Пробуждение любви - Кэрол Мортимер Кэрол Мортимер

Брин покачала головой.

— Что меня действительно интересует сейчас, так это зачем ты заставил меня слушать все это.

Алехандро внимательно смотрел на нее, надеясь понять, значит ли хоть что-нибудь для Брин то, что они с Антонией не были любовниками. Но, увы, на ее лице было написано только некоторое любопытство.

Но теперь он зашел слишком далеко, слишком глубоко осознал невыносимую для него вероятность завтрашнего отъезда Брин в Англию, чтобы отступить без решительного боя. Он не может позволить ей уехать, по крайней мере не сказав о своих чувствах! Что будет после этого, целиком зависит от нее.

Алехандро был человеком, привыкшим принимать решения и затем действовать согласно им, но сейчас его положение было не из легких.

Он прерывисто вздохнул.

— Нам надо вернуться к началу, чтобы я мог объяснить это. К моим отношениям с Джоанной, — сказал он Брин, все так же озадаченно смотревшей на него.

— Мы уже обсуждали это. Разве недостаточно?

— Нет! — резко ответил Алехандро. — Мы обсудили сами отношения, чувства Джоанны, но мы ни разу не говорили о моих чувствах и мотивах. Почему через три месяца я женился на другой женщине? — Он покачал головой, выражение лица было мрачным. — Этого мы не обсуждали.

Действительно, это они не обсуждали… И Брин не была уверена, что хочет об этом слышать сейчас. Но, с другой стороны, другого разговора между ними, возможно, уже и не будет.

На лице Алехандро появилась печальная усмешка.

— Ты ведь предпочитаешь думать обо мне как о мужчине, который использует и бросает женщин.

Брин почувствовала, как запылали щеки.

— Я никогда этого не говорила.

— Об этом говорило твое лицо, — сухо возразил он. — Ты уверена, что я намерен так же поступить и с тобой.

Брин с трудом проглотила комок в горле, когда увидела обеспокоенное выражение его лица. Но он быстро спрятал эту обеспокоенность под обычной маской высокомерной гордости.

Алехандро продолжал:

— Ты верно предположила, что я уже был помолвлен с Франческой, когда встретил Джоанну семь лет назад. У нас с Франческой был брак по договоренности, а не по любви. Наши родители решили это еще тогда, когда мы были детьми. Намечалось, скорее, объединение двух могущественных, богатых семей, а не брак между Франческой и мной. — Он покачал головой. — Мы встретились с Джоанной в Австралии в то время, когда я пытался найти выход из положения, в котором оказался, и думал, что мне делать с обручением, которого я не хотел.

— Алехандро…

— Будь добра, Брин, позволь мне договорить, — твердо сказал он. — У тебя будет мною поводов критиковать и нападать на меня, когда я закончу, — добавил Алехандро с иронией.

Того, что он уже сказал, было достаточно, чтобы переоценить некоторые поспешные выводы, к которым она пришла еще до их с Майклом приезда на Мальорку.

— Джоанна знала о том, что я обручен с Франческой. Мы говорили с ней об этом. Джоанна даже представить себе не могла, как можно выходить замуж без любви. Как не представлял себе и я. — Алехандро вздохнул. — Мы с Джоанной не были влюблены друг в друга, но она помогла мне понять, что я должен прямо поговорить с Франческой, попросить ее освободить меня от данного слова, расторгнуть помолвку. Но прежде чем я смог это сделать, мне позвонили из Испании — у отца случился сердечный приступ. Я, естественно, не мог стать причиной публичного скандала, когда отец был так серьезно болен. Ты можешь это понять? — спросил он.

Конечно, она могла понять, во всяком случае — представить, каким капканом для двух молодых людей может стать подобный брак по договоренности между семьями.

— И ты женился на Франческе, прекрасно зная, что между вами нет любви. — Брин покачала головой. — Тут я согласна с Джоанной. Не могу представить себе ничего хуже этого!

Алехандро кивнул.

— Это был несчастливый брак с самого начала, хотя мы оба старались. Франческа очень хотела быть послушной дочерью. Ты понимаешь?

— А ты хотел быть послушным сыном…

— Да, я хотел быть послушным сыном и старался быть хорошим мужем. Веришь или нет, но я был верен Франческе, — добавил он.

Она усмехнулась.

— Почему я не должна верить тебе, Алехандро?

— По многим причинам, — со вздохом сказал он. — Я был неверен во время помолвки, встретив Джоанну. У меня было много женщин после окончания моего брака…

Похоже, он решил не щадить ни себя, ни ее, рассказывая ранящие подробности, подумала Брин. Но уже то, что он рассказывал ей об этом, будучи не из тех мужчин, кто легко открывает душу, было удивительно и дорогого стоило.

— К сожалению, Франческа не была верной женой. — Он передернул плечами. — Но кто бы смог осудить ее? Выйдя замуж в девятнадцать лет за мужчину, которого, по сути, не знала, она была лишена любви. Через год нашего брака она завела любовника. Для таких браков в этом нет ничего необычного, хотя, как правило, дожидаются, пока родится первый сын, — добавил он. — По крайней мере, тогда муж уверен, что наследник — его.

— А что случилось с Франческой? — задала Брин давно мучивший ее вопрос.

Он мрачно взглянул на нее.

— Она умерла, рожая ребенка. От любовника. Ребенок тоже умер.

Брин сочувственно вздохнула.

— Ты не спрашиваешь меня, откуда я знал, что ребенок — не мой?

Теперь, зная Алехандро лучше, она была уверена, что он мог не любить свою жену, но с уважением относился к их браку. Она ободряюще улыбнулась ему.

— Потому что вы не занимались с ней любовью, да?

Алехандро почувствовал, как спадает его напряжение. Только теперь он осознал, насколько оно было сильным. Как важно оказалось для него, чтобы Брин ему поверила. Намного важнее всего, что было до сих пор…

— Да, мы с ней не были любовниками, — эхом откликнулся он. — Мы были близки только в первые три месяца нашего брака, но это не доставило удовольствия никому из нас, — произнес он печально, вспомнив то время, когда они тщетно пытались всколыхнуть чувство любви друг к другу. — Занимаясь же любовью с тобой четыре ночи назад…

— Алехандро!

— Я поступил неправильно, оставив тебя так, как сделал это, — убежденно сказал он. — Единственное мое оправдание… но, вероятно, его нельзя принять во внимание — я искренне полагал, что так будет лучше. Я не понимал, что произошло между нами. Но эти четыре дня вдали от тебя… Я ни о чем не мог думать, кроме как о тебе, и о том, как нам было хорошо вместе. Ты хочешь знать почему, Брин?

Брин вопросительно посмотрела на Алехандро, не очень понимая, какого ответа он ждет от нее. Но в его искренности она не сомневалась. Разве не должна она быть с ним такой же искренней?