Утерянные книги Мерлина. Друидическая магия времен Артура - Монро Дуглас

Несколько минут спустя последний поворот Лабиринта был пройден, и Лабиринт открыл свою тайну — древний круг, образованный восемью огромными стоящими камнями, чернел, словно обожженный, на фоне светлеющего неба. Их грозный вид всегда заставлял сердце Вивианн биться быстрее. Она остановилась и подняла голову, чтобы посмотреть... потом прислушалась. Где-то в темноте, совсем близко, нежные звуки арфы разорвали застывший воздух. Опять ее охватило негодование. Кто посмел сюда прийти? Кто посмел нарушить ее приказ? И Вивианн молча приблизилась к кругу.

— Моргана! — только и сумела выдавить она. — Моргана? Девушка перестала играть, осторожно положила свою прекрасную резную арфу на землю и подошла к Вивианн.

— Мать Авалона, нам грозит страшная опасность, — тихо сказала девушка, изо всех сил стараясь придать спокойствие своему голосу. — Я пришла, чтобы помочь чем смогу, — добавила она, опускаясь на колено, чтобы выразить свое почтение.

Какое-то время старая жрица молча изучала девушку. Одетая в простое темное платье новообращенной, она была, тем не менее, лучшей ученицей Вивианн, избранной ею еще лет пятнадцать назад. Ее любимицей. Ее преемницей. Есть ли здесь кто-нибудь еще, кто поджидает ее...

Но перед ней была только Моргана, которая смотрела на нее снизу вверх и улыбалась, и по этой улыбке Вивианн вдруг поняла, что девушка понимает всю тяжесть момента, как никто другой на этом Острове. Она смягчилась.

— Спасибо, что ты здесь... что ты решила прийти, — сказала она с напряженной полуулыбкой и велела Моргане подняться. — Только ты знаешь, что я уже слишком стара для Видения. — И она прошла между камнями, к самому центру круга, где возвышался Даркенстоун ( )Темный Камень (англ.). во всем своем величии.

— Но Владычица, я в точности знаю, что быть здесь — это мое право, — твердо ответила Моргана, — мое... право по рождению. В конце концов, Артур мой брат. — И она присоединилась к Владычице, стоя за монолитом. — Позволь мне сейчас быть твоим Вторым Зрением.

Вивианн опустила взгляд и улыбнулась, на этот раз гораздо теплее. Ее мысли, как это часто бывало в последние дни, вернулись к лучшим временам. Она вспомнила Моргану маленькой девочкой, которая вместе с другими жрицами Авалона ездила на конфирмацию Артура в древнем Хендже в Солсбери. В одеждах из голубого шелка, самая юная из всех женщин, она была преисполнена надежд на Британию и на Авалон. Камни... колеблющийся свет факелов... Артур, в обрамлении золотых волос, сам еще мальчик, стоящий на возвышении, — и Мерлин. Как Вивианн скучала по Мерлину! Сколько лет прошло с тех пор, как она последний раз видела Друида? Двадцать, а может, тридцать? И она еще глубже погрузилась в воспоминания...

— Мы должны позаботиться о том, чтобы Артур, несмотря на все сопротивление, спокойно сел на трон, — услышала она донесшийся из прошлого голос Мерлина. — Мы слишком близки к тому, чтобы признать поражение.

— Да, есть те, кто может противостоять нам, например, столь могущественная сила, как Церковь. — Вивианн нервно поежилась.

— Церковь! — Мерлин на минуту задумался. — Да, возможно... но наша задача заключается не в том, чтобы перейти дорогу Христианской Церкви, а только в том, чтобы показать, что ее путь не является единственным; большие расхождения — основа нашего роста, то, на чем будет построена наша судьба, их и наша.

— Все, что нас ограничивает, мы называем судьбой! — гневно бросила жрица. — Христиане не смотрят на это так широко, как ты или я. Они никогда не выглядывают из стен своей библейской камеры! Вспомни Англси. Всю эту кровь. Кровь твоих предков, погибших там. Давай же не забывать об этом, когда мы говорим о будущем Артура и о Церкви!

Друид вздохнул.

— Лучший способ отомстить — не походить на тех, кто причинил нам вред. Я сделаю все, что смогу, чтобы поддерживать мальчика на этом пути, но... за этим должно стоять нечто большее. Нам нужен замысел внутри замысла.

— Полностью согласна. И поскольку Англси больше не существует, Авалон логически должен стать исходной точкой...

—... Именно поэтому я разыскал тебя, чтобы держать совет, — прервал ее Мерлин. — Но прежде, чем мы начнем, я хочу тебя предостеречь. Мы часто совершаем ошибку, заглядывая слишком далеко вперед. Одновременно можно управлять только одним звеном в цепи судьбы.

— Да — и мы оба знаем, как зовут это одно звено!

— Мы знаем, — и Друид опять сделал долгую паузу. Казалось, он тщательно взвешивает слова. — Вивианн, Артур — наше самое прочное звено, но... но должно быть еще одно, готовое поддержать его и поддержать нас, если наш план не удастся. Глубоко в скалистом холме Авалона...

— Горхан? Горхан Маелдреу? — Глаза Владычицы расширились от осознания тайны — тайны и горечи. — Ты об этом говоришь?

Мерлин согласно кивнул.

— Но это может оказаться просто мифом, — решила она проверить Мерлина.

— Это не миф, и ты это знаешь, — ответил Мерлин твердо. — Твое возмущение только показывает, что ты любой ценой стараешься выведать тайну. Должен ли я напоминать тебе о том, кто первым воздвиг каменное кольцо на вершине холма? И кто первым составил карту священных пещер под ним, заполнив их Тринадцатью Сокровищами? Это наследие принадлежит мне.

— Это мертвое наследие, — отрезала Вивианн. — Фериллты бежали, их имя — просто легенда, и сейчас Авалон хранит священные огни!

Последовало долгое молчание, потом Мерлин откинулся на камень, и лицо его озарилось улыбкой, выражающей полную покорность.

— Расхождения подвергают сомнению любые допущения, и это хорошо. Но сейчас мы должны действовать сообща. В конце концов, обоим нашим наследиям грозит опасность. Владычица Авалона, если ты сейчас не можешь положить конец нашим расхождениям — давай хотя бы приложим усилия к тому, чтобы сделать наш мир безопасным для существующего в нем многообразия! Согласна?

— Согласна, это явно наша задача, — и она напряженно улыбнулась в ответ. — Если не мы, то кто же? Кроме нас не осталось никого из Хранителей Старого Пути.

— И Артур, который хорошо обучен... а у вас есть Моргана, которая, я вижу, может сыграть важную роль в последнем действии. Когда тебе понадобится на кого-то опереться, положись на нее, Владычица, добавив к этому хороший совет, данный тобой Артуру в ту самую ночь. Что это был за совет, Вивианн? — И его голос постепенно замер, словно эхо...

— Владычица, что это? — донесся встревоженный голос Морганы, когда она протянула руку и мягко положила ее на плечо женщины. — Это Видение?

— Нет-нет, дитя мое, — удивленно ответила Вивианн. — Просто... я вспоминала прошлое, размышляла над тем, что было до этого момента. Прошло много времени?

— Нет, Матушка, немного... но ты кричала. Я уверена, ты произнесла имя «Мерлин». И что-то о совете, данном тобой Артуру. Ты имела в виду старого Друида из детства моего брата? Разве он не умер давным-давно?

— Да, да, он, безусловно, умер. Это известие пришло на Остров много лет назад из Северного Каледона, так что его нет больше. — И Вивианн тяжело облокотилась о Даркенстоун, вид у нее был потерянный и изможденный. — И вот... теперь не осталось никого, кроме меня.

— Нет, кроме нас, Матушка, — уверенно сказала Моргана. — Ты хорошо меня обучила, положись на меня! — И, отвязав от своего пояса небольшой кожаный мешочек, она протянула его ей. — Рассвет уже близок.

И они вместе принялись за работу. Прошли годы с тех пор, когда Вивианн впервые отважилась спросить совета у Даркенстоуна — напуганная, может быть, тем, что она увидит в его полуночных глубинах, а может, тем, что она вообще ничего не увидит. Но сейчас оставалось сделать не так много. После того как Мерлин и Старцы и Старицы с обоих островов либо умерли, либо были уничтожены, она ощущала страшное одиночество. Пустоту. Ей не от кого было ждать ответа.

— Владычица, ты готова? — спросила Моргана скорее из вежливости.

В ответ Вивианн медленно наклонила голову и закрыла глаза, размышляя. «Моргана, да, у нас есть еще она — ее сила и кровное родство с Артуром. Мерлин предвидел это, даже сама девушка, похоже, это чувствует. Возможно, есть еще способ...» И она, опустив руку в мешочек, извлекла из него пригоршню кристаллического порошка и одним плавным движением руки рассыпала его по поверхности Даркенстоуна.