Рождественская сказка - Роузмери Гибсон

Бет никогда не видела, чтобы Джеймс проявлял такие бурные эмоции, чтобы он терял власть над собой. Он мог сердиться, быть нетерпеливым, но он всегда себя контролировал.

Она молча наблюдала, как он включил зажигание. Машина легко тронулась и, повернув в конце улицы налево, влилась в медленное движение по шоссе. Было невозможно поверить, что только несколько минут назад она была в объятиях этого бесчувственного, равнодушного незнакомца. Бет невидящими глазами смотрела вперед, ее губы сердито сжались. Она до смерти устала от резких перемен его настроения.

И тут же ей пришло на ум, что ее можно было бы обвинить в том же самом.

— Он был просто ангелом, — отпивая из стакана, миссис Эндрюс уселась поудобнее на софе и улыбнулась Бет. — Ни единого писка за весь вечер.

Бет улыбнулась ей в ответ, еле сдерживая желание спросить, неужели миссис Эндрюс не замечает напряжения в комнате. В любое другое время Бет была бы счастлива послушать ее рассказы о поведении Тимми. Но сейчас ей больше всего хотелось исчезнуть в своей комнате. Она мечтала броситься на постель, закрыть глаза и выкинуть Джеймса из головы.

Бет взглянула на него из-под ресниц, когда он сел в кресло напротив, вытянул свои длинные ноги, держа стакан виски в руке. Почему же, Господи, он пригласил миссис Эндрюс присоединиться к ним, намеренно продлевая этот ужасный вечер?

Произнося ругательства в его адрес себе под нос, Бет уставилась на янтарного цвета жидкость в своем стакане. Она ведь не любила бренди и понятия не имела, почему попросила налить сейчас именно его.

— Ну, мне лучше идти, а то Дэн будет волноваться. — Миссис Эндрюс допила стакан и встала.

— Я провожу вас до квартиры. — И игнорируя ее протесты, Джеймс быстро поднялся и вежливо вывел добродушную женщину из комнаты. Сдерживая облегчение, Бет прошла за ними к двери.

— Спокойной ночи, миссис Эндрюс. — Дождавшись, когда они исчезли в лифте, Бет закрыла дверь и выдохнула, поспешив в холл. Только быстро посмотрю, как там Тимми, а затем, что бы ни случилось, укроюсь в спальне, пока Джеймс не вернулся.

Что может быть более умиротворяющим, чем вид спящего ребенка? — думала Бет несколькими минутами позже, чувствуя, как уходит напряжение. Ее взгляд смягчился. Очень нежно она извлекла пальчик изо рта Тимми и поправила его одеяльце. Желание поднять малыша на руки и обнять было почти непреодолимым.

Нежно улыбаясь, Бет отвернулась от кроватки. Ее улыбка немедленно сошла с лица, как только она увидела Джеймса, стоящего в дверях и наблюдающего за ней. Она и не слышала, как он возвратился.

— Тимми спит, — сказала она, когда Джеймс посторонился, чтобы дать ей пройти.

— Я хочу поговорить с тобой, — резко отозвался он.

— Я устала, — холодно ответила Бет. Он не сказал ей ни слова, ни единого словечка, когда они ехали в машине домой, и теперь он хотел поговорить? — Придется подождать до утра.

— Нет, — твердо сказал он и, взяв ее за руку, провел через холл в комнату. — Сядь.

Бет поколебалась и затем, пожав плечами, сделала, как он просил.

— Ну? — коротко спросила она, когда Джеймс сел напротив в кожаное кресло.

— Я хочу, чтобы ты подала заявление об уходе, — тихо сказал он.

В первую секунду Бет была слишком ошарашена, а затем нервно вскочила на ноги.

— Ты увольняешь меня? — требовательно заговорила она.

— Конечно, я…

— На каком основании? — Глаза Бет сузились от негодования. — Потому, что я не желаю удовлетворять внезапные желания босса?

— Бет, остановись!

— Я подам на тебя в суд… несправедливое увольнение… сексуальное домогательство…

— Если ты не заткнешься на две секунды и не послушаешь…

— Ты разбудишь Тимми, если будешь так орать… и не говори мне…

— Ты выйдешь за меня замуж, Бет? — голос Джеймса пророкотал в комнате, когда она остановилась, чтобы перевести дыхание.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Бет упала в кресло, с недоверием уставившись на Джеймса. Она наверняка ослышалась. Это все ее больное воображение. Взгляд Бет медленно скользил по смуглому лицу Джеймса: он выглядел чрезвычайно серьезным.

— Я не жду от тебя ответа сегодня, — тихо сказал он.

Бет и не смогла бы дать ответ прямо сейчас, даже если бы и хотела. Этого просто не могло быть.

Ее опыт в такого рода вопросах был весьма ограниченным, если не сказать — никаким. Первое и единственное предложение руки и сердца она получила, когда ей было шесть лет. Но в любом случае предложению выйти замуж обычно не сопутствуют такие душераздирающие сцены! В эти минуты ей следовало бы находиться в объятиях Джеймса, слушая его ласковые слова и признания в вечной любви. Вместо этого они смотрели друг на друга, сидя в разных углах комнаты, как будто единственным вопросом на повестке дня была погода.

Бет тяжело вздохнула.

— Ты хочешь, чтобы я уволилась и стала твоей женой? — Бет просто не могла принять этого всерьез… просто не могла. — Это что, продвижение по службе?

Она увидела, как на его щеке дернулся мускул.

— Перестань глупить, Бет.

Ее сердце начало колотиться так громко, что Бет была уверена — Джеймс слышал его.

— Почему ты хочешь жениться на мне, Джеймс? Ты же не любишь меня, — решительно заявила она, втайне надеясь, что он опровергнет это заявление. Но Джеймс не сделал этого. Минуту Бет не могла ничего сказать. Джеймс просто разглядывал ее своими бездонными голубыми глазами.

— Мне нравится, что ты находишься у меня в квартире, — наконец спокойно сказал он, — мне нравится приходить домой и видеть тебя и Тимми.

— Да? — смущенно спросила она, ее ладони сжали ручки кресла, ей безумно захотелось пересечь комнату и упасть в объятия Джеймса.

— Я хочу иметь жену, Бет, — спокойно пояснил он, — и детей.

Она замерла. Догадка блеснула в ее широко открытых глазах. Не она была ему нужна, не Бет Синклер, а просто женщина, которая носила бы его фамилию и рожала бы ему детей.

— Значит, ты думаешь, я просто могла бы занять вакантное место? Стать подходящей матерью твоим детям? — скороговоркой произнесла она, ее пальцы все слабее сжимали ручки кресла. Иди ты к черту, Джеймс! — кипела она про себя. — Так вот зачем ты хотел, чтобы я познакомилась с твоей семьей? Чтобы узнать их мнение?

Темные брови Джеймса грозно нахмурились.

— Не надо нести чушь, Бет.

О, Бет знала, что была нелепа, знала, что Джеймс Феннер не нуждался и никогда не будет нуждаться в чьем бы то ни было мнении, но ей было уже все равно.

— Или затем, чтобы показать, что я получу от этой сделки — или нужно назвать это объединением? Готовая семья?