Не служил бы я на флоте… II (сборник) - Владимир Бойко

Режим – великое дело

Вальяжной походкой, гордо неся впереди себя свое упругое пузо, капитан первого ранга – без пяти минут контр-адмирал – не спеша двигался ко входу в бункер. «Без пяти» только что вылез из бассейна с горячей паратунской водицей, и глазки его были полуприкрыты от почти неземного блаженства. В левой руке наотлет он нес, как скипетр, свою фуражку – энтерпрайз, правая покоилась на торчащем из расстегнутой тужурки животе – просто Бонапарт. Здесь он действительно был хозяином, поскольку речь идет об особой территории под названием «Развилка» – защищенном командном пункте Камчатской Военной Флотилии. Место для ЗКП было выбрано неспроста и с умом. Во-первых, подальше от Петропавловска, где непосредственно располагался весь штаб флотилии и все штабные семьи. Во-вторых, окрестности Паратунки – знаменитая курортная зона, известная даже за пределами родной страны. В-третьих, сама река Паратунка каждое лето кипит от кижуча и нерки – как известно, ценнейших пород лососевых. А посему, с учетом вышеизложенного, каждый очередной выезд штаба на учения неизменно сопровождался дикими возлияниями и разнообразнейшими приключениями с особами наилегчайшего поведения, коими Камчатка изобилует, как и любой уголок России. В перерывах между веселым отдыхом и безнаказанной рыбалкой под прикрытием проволочного ограждения штаб флотилии изредка воевал на картах и не только в преферанс, пытаясь затмить славу Нельсона, Гальдера и Жукова. В остальное же время отрывался – пил водку, ловил рыбу и пользовал телефонисток. Более бардачного военного учреждения в жизни не видел никто еще. Воистину – рыба гниет с головы.

Тяжелые крашеные ворота бункера прикрывала довольно подранная маскировочная сеть, призванная давать тень на уютную курилку. Иных функций от нее ожидать было глупо, поскольку проклятые супостаты со своих спутников прекрасно видели весь процесс ее натяжения и снятия, да и цветом своим она не ахти как походила на окружающую растительность. Но не будем спорить, в отделе маскировки лучше знают, может бетонная дорожка вести в никуда, упираясь в холмик, или нет. Без пяти контр-адмирал остановился перед огромной крашеной пятнами железной дверью. Дверь эта постоянно должна быть закрыта, дабы в бункер не пролезли ЦРУ и Моссад, а потому, как только увидели на горизонте широкую черную фигуру без фуражки, дверь спешно закрыли изнутри. Капитан первого ранга нажал черную кнопочку возле двери, и внутри зажурчал нежный звоночек, своим грохотом способный поднять из могилы всех покойников планеты, захороненных со времен Аменхотепа IV. Круглая ручка на двери с лязгом закрутилась, створка грузно отъехала в сторону, освобождая широкий проход, и перед капитаном первого ранга возник тщедушный матросик, материализовавшись из мрачного чрева специального фортификационного сооружения. Внешний вид матросика с головой выдавал его происхождение – потомок Чингисхана. На левом рукаве чудом держалась повязка дежурного по проходу через данные конкретные ворота.

Матросик по всем правилам отдал честь высокому гостю, старательно вытянув шею, и грозным фальцетом потребовал: «Пропуск!» – судя по интонации, далее должно было последовать слово «однако», но матросик непостижимым образом сдержался. «Пропуск? Хе-хе, молодец! Ну, ну, – сказал довольный капитан первого ранга, шаря рукой за пазухой, – все правильно, бдительность – наше оружие. На, сынок, смотри». И показал издалека неподкупному стражу ворот красный коленкоровый разворот с двуглавым орлом. Сын степей или тундры еще сильнее вытянул тоненькую шейку, силясь рассмотреть содержимое пропуска, и прохода пока не упускал.

«Что, бдительный ты мой, плохо видно?» – капраз сунул пропуск матросику прямо под нос. Тот уперся в красный прямоугольник, медленно шевеля губами, потом прищурил глаз и задумался надолго. Капитан первого ранга, без пяти адмирал, начал терять терпение. «Ты что, военный, в лицо меня не знаешь?». – «Ныкак нэт» – признался матросик. Судя по всему, он не врал. «Ну, едрить твою… Сюда смотри, родной. Видишь здесь вот – самолетик, чайка и рыбка? Чайка – это такая птичка». «Так точно..». «Ну вот, это значит, что я тут самый главный, и мне везде можно. И туда, – он показал рукой, – и во – он туда, и сюда. Понял?!». Кажется, матросик что-то понял, потому что мгновенно обернулся к зеленой стене, где за серой бязевой занавесочкой висел в рамке образец пропуска. Он спешно отодвинул занавесочку, зорко глянул туда и тут же задернул ее обратно. Лицо его сделалось печальным. «Нэт… Нэ могу» – он убежденно помотал головой – тут у вас лыбка, птиська и самолотик..». «Ну?!». «А у здэсь облазэц. Там толко лыбка» – матросик развел руками – самолотика нэт. Птиська нэт. М-м… Нэ могу. Нэ пущу».

Обалдевший капитан первого ранга чуть не уронил свой расшитый золотом кивер. Рот открылся, судорожно хватая воздух: «Да почему же, епона ж твоя мама?!!». Лицо матросика сделалось совсем печальным и отражало нешуточную внутреннюю борьбу. Наконец, чувство воинского долга победило, и он уже совсем решительно покачал головой. Вдохнул горестно и, как бы извиняясь, потянулся на цыпочках к лицу «без пяти», где тихо прошептал ему на самое ухо: «Ну нэ могу! Мичман пызды даст!..».

Солнце продолжало светить, а комарики – жужжать…

Синонимы

Группа советских войск в Германии, тогда еще ГДР. Наши солдаты что-то украли из немецкого магазинчика. Приходит немецкий полицай с переводчиком, и начинают расспрашивать наших офицеров. Те, конечно, ничего не знают, честь мундира все-таки (а солдат уже на губе), но с озабоченностью обсуждают. Переводчик вдруг спрашивает: «Извините, вы все время вместо слова «украли» используете слово «спиzдили», а что оно значит?».

Ответ комполка вошел в историю: «Спиzдили» – это примерно то же, что и «украли». Но если просто украли, то это еще можно попытаться найти, а вот если спиzдили…».

Военно-морские учения

На дворе стояло начало 2000-х. Целую вечность тому назад распался Союз Нерушимый. В Чечне по-прежнему стреляли. Президент был уже новый, а не тот, что правил страной из-под капельницы. Море забрало «Курск». Штаты, отбомбившись демократией по Югославии, теперь звонко лупцевали в режиме онлайн Ирак. Лет за несколько до этого случилось чудо. На одной из государственных верфей местная администрация обнаружила ракетный крейсер. Наш. Рассейский. Огромных размеров и даже местами атомный. Это действительно было парализующее зрелище, так как посудина уже двенадцатый год плесневела в недоделанном состоянии. Никто уже не верил, что кораблик в условиях тотальной инфляции куда-то двинется, кроме как в лом. И тут внезапно выяснилось, что мегапароходище, в духе последних веяний переименованный из генерального секретаря в императора, как-то сам собой достроился. И даже готов к сдаче в казну.

И вот прошёл крейсер швартовые, ходовые и прочие испытания. Лихо прошёл. Правда, в машинном насмерть обварило пятерых, но это страну не всколыхнуло. В той же Москве, к примеру, за сутки куда больше народу под колёсами мрёт… Настал таки момент, когда Наш Плавучий Страх и Ужас решил выйти в море и чему-нибудь там научиться. Чему-нибудь военно-морскому. Например, поиску и уничтожению подводных лодок. По такому праздничному случаю ОВРа загодя перекрыла все ближайшие подступы к полигону, где мегапароходище будет заниматься самообразованием. Зрелище 250-метровой дуры, рассекающей со скоростью 32-х миль в час, было столь пафосным, что на него согнали посмотреть половину своего же флота. Мол, дивись, братва, чего мы вам наклепали!.. Даже сам Гарант Конституции, и тот не утерпел – тоже примчался глянуть. Должно быть, до последнего не верил, что мегапароходище действительно достроили. Это ж Россия. Тут глаз, да глаз нужен. А то повесят на ракету дырявое свежепокрашенное ведро и назовут получившуюся скульптуру «новейшим синхрофазотроном». Да ещё и ордена за это с премиями клянчить будут. Раз на палубе – Сам, то естественно, тут же пришлось отираться и свитским вперемешку с Главкомом. Поскольку Сам хотел лицезреть Страх и Ужас со стороны, то весь августейший кагал уселся на крейсерок поменьше. Тот, как ни пыжился, как не топорщился президентским штандартом, но на фоне Страха и Ужаса выглядел бледновато. Столь же бледновато выглядели и лица заинструктированного до коматоза местного личного состава. Когда командиру этого плавлепрозория доложили, что скоро на борт прибудет с дружеским визитом ещё и Президент Беларуси, то он повернулся к старпому и бросил одну единственную крайне хладнокровную реплику. Кэп спросил: «Ну не блядь, а?..». И этот стон капитанской души включённая трансляция старательно разнесла гулким эхом по всем закоулкам корабля.

Это была присказка. А сказка только сейчас и начинается. На одном море – океане жила – поживала подводная лодка – дизелюха. Наша. Рассейская. И рулил этим самым чудо – железом матёрый каптри по прозвищу Батя. Каптри был тоже нашим. Рассейским. Так что мог в одно лицо литр шила не поморщившись выдуть, а потом так же, в одиночку, выиграть Третью мировую. И только потом попросить огурчик на закусь. Не успел наш капитан третьего ранга однажды утром порадоваться жизни, как его посыльным выдернули к комдиву, где и огорошили. Мол, пойдёшь ты, Батя, вот в этот квадрат и притворишься целью. А потом туда же, в тот же квадрат, припрётся целая банда противолодочников и будет тебя искать. И, поскольку, эта банда тупорылит под президентским штандартом, то она тебя, Батя, непременно найдёт. И утопит. Очень жестоко, но условно. Вот в этой точке. Распишитесь за пакет. Оплодотворённый таким доверием начальства по самую пипку, Батя оседлал ограждение рубки родного железа и отчалил. Как бы это удивительно ни звучало, но Батя, при своих погонах капитана 3 ранга, где-то глубоко в душе оставался человеком честным. Потому от всего этого затеянного для Президента начальством военно-морского водевиля Батю активно подташнивало. Заранее. Предчувствия у каптри были самые препоганые… Так что, когда они начали сбываться, командир лодки даже успел порадоваться своей дальновидности. Возникший из лодочных недр старлей, командир БЧ-5, имел вид столь застенчивый, что Батя сразу понял – это Она. Подстава. Так и оказалось. По словам механика выходило, что в его хозяйстве то ли что-то слишком грелось, то ли что-то стучало. Короче, нужен «Стоп!» и полная переборка греющее – стучащей технокаки. Подавив рефлекторное желание вывесить скальп механика перед ликом Президента, командир поинтересовался, а, сколько времени понадобится «маслопупам» на борьбу с отечественной техникой? Механик почесал висок и, мысленно накинув для гарантии часа четыре, озвучил приговор – половина суток. Теперь висок зачесался уже у Бати. Лодка опаздывала в полигон. «Ну и хрен с ним, вывернемся!» – решил, наконец, командир и положил дизелюху на грунт. Механик антилопой ускакал к себе терзать механизмы. Батя же уединился в офицерской кают – компании со штурманом и начальником РТС, чтобы на основе метеосводок и всякой гидрологической хиромантии придумать подходящую отмазку.