Другая Я - Марика Крамор

мусорное ведро, стараясь стереть с себя липкие прикосновения другого мужчины.

Не понимаю. Почему Костя так со мной… Как смог… Что за унизительные сюрпризы…

Телефон вдруг оживает, забрасывая меня сообщениями о непринятых вызовах. Шахов звонил несколько раз. Вот только зачем…

– Освободилась? – всё та же усмешка в, теперь уже, грубоватом голосе. Я не знаю, как мне разговаривать с мужчиной. И надо ли? Что вообще делать?

Его непримиримый, язвительный тон не просто вставляет нож в сердце, но и очень больно проворачивает его пару раз минимум. Невыносимо больно. Просто нестерпимо.

– Освободилась, – стараюсь отвечать спокойно, а что мне остаётся? Осознание предательства уже успело прибить меня окончательно. Возможно, могло бы быть и хуже, да только не знаю, как.

– Замечательно. А теперь приезжай ко мне, – одинокая слезинка скользит по щеке. На моём месте, наверное, ни одна бы не выполнила такой суровый приказ. Ни за что бы не согласилась… Но я поеду. Однозначно. Хочу заглянуть в его глаза. И понять, кто на самом деле живет внутри красивой оболочки. Кто же так надёжно укоренился в моей душе.

А я ещё думала, что он действительно испытывает какие-то чувства ко мне. Наивная. Глупая и доверчивая.

Никогда. Никогда больше я не позволю ему прикоснуться к себе. Никогда не повернусь к нему спиной. Потому что в его руках снова может оказаться тонкий нож. Уже испачканный моей высохшей кровью…

Глава 22

В очередной раз плеснула в лицо холодной водой, даже не трудясь улыбнуться своему отражению. Я натягиваю на себя потёртые джинсы с разорванными коленками. Никогда их не любила. Но сегодня отчего-то выбираю именно их. Наверное, чтобы перед глазами было очевидное напоминание того, что творится сейчас в моём сердце. Зияют огромные дыры, зашивать которые бесполезно.

Заказываю такси и, отбросив в сторону все свои мечты и надежды, называю его адрес.

Встречать меня не вышел никто.

Он просто не закрыл дверь.

Шахова я нахожу в его кабинете. Он стоит, сложив руки на груди, и смотрит в окно. Спина его напряжена. На столе бокал с янтарной жидкостью. Алкоголь? Странно. Он в последнее время предпочитает не пить.

– Хорошо провела время? – наши взгляды сталкиваются в стеклянном отражении, и Шахов резко оборачивается. Его холодность режет остатки моего самообладания пополам.

– Бывало и лучше, – стараюсь отвечать таким же ледяным тоном.

Он недовольно поджимает губы. Не вижу смысла откладывать этот разговор на потом. Потому что я, наверное, приехала просто поставить его в известность. Без последующего многоточия.

Возможно, уже и не стоит сообщать ему, но я не хочу молчать.

– Костя, я должна тебе сказать, что сегодня…

– Да я знаю, Мия. Я уже знаю.

– Знаешь? – когда же Бергман успел ему рассказать? Сердце дрогнуло. Я могла бы ожидать чего угодно, но вот такой сумасшедшей враждебности и отвращения, всё же не предвидела.

– Представь себе, – его глаза загорелись опасным предупредительным вызовом.

Какая-то тёмная мгла высасывает из меня спокойствие. Есть вероятность, что я разревусь прямо здесь, при нём. Но я должна остаться как можно более собранной и безэмоциональной.

– И что думаешь?

– Что я думаю? А что я могу думать? На что ты вообще рассчитывала?

– Наверное, с моей стороны это действительно было очень глупо.

– Мия, запомни. Я в этом дерьме не участвую, ясно тебе? Если хочешь, ради бога, дело твоё. Но только уже как-нибудь без меня, ладно?

Интересно. Прямо сейчас он сможет ударить больнее или нет? Вряд ли, конечно. Но в моей ситуации лучше не зарекаться.

– Ясно, – отвечаю безжизненным тоном и чувствую, что внутри меня всё просто умирает.

– Я не понимаю, зачем? – он говорит спокойно. Но я уже успела изучить его. Внутри него всё кипит. Крылья носа раздуваются в бешенстве. – У нас вроде и так неплохо всё было.

Более омерзительные слова подобрать сложно. Просто невозможно.

«У нас неплохо всё было».

Господи…

– Как жесток твой мир, Костя.

– Просто нужно отдавать отчёт своим действиям.

Не могу больше тут находиться. Я даже смотреть на него равнодушно не могу. Он выпил мою душу до дна, оставив лишь пустую оболочку. И как мне теперь с этим жить? Лишь предстоит научиться…

– Раз уж ты и так всё знаешь, мой приезд сюда был лишним. Наши встречи с сегодняшнего дня отменяются. Я ухожу.

– Это в принципе и так было ясно, – он даже не расстроен. Ему на меня просто наплевать.

Сказал, словно ударил. Аж щека горит.

Сердце колотится, как сумасшедшее, грозя выпрыгнуть из груди. И никто его не поймает. Никому оно не нужно.

Мужчина делает три шаг вперёд, преодолевая разделяющее нас расстояние, и хватает меня за локоть, чрезмерно сжимая пальцы, притягивая к себе.

– Блядь! К кому ты уходишь, скажи мне! Не к Бергману же?! – меня трясёт от упоминания этой фамилии. Надеюсь, никогда в жизни больше не встречусь ни с ним, ни с ему подобными.

Из последних сил соскребаю остатки спокойствия и отвечаю размеренно.

– Не к Бергману. Не волнуйся.

– Мия, я скажу это только один раз. И больше никогда не повторю. Если ты сейчас уйдёшь, то я догонять не стану. Я обратно никого не принимаю, запомни, – от него исходят ледяные волны, сносящие всё на своём пути. Холодное бешенство в его глазах заставило бы меня отшатнуться, если бы не мёртвая, до мучительной боли крепкая хватка сильных мужских пальцев.

А я чувствую себя такой слабохарактерной идиоткой, что стыдно перед собой же.

Я не могу наглядеться на него. Смотрю, словно в последний раз. Мы слишком разные и никогда друг друга не поймём. У нас разные цели и ценности. Кажется, что преодолеть можно всё, но сознательно позволять втаптывать себя в грязь – совершенно глупое и нелогичное решение. Мне больно осознавать, что я для него лишь пустая игрушка, к которой он привык, которая теперь просто сливается с цветом окружающей обстановки.