История православия - Кукушкин Леонид Сергеевич

в) Жизнь раннехристианских общин проходила в напряженном ожидании скорого прихода Спасителя, так что тонкие богословские рассуждения и теории, требующие для своего понимания значительных умственных усилий, большинству верующих казались излишними. Потребность этого большинства в религиозной литературе вполне удовлетворялась книгами Ветхого Завета, посланиями апостолов и многочисленными описаниями жизни и учения Иисуса, которые вскоре за исключением канонических Евангелий были отнесены в разряд апокрифических, (от ΄απόκρυφος – тайный, но в церковной литературе апокрифическими называют сочинения подложные, извращающие факты и к тому же неизвестного происхождения). Однако немногие христиане, как правило, наиболее образованные и знакомые с греческой культурой и восточными культами, не представляли себе полноценную религиозную жизнь без осмысления предмета веры. Попытки такого осмысления часто представляли собой смешение принципов христианства с элементами античной или восточных культур и религий и потому служили причиной возникновения ересей, которые, по словам раннехристианских историков, вырастали в то время, как грибы из земли.

Основное содержание следующего раздела представляет собой рассказ о том как Отцы и Учители Церкви, не щадя сил, а зачастую и жизни, старались сохранить в чистоте учение Христа и богословски его осмыслить.

От мужей апостольских до Миланского эдикта: 130–313 гг. Итоги первого периода

1. Период, составляющий предмет рассмотрения настоящего раздела, был одним из труднейших в истории христианства: извне Церковь подвергалась гонениям, принявшим систематический и жестокий характер, а изнутри ее ослабляли и разлагали многочисленные секты и ереси. Начало этого временного интервала приходится на последние годы правления императора Адриана. Это был человек просвещенный и весьма ответственно относившийся к своим государственным обязанностям. Он побывал во всех провинциях своей огромной империи и хорошо знал, что распространившиеся в народе слухи о склонности христиан к каннибализму (фиестовские пиршества) и кровосмешению (эдипов грех) – клевета, которая использовалась организаторами погромов, участившихся в то время, для оправдания грабежей и насилия. Поэтому в письме к малоазийскому проконсулу он указал, в каких границах допустимо преследование христиан: «Если жители провинций желают открыто вести дело против христиан и в состоянии будут на суде уличить их, то я им этого не запрещаю; только крики и вопли не дозволяются. Если кто обвинит вышеупомянутых людей и докажет, что они делают что-нибудь противозаконное, то ты должен наложить наказание, соответствующее характеру преступления. Но если кто окажется клеветником, ты должен наказать его за такое негодное дело». Продолжая дело Траяна, чьим приемным сыном он был, Адриан стремился рассмотрение обвинений в адрес христиан поместить в строгие рамки закона, решительно запретив «крики и вопли», т. е. разгул эмоций, провоцирующих незаконные действия. К концу правления Адриана относятся военные операции в Палестине против восставших евреев. Поскольку это событие имеет непосредственное отношение к истории христианства, на нем и на предшествующем ему положении дел в регионе следует остановиться подробнее.

После иудейской войны 66–70 гг., результатом которой стало разрушение Храма, множество жертв и насильственное рассеяние, положение евреев в Римской империи резко ухудшилось. Жить в Иерусалиме и некоторых других городах им было запрещено, а наиболее плодородные земли в Палестине были проданы чужеземцам или отданы пожелавшим поселиться там римским солдатам. В качестве наместника Палестины Траян выбрал свирепого Квиета, который нещадно грабил народ и убивал непокорных. Однако иудаизм по-прежнему оставался официально разрешенной религией, что для большинства евреев служило главным источником надежды, и они молили Яхве о скорейшем приходе Мессии-избавителя, который рисовался им в виде непобедимого воина и царя, способного уничтожить врагов богоизбранного народа. Первые годы правления Адриана несколько успокоил евреев – император отозвал Квиета и даже обещал восстановить Храм. Правда, вскоре выяснилось, что обещанный храм должен был находиться вне пределов Иерусалима, а на месте Храма Соломона Адриан вознамерился построить грандиозное сооружение в честь Юпитера Капитолийского. Это известие вызвало в народе сильные волнения, а их инициатором и вдохновителем стал великий законоучитель, один из основных составителей Мишны, главной части Талмуда, рабби Акива бен-Иосиф. В Вавилонском Талмуде (закончен около V в.) приведена замечательная легенда, в которой упоминается рабби Акива и которая по духу и смыслу утверждений вполне может быть принята христианством. Согласно этой легенде, задача восхождения Моисея на Синай не ограничивалась получением законов. Оттуда Моисей был поднят на небо, где увидел Бога, пририсовывающего какие-то закорючки (буквально «маленькие короны») к буквам Торы. Удивленному этим занятием пророку Яхве объяснил, что через полтора тысячелетия придет человек по имени Акива, который «на каждый сучок Священного Писания нагромоздит груду законов». Моисей пожелал увидеть этого человека и чудесным образом оказался в школе, где рабби Акива с учениками занимался толкованием Торы. Как ни пытался Моисей понять смысл их разговоров, ничего из этого не вышло, и он спросил Бога: «Властитель Вселенной, если у Тебя есть человек, который может столь глубоко толковать Тору, то почему Ты дал ее мне?». «Молчи, – ответил Бог, – Я так решил». В этом всевластном «Я так решил», в частности, содержится объяснение причины многих недоразумений, неизбежных для людей, пытающихся приписать Богу свой мелкий обывательский взгляд на мир, так называемый здравый смысл. Нелепо жаловаться на Всевышнего и делать из Него для себя, своих близких и своего народа, наконец для всего человечества в целом ограду от неприятностей и даже от тяжких испытаний и страданий. Как писал поэт Б. Чичибабин: «Бог не повинен ни в жизни, ни в смерти,/ Мук не приявший вовек не спасется». О смысле страданий, как его понимает христианство, поговорим позже, а теперь пора вернуться в 132 г., когда началось восстание евреев против римского господства. Руководителем восстания стал с помощью рабби Акивы молодой богатырь и талантливый полководец Симон бар-Козиба. Увидев его впервые, Акива вспомнил библейское прорицание: «Взойдет звезда из рода Якова» – и дал ему новое имя Бар-Кохба (Кохба на иврите означает «звезда»), под которым он вошел в историю. Не вняв предостережениям Акивы, Бар-Кохба провозгласил себя Мессией. Христиане осудили подобное самозванство, указав ему на слова Спасителя: «Многие придут под именем Моим, и будут говорить, что это Я, и многих прельстят» (Мк 13:6), за что Бар-Кохба возненавидел христиан и, получив власть, жестоко их преследовал. Однако многие евреи, поверив в божественное предназначение Бар-Кохбы, примкнули в его войску. В 135 г., через три года после начала военных действий, Адриан послал в Палестину знаменитого полководца Юлия Севера. Вскоре после взятия города Бетар, во время которого Бар-Кохба был убит, восстание было подавлено, а Иерусалим по приказу Адриана разрушен до основания. Центр Иерусалима вспахали, что должно было символизировать окончательное забвение всего, существовавшего здесь ранее, а на его месте возвели новый город, давно задуманный Адрианом, – Элия Капитолина (Элий – одно из имен Адриана). Евреям под страхом смерти было запрещено появляться в черте этого города. Здесь римляне поставили статуи Адриана и других императоров, а на месте Храма Соломона воздвигли языческий храм. Для евреев самым чувствительным актом Адриана был строгий запрет на исповедание иудейской веры: суровые наказания ожидали уличенных в исполнении религиозных обрядов, а обучение молодых людей основам иудаизма каралось смертью. Тем не менее рабби Акива свою педагогическую деятельность не прекратил и однажды по доносу был схвачен. Суд приговорил его к мучительной смерти – на эшафоте с него щипцами срывали кожу. Рабби испустил дух со словами: «Бог един», завершающими знаменитую молитву из Второзакония «Шема, Израэль!» – «Слушай, Израиль!» Вместе с Акивой был казнен его ученик и друг Ханина бен-Терадион и еще восемь законоучителей. Таким образом, в последние годы правления Адриана (135–138 гг.) положение иудеев, а отчасти и христиан, стало тяжелее, однако при его преемнике Антонине Пие (138–161 гг.), человеке образованном и милосердном, насколько это мог себе позволить римский император, жизнь христианских общин была сравнительно спокойной. Правда, участились погромы со стороны возбужденной толпы, особенно во времена происходивших тогда стихийных бедствий – землетрясений, катастрофических разливов Тибра, моровой язвы и голода. Сам же император, подтверждая неизменность упоминавшегося рескрипта Адриана, лично дал соответствующие указания правителям ряда городов, дабы умерить их пыл в деле преследования христиан.