Обещанная герцогу (СИ) - Ратникова Дарья Владимировна

— Госпожа Валерс, а за сколько можно добраться до столицы верхом? — Спросила она, не слишком, впрочем, надеясь на точный ответ.

— Не знаю, милая. Но расстояние там не такое уж и большое. В несколько дней можно обернуться. Элис, дорогая, ты мне лучше скажи — не съездишь ли ты завтра в Гьерж? А то мне нужно купить некоторые вещи. Я бы поехала и сама, но завтра к нам придёт молочник. Не хотелось бы оставить вас с хозяином без молока и сыра.

— Конечно, — с радостью согласилась Элис. Поездка в Гьерж была хоть какой-то отдушиной в череде ожидающих её унылых и скучных дней.

Утром она была уже готова к поездке. Госпожа Валерс написала ей список покупок и обрисовала, где и в каких лавках что следует покупать. По картам, которые ей показывал мистер Эвери, Элис была уже знакома с Гьержем и его окрестностями достаточно хорошо. Но карты есть карты, на них торговые ряды, увы, не обозначены. Поэтому, когда наёмный экипаж привёз её и высадил недалеко от главной аллеи, Элис снова почувствовала себя беспомощной, как тогда, в самом начале своего пути. Правда, тогда она ещё не знала, что для неё приготовило Небо. Она представила себе на мгновенье, что не встретилась бы с госпожой Валерс тогда, и ей стало не по себе. Она достаточно уже успела узнать из сплетен прислуги о жизни одиноких девушек в Гьерже, чтобы представить, что её ждало.

Элис, справившись с внезапным волнением, направилась по лавкам, методично загибая бумагу с вещами из списка, которые она уже купила. Корзинка, которую ей дала госпожа Валерс постепенно наполнялась. Она уже нашла почти всё, за чем её отправили, когда внезапно за спиной услышала знакомые голоса:

— Мама, ну купи мне эту шляпку, ну пожалуйста!

— И мне!

— Девочки, тихо! Не сегодня.

Элис застыла, словно пригвождённая к месту, узнав голос мачехи. Интересно, каким ветром их сюда занесло?

— Ну мама! — Кажется, это Жизель.

— Да, — поддержала её сестра. — А то мы подумаем, что ты эту дурочку Элис любишь больше нас. Вы с папой даже награду объявили тому, кто её найдёт.

— Может поэтому у тебя на нас денег не хватает? Хотя мы тебе родные в отличие от неё, — снова заныла Жизель.

— Не говори глупости! — Оборвала её мачеха. — Ты прекрасно знаешь, что твоя сестра сбежала от жениха, который обещал нам очень выгодные условия. И за поиски он, разумеется, заплатит, когда Элисанна найдётся.

«Выгодные условия». Фу! Элис даже передёрнуло. Как ужасно быть для кого-то всего лишь поводом, чтобы получить что-то на выгодных условиях. Интересно, отец хотя бы по ней скучает? Она повернулась уже к выходу из лавки, надеясь купить оставшиеся вещи в более безопасном месте, когда из корзины выпал моток ниток. Элис наклонилась его поднять и, буквально, столкнулась к мачехой, которая тоже спешила к выходу из лавки.

— Элисанна! — Воскликнула та, удивлённо вскинув брови. — Вот ты где! А мы тебя ищем!

Элис задрожала. Сердце её испуганно забилось. Не будет больше никогда мистера Эвери и свободы делать и поступать так, как она хочет. Она медленно попятилась. Мачеха что-то говорила, постепенно подходя всё ближе и ближе к ней, но Элис не вслушивалась. Она растерянно оглядывалась по сторонам, в поисках выхода. Вдруг в лавку вошёл новый покупатель. Мачеха с сёстрами посторонились, чтобы дать ему пройти. Элис воспользовалась этим и кинулась к двери. Родственники видимо от неё не ожидали такого, потому что не попытались даже задержать.

— Извозчик! Извозчик! — Закричала она на улице. Потом спешно вспрыгнула в первый попавшийся экипаж и приказала вести её домой, туда, где жил мистер Эвери, а значит был теперь и её настоящий дом.

В экипаже она несколько минут тщетно пыталась унять бешено бьющееся сердце. Теперь мачеха знает, что она живёт где-то в Гьерже или его окрестностях. Будет делом нескольких дней отыскать её, просто опросив хозяев всех окрестных имений. Что же ей делать? Тем более сейчас, когда мистер Эвери в отъезде, а госпожа Валерс выдаст её просто по доброте душевной, сболтнув лишнего? Что делать? Может быть спрятаться? Но куда? Куда она может скрыться так, чтобы никто ничего не узнал? Отсидеться в склепе несколько дней, запасшись едой и ничего не сказав экономке? Пусть она честно, не солгав ни разу скажет, что да, леди Арспьер работала здесь, но пару дней назад куда-то пропала и она не знает куда. А что, неплохая мысль? Вот только как взять с кухни столько еды, да и уйти в склеп незаметно? С сожалением покачав головой, Элис отмела такую мысль.

За всю оставшуюся дорогу до имения ничего подходящего так и не пришло ей в голову. Может быть, перестать уже прятаться, дождаться мачехи и доходчиво объяснить ей, что она не имеет никакого желания быть женой старика и хочет прервать помолвку? Но что-то подсказывало Элис, что вряд ли её послушают. А мачеха вполне может применить грубую силу. Точнее вряд ли это сделает она сама, но вполне возможным посчитает попросить слуг. Элис содрогнулась. Ну нет уж! Лучше она будет прятаться, пока это возможно.

В имении она ничего никому не стала говорить. Просто отдала покупки госпоже Валерс и сказалась больной. До завтра мачеха её точно не найдёт, а там будет видно. Но к утру у неё только разболелась голова, но ничего толкового она так и не придумала. Значит будет действовать по обстоятельствам. Придётся бежать, ну что-ж, значит бежать. Правда, Элис не представляла себе, как она будет жить где-то вдали от мистера Эвери. Был бы он сейчас рядом — она бы рассказала ему всё, даже не раздумывая. Но он уехал и никто не знает, надолго ли.

Следующие несколько дней прошли в ожидании бури. Элис всё время переживала, что вот-вот знакомый экипаж остановится здесь, прямо у дверей имения, и она вынуждена будет выйти к родственникам и уехать с ними. Или же бежать, быстро и спешно. Но проходил день, другой — а никого не было. Может быть, мачеха не сумела её найти, или же решила дождаться отца и привлечь его к поискам? Это, конечно, была слабая надежда, но хоть какая-то. Чемодан с вещами, жалованием и дипломом давно лежал у Элис под кроватью, полностью собранный. Она ждала и переживала в ожидании. Госпоже Валерс пока решила ничего не говорить. Тяжело было довериться болтливой экономке — для этого пришлось бы рассказать свою историю полностью. А к такой откровенности она была не готова даже с мистером Эвери или особенно с ним.

За тревогой о собственной участи мысли и мечты о нём как-то притупились, и Элис была даже рада этому. Чем дальше она думала о нём, тем больше видела, что вряд ли она сможет серьёзно заинтересовать его. Даже несмотря на то, что они из одного сословия (судя по всему), что она могла дать мистеру Эвери? Без серьёзного образования, без глубоких знаний, не умея ни рисовать, ни играть на арфе, да ничего толком не умея. Что в ней есть такого, чего нет у других девушек? Элис задавала себе этот вопрос и не находила ответа. А значит и не стоит предаваться пустым мечтам. Так она говорила себе, но легче почему то не становилось.

К концу недели она едва не заболела от тревог и переживаний. Ни от мачехи, ни от отца не было никаких вестей, ни объявлений в газете (хотя она несколько раз просила служанку сбегать за ними в соседнюю деревню), ни письма, ни личного их визита — ничего. И эта неизвестность была хуже всего. Лучше бы они явились сейчас, чем ей гадать — найдут они её или всё-таки нет. Когда вернулся мистер Эвери, Элис вздохнула с облегчением.

— Ну что? — кинулась она к нему с вопросами, едва он вошёл в дом. — Как там леди Ивлина?

— Ей уже сделали операцию, но она пока пребывает в сонном состоянии и никого не узнаёт. У докторов есть надежда на благоприятный исход, — Элис едва не закружилась от радости, как маленькая, хлопая в ладоши. Она искренне радовалась за девочку. Но почему же взгляд мистера Эвери тогда так тяжёл, а голос — мрачен? Она внимательно посмотрела на него, он — вернул взгляд. — Вы соскучились лишь по новостям о моей милой племяннице, или наших бесед в библиотеке вам тоже не хватало? — Наконец, выдал он вопрос и пытливо посмотрел на Элис, да так, что она зарделась. Его интересовало — думает ли она о нём. На мгновенье эта радость затмила все тревоги и мысли.