мысли.

 — Джайна, — сказал друид, — я не одобряю происходящего. Уверен, и Тралл не обрадуется.

 — Не говори.

 — Скажу. Я не вижу причин лгать ему. Я скажу ему хотя бы то, что нашел тебя, что ты жива и здорова. Не сказал бы, что нашел тебя в здравом уме… К тому же ты многого не знаешь. Ты не представляешь, насколько неподходящее время ты выбрала, чтобы играть с нами в прятки. Стихии, веками заточенные в Элементальном плане, хотят вырваться в Азерот. Если это произойдет, то лишь хаос и разрушения ждут нас. Мир изменится навсегда, Джайна. Уже сейчас земля страдает от землетрясений, а разъяренные волны разрушают прибрежные города. Духи Воды отказались помогать Траллу и разрушили мирный город Кабестан. Это ведь недалеко от Терамора?

 Не может быть, чтобы даже это не подействовало на нее. Джайна молчала, но он видел, что она борется с непонятным ему желанием и искушением вернуться в Азерот.

 — Нет, Малфурион, даже не проси, — решение далось ей тяжело. — Я не скажу тебе, где нахожусь. Передай Траллу, что со мной все в порядке. Не переживайте, я под надежной защитой. Мне ничего не грозит. Уж точно меньше, чем жителям того же Терамора.

 — Что за игру ты ведешь, Джайна? Зачем тебе это?

 Она подняла свои небесно-голубые глаза, и внезапно Малфурион понял ее. Ее ослепляло такое новое для нее желание — любить и быть любимой. Быть слабой и нуждаться в защите. Быть обычной женщиной. Быть тем, кем тебе, Джайна Праудмур, не быть никогда.

 — Ничем хорошим это, Джайна, кончиться не может, — осторожно сказал он. — Пожалуйста, береги себя. Помни, мы всегда придем тебе на помощь.

 Черты лица и фигура Джайна стали расплываться, будто она погружалась под толщу темной воды.

 — Мне, видимо, пора, Малфурион. Пока.

 Она склонила голову на бок и улыбнулась. Выглядела она счастливой.

 Великий Друид понял, что с его пробуждением из Изумрудного Сна больше нельзя медлить.

 Глава 12. Первый Советник Сумеречного Культа. 

 Первый Советник оказался в темноте петляющего перехода древней крепости Грим-Батол. Ни звука не пропускали ее каменные стены, особенно на этот уровень, где Советник обычно появлялся после телепортации. Лестничные пролеты, извиваясь темной лентой, уходили далеко вверх, в кромешную темноту. А свеча в его руке некстати потухла.

 Первый Советник выругался.

 Культ Сумеречного Молота стал полноправным хозяином древней крепости. Но на то, чтобы обжить ее, должно быть, уйдут годы. Сейчас ряды Культа были слишком малочисленны, чтобы заполнить эти пустынные коридоры гомоном голосов. Но когда-нибудь это произойдет. Возможно, тогда на всех лестничных пролетах появятся факелы или хотя бы те люди, которые будут ответственны за них.

 Советник прислушался. Он не боялся темноты. Он боялся того, кто мог прятаться в этой темноте. Никто не должен видеть, как он творит магию.

 По щелчку длинных пальцев фитиль вновь вспыхнул. Держа свечу в левой руке, Первый Советник безуспешно пытался надеть обратно на руку перчатку. Выругавшись, он прошептал еще одно заклинание. Свеча осталась парить в воздухе, Советник успешно расправился с перчаткой и, захватив свечу, направился дальше.

 Петляющие коридоры, туннели и переходы выстроенной в сердце высоких скал Сумеречного Нагорья крепости позволяли сделать так, чтобы пути трех Советников Культа и Оракула никогда не пересекались.

 Дракон чудовищных размеров не почувствовал бы себя скованным, расправь он крылья, таким необычайно высоким был потолок Багрового Зала. Огромные окна с искусно выполненными витражами заменяли каменные стены. Стены украшали бордовые гобелены с изображением молота, окруженного расправленными крыльями дракона.

 Воздух Багрового Зала переполняла магия. Каждого советника защищали барьерные заклинания, не позволявшие прочесть мысли или подчинить волю. Их голоса сквозь магические маски сохраняли интонацию, но звучали одинаково. Все облаченные в темно-фиолетовые мантии с кроваво-красным подбоем. Их головы покрывали глубокие капюшоны, черные волшебные маски, лишенные прорезей для глаз и рта, скрывали лица. У всех одинаковые черные перчатки.

 Они никогда не произносили приветствий и не подавали друг другу рук, не называли имен и не объясняли, откуда та или иная информация попадала к ним. Они ничего не знали друг о друге, кроме общего желания служить Древним Богам. Ведь они были далеко не последними фигурами в Азероте.

 Когда Первый Советник вошел, Второй Советник мерил залу быстрым нервным шагом, а Четвертый Советник и Оракул расположились напротив друг друга за длинным прямоугольным столом. Только резной трон из черного дерева оставался пустым. Пустующий трон всегда притягивал взгляд Первого Советника. Ни один из них не осмеливался занять этот резной трон из черного, будто обожженного дерева, во главе стола. Иногда Первый Советник с благоговейным страхом смотрел в его сторону. Хорошо, что маска скрывала выражение его лица. Даже легенды о Смертокрыле вселяли ужас, а им предстояло встретиться с ним спустя годы забвения. Никто из Советников не знал, когда явится тот, кому предназначалось занять черный трон. Оракул избегал ответа на этот вопрос.

 Со временем Первый Советник волей неволей стал подмечать особенности ведения разговоров собеседниками. Ему оставалось только надеяться, что ему самому удается вести максимально безликую речь.