Библиотекарь государя. Буква - Антон Старновский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кстати, о Библиотекарях.
Не верховным, конечно, но для начала каким-нибудь младшим Библиотекарем в министерстве я смогу стать только после окончания академии. Такие вот порядки. Именно для этого я и учусь в Первой Буквенной.
Пробок на дороге почти не было, и я добрался до места довольно быстро. Через минут двадцать, не больше.
На подъезде к академии, метрах в тридцати от ворот я заметил ту самую машину, на которой вчера уехала Герцен. Она спряталась под раскидистым деревом, не собираясь ехать дальше. Я сдал чуть назад, припарковав джип за поворотом. Медленно, аккуратно, стараясь не вызывать подозрений, стал подходить к иномарке.
Меня разрывало от любопытства. Мне хотелось узнать, что же это за ублюдок так обращается с Анной. Я шёл меж деревьев, среди густой растительности и поглядывал в сторону машины. Смог заметить, что окна в ней — открыты.
Отлично.
Подойдя на максимально близкое для того, чтобы меня не обнаружили, расстояние, затаился. Стал слушать.
До меня доносились не особо громкие, но разборчивые слова. Тот же самый голос что и вчера (я сразу его узнал) за что-то отчитывал Анну. Ей грозили жестоким наказанием в том случае, если она ещё раз оступится.
«Что всё это значит, мать вашу…?»
Наконец, Анна вылезла из машины и попрощалась с мужским голосом. Уже хотела было двинуться к академии, как её остановили.
— Стой! Вернись!
Она нехотя приблизилась к приоткрытому окну машины и опустила голову.
— Что такое? — Взволнованно спросила девушка.
— Ты не сказала, что любишь меня.
«Чего, чёрт возьми…?»
— Люблю вас. — Сказала Герцен сквозь зубы.
— Не слышу искренности в твоих словах.
— Я вас люблю!
— Врёшь, падаль ты такая! — Завопил незнакомец и влепил Анне пощёчину.
— Ай! — Вскричала девушка.
Меня охватила злоба. Сознание чуть затуманилось, и я двинулся с места.
«Ну всё, сука. Второго шанса я тебе не дам…»
Глава 18
Теперь-то я точно не упущу шанса накидать за воротник этому ублюдку. Теперь-то он ответит за своё рукоприкладство…
Я отодвинул ветку, прикрывавшую меня от чужих глаз, и выскочил вперёд. Под ногами хрустели пожелтевшие листья, по ушам хлестал ветер. Метров через пять на меня обратила внимание Анна.
После удара она отступила чуть назад и, держась за лицо, смотрела в сторону. Увидев меня, оживилась. Выкатила глаза и незаметно для сидящего в машине стала махать мне рукой, чтобы я уходил. Шевелила губами, видимо, говоря мне о том, чтобы не смел приближаться.
Но я не слушался.
Когда добрался до Герцен, отодвинул её в сторону и нырнул к приоткрытому окну иномарки. Чуть пригнулся и, не успев толком рассмотреть внешность водителя, попытался ударить его.
Уже сжал кулак и чуть было не врезал подонку, как неизвестная сила откинула меня назад.
— Что за…
Я оказался на асфальте, и моё тело было окутано тёмной энергией. С головы до ног стихия тьмы придавливала меня, лишая любой возможности подняться.
«Как же… тяжело…»
Периферийным зрением замечаю, что над Герцен левитирует Буква чёрного цвета. А руки девушки покрыты магией.
— Отпусти…меня… — С трудом выдавливаю из себя и пытаюсь пошевелить пальцем с кольцом. Не выходит.
Чёрт.
— Это что ещё за самоубийца? — Теперь, лёжа на асфальте я мог хорошенько разглядеть обидчика Анны. Он так и остался сидеть за рулём, но чуть подался вперёд, высунувшись из окна.
Длинноволосый, с аристократическим лицом мужчина смотрел на меня как на пустое место.
— Извините, учитель, это мой… одногруппник. Просто… — Начала объясняться Анна.
«Что…учитель?! Это и правда он? Но почему такое молодое лицо? Ему же не больше тридцати на вид…»
— Да мне плевать кто это. — Фыркнул мужчина, глядя на Герцен. — Если ещё раз повторится что-то подобное, я оторву ему башку. И тебе заодно. Точка. А теперь я поеду. У меня сегодня много дел, и я не позволю вам отнимать моё драгоценное время. Пока. — Окно начало подниматься. Через секунду машина развернулась и поехала в обратную от нас сторону.
— Отпусти уже! — Рявкнул я на Анну, которая продолжала оставаться в шоковом состоянии, не рассеивая магию.
— Ой. — Очухалась она и смахнула заклинание.
Вся та неимоверная тяжесть, до этого давящая на тело, исчезла. Тьма пропала. Почувствовав небывалую лёгкость, я быстро поднялся на ноги. Шагнул в сторону Герцен.
— Что ты творишь? — Спросил я. Ярость, охватившая меня после увиденного, всё ещё не прошла.
Резко выйдя из анабиоза, Анна изменилась в лице. Она озарилась неимоверной злобой. Стала часто дышать.
— Это ты что творишь, идиот! — Попыталась ударить ногой, но отлично сработавшая реакция спасла меня от попадания. Я отступил на несколько шагов. — Ты вообще понимаешь, что сейчас сделал?!
— Да. И очень жалею, что не получилось довести дело до конца. Зачем ты меня остановила? Что этот мужик себе позволяет?
— А это уже не твоё дело! Никто не просил тебя вмешиваться. Понял? — Срывалась на крик девушка. — Это наши семейные дела. И не нужно в них лезть!
— Ни одному ублюдку не позволено поднимать руку на девушку. По крайней мере в моём присутствии.
— Психопат!
— Это и есть твой хвалёный учитель, да? Что-то он совсем не похож на того, о ком ты рассказывала.
— Засунь свои представления себе в задницу. Он тот, кто он есть, и я ему жизнью обязана. Ещё раз повторяю, это не твои заботы. И очень зря ты…
— По-твоему это нормально? — Перебил я Анну. — Тебе нравится такое отношение? Нравится, когда с тобой обращаются, как с собакой?
— Сам ты собака! — Пуще прежнего нахмурилась Герцен. — Всё, отвали. — Развернулась в сторону академии. — Просто закончим с тобой тренировки, выступим на соревновании, и больше не будем общаться.
— Мазохистка хренова… — Сказал ей вслед. — Как скажешь.
Девушка ничего не ответила и продолжила движение.
«Ну и чёрт с ней… и правда, какое мне дело до их отношений с учителем? Если так нравится чувствовать себя ничтожеством — пожалуйста. Видимо, мотивацию некоторых людей мне не суждено понять. С этого момента выкину из головы все мысли о Герцен и о её двинутом родственнике. Я пытаюсь её защитить, а со мной вот так поступают… нет, увольте, надоело».
Чтобы скоротать время, остававшееся до начала тренировок, немного прогулялся по двору академии. Посидел на лавочке возле фонтана. В гордом одиночестве, так как друзья и Екатерина — опаздывали.
И хотя дал
