Дочь алхимика на службе у (лже)дракона - Яна Завгородняя

путаясь в драпировках платья, она поправила его как могла и уже намеревалась уходить в надежде, что больше её не задержат. Но в последний момент голос принца заставил вздрогнуть:

– Стоять, – приказал он, поднимаясь со своего ложа. – Разве я давал тебе разрешение уйти?

Калли замерла, не оборачиваясь. Она ощутила спиной его приближение. Лейс положил руку ей на плечо и развернул к себе. С минуту они так и стояли, глядя друг другу в глаза и ожидая чего-то. Калли боялась пошевелиться, но лишь вздрогнула, как только рука мужчины потянулась к ней. Не отрывая взгляда, Лейс приподнял с её плеч широкий капюшон и ловким движением накинул его на пышную копну каштановых волос. Приподняв краешек наряда, сцепленный с капюшоном в области виска, он едва коснулся рукой дрожащих губ и завёл его с другой стороны, подцепив незамысловатым креплением. После всего проделанного принц мог видеть перед собой лишь пару испуганных глаз.

– Не забывай прикрывать лицо, – тихо приказал он, склонившись над девушкой, затем резко отстранился и позвал. – Аман!

Слуга явился сей же час.

– Слушаю, господин, – склонился он в раболепном поклоне.

– Проводи госпожу Малик Табиб в покои её супруга. И будь осторожен. Старайтесь не попадаться никому на глаза.

ГЛАВА 20 Тайны замка Эгриси

Бросив на Лейса полный непонимания взгляд, Калли тем не менее поспешила исполнить приказ. Своенравный принц в любой момент мог передумать, а потому требовалось как можно скорее убраться от него подальше. Девушка скованно развернулась и зашагала следом за Аманом. Оказавшись вне зоны видимости принца, она, наконец, расслабилась. Не то чтобы ей не понравилось всё то, что происходило в покоях Лейса минуту назад. Калли даже готова была смириться с судьбой, но теперь, когда здравомыслие вернулось, она осознала, какую ошибку чуть не совершила. Овладев ею, Лейс подтвердил бы догадку об их с Табибом фальшивом браке и более того, стал бы тем, кто заберёт Калли у Олгаса. А гаремная жизнь под началом злобной Мирены совсем не входила в планы девушки.

Но почему он остановился? Почему отпустил и почему признал женой Табиба? Этого Калли понять не могла, как и сам Лейс, который в ту минуту снова упал на диван и задумчиво уставился в потолок. Все те же вопросы роились в его голове, вызывая одновременно злобу на себя, на Калли, на Табиба и на весь мир. Она была здесь, совсем рядом, такая молодая, такая наивная, пугливая как котёнок и такая же естественная, живая и необыкновенная. Невинная. Лейс даже не сомневался в их с Табибом фикции, но совсем недавно он был уверен, что репутация Калли опорочена. Потому-то он и позволил себе не церемониться с ней. А она? Для невинной девы Калли слишком уж рьяно отвечала ему. Или он тоже был ей небезразличен? Её просто не научили сопротивляться соблазнам.

Из размышлений мужчину вывел шорох со стороны двери. Лейс поднял голову. Медленно ступая босыми ногами по мягкому ковру, к нему подходила Мирена. Она была одета в несколько слоёв одежды, которая бряцала на ходу многочисленными бусинами и звеньями ажурных цепей. Лейс подложил локоть под голову и стал наблюдать. Остановившись прямо перед ним, девушка начала плавно извиваться в соблазнительном танце, в процессе отстёгивая одну за другой детали одежды. Ей не требовалась музыка, наложницу приучили танцевать в плавном ритме, умело двигая бёдрами и выказывая чудеса пластики, грации. Она скидывала с себя одну за другой туники и юбки, а когда осталась в полупрозрачной шёлковой сорочке на голое тело, завершила танец и принялась медленно взбираться на диван, пока не оседлала своего господина. Лейс не думал сопротивляться. Он в какой-то момент вообще перестал думать. Напряжение, которое оставила после себя Калли, требовало выхода, и оно его нашло. Со стороны мужчины не было ни ласки, ни нежности. Лейсу хватило пары минут. Когда всё закончилось, он ушёл, не проронив ни слова, оставив свою наложницу в уже ставшем привычным, унизительном состоянии пользования.

Путь до лаборатории в обратную сторону казался длиннее. Возможно, потому, что теперь никто особо не спешил, но, вероятнее всего, потому что приходилось быть осторожнее. Слуга, внемля приказу господина, очень внимательно вслушивался в звуки шагов по коридорам и всякий раз то заводил Калли в скрытую нишу, кои почти не бросались в глаза, то вынуждал пережидать, пока встречные пройдут мимо. На очередном повороте снова пришлось залечь. Калли не успела понять, что произошло, тогда как Аман, потянув её за руку, втащил девушку в узкий лаз, скрытый гобеленовым настилом, куда почти не проникал свет. Они стояли молча, выжидая, пока группа придворных, ведших праздную беседу, пройдёт мимо, а когда вознамерились выбраться из своего укрытия, к общему удивлению, услышали позади, в непроглядной темени, чьи-то шаги. Аман вновь схватил Калли за руку и почти бегом выскочил вместе с ней из укрытия. Пришлось спрятаться за тем же поворотом, из-за которого они вышли пару минут назад. Жестом показав девушке, чтобы молчала, Аман выглянул.

Мгновение спустя, гобелен легко качнулся и выпустил из недр каменного лабиринта высокого, худощавого юношу. Он встревоженно озирался и, казалось, сильно нервничал. К счастью для тех, кто прятался за углом, он спешно и слегка спотыкаясь на ходу, двинулся в противоположную сторону, вскоре скрывшись из виду.

– Кто это? – спросила Калли у Амана. Она тоже успела выглянуть из своего укрытия, мучимая любопытством.

– Принц Кобос, саифа, – ответил слуга, сурово вглядываясь тому вслед.

– А что он там делал?

– Мне не положено знать, – проговорил он сухо. – Здесь много переходов, и если господин считает нужным использовать их, значит, на то высочайшая воля, – Аман быстро вернулся к роли исполнительного слуги, отбросив опасный порыв усомниться и задуматься. Следовало продолжать путь.

Вскоре они добрались до подземелья, ставшего для Калли новым домом. Олгас всё ещё не вернулся, хотя солнце давно село. Она не на шутку разволновалась за старика и за Джамиля, ведь с ними могло произойти всё, что угодно. Калли попыталась отвлечься наведением порядка в комнате, но как это часто бывало во время тревог, состояние только усугублялось. Ночь, страх, одиночество. Когда же он придёт? А если не придёт? Калли не сразу осознала, что волнуется больше не за Табиба и его помощника, а за собственное благополучие. Ведь что станет с ней, когда старик покинет этот мир? Кто заявит на неё права? К чертям дракона. Следовало представиться Гафуру, как есть, женой Табиба. Пусть принимает, как данность. Невесту уже выбрали, бояться нечего. Калли стало интересно, кто та несчастная,