Перевал Дятлова: загадка гибели свердловских туристов в феврале 1959 года и атомный шпионаж на советском Урале - Алексей Ракитин

В плевральных полостях погибшего находилось около одного литра темной крови, что указывало на прижизненное развитие гемоторакса (заполнение плевральной полости кровью, из-за чего легкое теряет способность полностью расправляться на вдохе. Явление это смертельно опасно, так как приводит к быстрому удушению пострадавшего, в клинических условиях для борьбы с гемотораксом требуется осуществлять пункцию плевральной полости, порой неоднократно. В полевых условиях, при отсутствии у окружающих специальных навыков и инструментов, попадание такого объема крови в плевральную полость означает 100 % смерть потерпевшего).

Причиной описанного явления могли быть переломы ребер. Надо сказать, что хотя каждое из пяти сломанных ребер имело по два перелома, точное число переломов могло быть установлено лишь при рентгеновском исследовании трупа. Дело в том, что при сломе ребер в нескольких местах происходит образование мелких костных отколков неправильной формы с острыми краями, да и сами ребра в местах слома имеют неровности и зазубрины. Фактически с правой стороны груди Золотарева мы видим кашу из костей и разорванной ими плоти, ребра потеряли способность держать форму и тем предохранять внутренние органы от внешних травмирующих воздействий даже самой незначительной силы. Особо подчеркнем, что человек с подобной травмой без поддержки окружающих абсолютно беспомощен, у него «отключена» правая рука, которую он не способен даже поднять, так как мышцы, ответственные за это движение, крепятся к верхним ребрам. Золотарев после травмирования должен был испытывать сильнейшую боль. Чтобы оставаться в живых хоть сколько-нибудь долгое время, ему необходимо было находиться в абсолютном покое, одно-единственное неловкое движение не просто лишало его сознания, но убивало в буквальном значении этого слова. От смерти из-за развития гемоторакса его могла спасти только неотложная хирургическая помощь, которую ему никто не мог оказать в полевых условиях.

Разумеется, все сказанное о гемотораксе Семена Золотарева с полным основанием может быть отнесено и к Людмиле Дубининой, травмирование которой было не только аналогичным, но даже более разрушительным для организма.

Помимо гемоторакса экспертиза выявила и следы острого отека легких, подобного тому, что был описан у Дорошенко и Дубининой. Но, как и у Людмилы, процесс этот далеко не зашел, просветы гортани и бронхов остались свободны от пены, а значит, отек начал развиваться в последние минуты жизни, возможно уже в агональной стадии. Причиной отека стало нарушение работы центральной нервной системы в процессе умирания. Также была отмечена мацерация со сползанием кожи и ногтей рук и ног — это следствие пребывания трупа в воде более 6 суток. Вместе с тем сохранность легочной ткани указывала на то, что этот период длился не более 14 дней. Соответственно, продолжительность возможного пребывания в воде тела Семена Золотарева была равна от 6 до 14 дней (данное наблюдение может быть распространено на всю четверку туристов, чьи тела оказались найдены в овраге).

На нижней одежде погибшего были обнаружены следы фекалий, однако придавать этому факту слишком большое значение не следует. Дефекация в агональном состоянии не указывает ни на скорость наступления смерти, ни на ее особенности. Рефлекторное опорожнение мочевого пузыря, дефекация и семяизвержение (у мужчин) во время умирания наблюдаются нередко, причем даже в тех случаях, когда смерть наступает скоротечно. Уместно привести пример с убийством Сергея Мироновича Кирова: когда уже в постперестроечное время независимые исследователи получили возможность изучить вещественные доказательства по делу 1934 г., их смутили обильные следы спермы на кальсонах погибшего. Этот факт и объясняет рождение одной из альтернативных версий убийства, согласно которой Николаев застал Кирова в момент полового акта с собственной женой и застрелил того в состоянии аффекта. При этом все свидетельства, объективно подтверждавшие факт убийства Кирова именно в коридоре третьего этажа Смольного, объявлялись «сталинской фальсификацией» и отбрасывались напрочь. Отечественным «конспирологам» следовало бы читать побольше книжек по судебной медицине и не спешить с далеко идущими выводами, тогда, глядишь, они бы не попали с такого рода версиями в нелепое положение.

Нет никаких оснований считать, что смерть Золотарева последовала в момент интимных отправлений, поскольку он бы просто не успел надеть двое трусов, двое лыжных штанов и комбинезон, лямки которого оказались пропущены под одеждой. А посему не нужно повторять ошибок «конспирологов», изучавших историю убийства Кирова, и искать скрытый смысл там, где его нет.

Как и в случае с Людмилой Дубининой, судмедэксперт Возрожденный не стал проводить проверку костей погибшего на хрупкость, посчитав, очевидно, таковую излишней. Эксперт не связал смерть Семена Золотарева с переохлаждением. По мнению Бориса Алексеевича, гибель последнего имела характер насильственный и была обусловлена множественными переломами ребер и вызванным ими обильным внутренним кровотечением (тем самым гемотораксом, о котором было сказано выше). Повреждение кожи на затылке эксперт посчитал следствием посмертного гниения плоти, и в этом, скорее всего, он прав. Но следует заметить, что причиной описанного значительного по размерам «дефекта мягких тканей» могла служить прижизненная рана меньших размеров. Опираясь на факт сохранности легочной ткани, Возрожденный ограничил продолжительность пребывания трупа в воде не более чем 15 сутками — эта оценка касалась всех четырех тел, найденных в овраге. Минимальная оценка — 6 суток — определялась исходя из степени развития мацерации (со снятием слоя кожи, волос и ногтевых пластин). Таким образом, тела Дубининой, Золотарева, Тибо-Бриньоля и Колеватова находились в воде от 6 до 15 дней.

3. Александр Сергеевич Колеватов оказался в целом утеплен неплохо, правда, не имел головного убора. Он был одет в «нательную сорочку с начесом» (по-видимому, с длинными рукавами, хотя эксперт это не уточнил) и хлопчатобумажную рубашку-ковбойку, в карманах которой оказались английская булавка, ключ от замка, кусочек оберточной бумаги и две упаковки таблеток (кодеин и сода). Поверх рубашки-ковбойки были надеты свитер, свитер с начесом и лыжная куртка из бумазеи на молнии. Куртка имела повреждения — большую дыру на левом рукаве с обожженными краями, размером 25 х 12 х 13 см, и надрывы правого рукава длиною 7–8 см. Куртка оказалась расстегнута, расстегнуты были и ее карманы и манжеты. Нижняя часть тела также оказалась защищена достаточно хорошо: трусы, кальсоны, лыжные брюки из байки с боковыми застежками (в кармане носовой платок), брезентовые брюки-кобинезон с надрывами внизу, в правом кармане комбинезона — размокшая коробка спичек. Обуви погибший не имел, на его ногах оказалась пара шерстяных носков домашней вязки со следами обожжения, под ними на правой ноге — один хлопчатобумажный носок, а на левой — три таких же. На левой лодыжке под одеждой была обнаружена марлевая повязка, наложенная явно до бегства от палатки, так как аптечку погибшие туристы с собою не прихватили.

Рост погибшего был равен 174 см.

Возрожденный описал следующие повреждения трупа (см. соответствующую схему):

— в области глазниц и надбровных дуг — отсутствие мягких тканей с обнажением костей черепа, брови отсутствуют (1);

— «хрящи носа мягкие на ощупь, необычной подвижности. Основание носа приплюснуто» (нос сломан?) (2);

— за правой ушной раковиной в зоне сосцевидного отростка височной кости рана неопределенной формы размером 3,0 х 1,5 х 0,5 см, проникающая до кости (т. е. сосцевидного отростка височной кости) (6);

— на правой щеке дефект мягких тканей размером 4,0 х 5,5 см неправильной овальной формы с подмятыми, сглаженными, истонченными краями. Дно дефекта — кости нижней челюсти. «Вокруг дефекта, расположенного на правой щеке и области нижней челюсти, мягкие ткани багрово-зеленого цвета» (дословная цитата из акта. Смысл фразы заключается в констатации экспертом того факта, что обнаруженное повреждение является эпицентром гниения плоти) (3);

— шея деформирована в области щитовидного хряща (4);

— кожные покровы грудной клетки со сползанием поверхностного слоя кожи (надо ясно понимать, что это не есть указание на полное отделение кожи, а лишь свидетельство отделения эпидермиса от кориума. Часто наблюдается у тел, пробывших в воде 6 и более суток. Описанное у всех четырех тел, найденных в овраге, сползание кожи на голове вместе с волосами относится именно к упомянутому явлению. Сам по себе данный признак не свидетельствует о каком-то необычном повреждении или гниении тела, а лишь характеризует продолжительность пребывания тела в воде, являясь, наряду с мацерацией стоп и кистей рук, надежным индикатором этого);