Эпоха Опустошителя. Том X - Вел Павлов

Край Соприкосновения.

Арена Соприкосновения.

Пару-тройку вдохов я наблюдал за тем, как Вестар пытается сбросить с себя оковы Заражения. От подобного выверта толпа невольно начала затихать, а я в свою очередь, как ни в чем не бывало на глазах у сотен тысяч разумных сделал шаг вперед.

Первый шаг, второй, третий…

С каждым моим движением вперед правая часть Арены Соприкосновения странным образом умолкала и всё больше разумных медленно поднимались на ноги, наблюдая за тем, что творится на ристалище. К моменту, когда меня и Вестара разделяло не больше метра округа впала в тотальное безмолвие, а миг погодя я у всех на глазах неторопливо коснулся Гаммы и также неспешно извлёк её из ножен.

С каждой секундой глаза северянина становилось больше и норовили вывалиться из орбит, а из горла раздавались лишь нечленораздельные хрипы и стоны.

— Не единожды говорил тебе и Ульрике, что твоя жалкая жизнь целиком и полностью находится в моих руках, — сухо декларировал я, медленно поднимая серповидный клинок. — Твоя жизнь… Твоё выживание в Ванфее… Твое место в рейтинге Неукротимых… Твоё существование после нападения демонов не более чем стечение удачных обстоятельств. Ты просто выиграл в чужую лотерею и забрал чужой джек-пот. Рано или поздно твоё везение закончилось бы. Считай, что я сборщик налогов, который пришел забрать своё. Хотя знаешь… — на миг я осекся и медленно опустил клинок, — … если бы ты был умнее, то вместо со своей сестрой забился бы в самую глубокую и грязную дыру в Нифльхейме. И тогда, возможно, вы бы оба уцелели… Но нет! Вы решили продемонстрировать свою удаль и величие. Честно сказать, Вестар, за последние несколько месяцев моя жизнь кардинально изменилась. Можно сказать, что я стал абсолютно иным человеком, лишь проблемы остались прежними. Но я… Я пытаюсь сдерживать себя! — тон моего голоса дрогнул, а затем стал расти под наплывом гнева, и я невольно потерял концентрацию. — Пытаюсь бороться! Я пытаюсь стать лучше! Но из-за таких ублюдков как ТЫ! Мне приходится проявлять свои самые низменные и дерьмовые страсти! ТАК ЗАЧЕМ⁈ — рявкнул я, напрочь теряя самообладание и переходя на крик. — ЗАЧЕМ ВЫ ТАК СТАРАТЕЛЬНО НАПРАШИВАЕТЕСЬ НА СМЕРТЬ⁈ ДЛЯ ЧЕГО⁈ КЕМ ТЫ СЕБЯ ВОЗОМНИЛ? КЕМ⁈

Вестар задыхался, хрипел, сипел, но с места сдвинуться не смог, а мой слух внезапно уловил его сдавленный рык.

— Не… верю…

— А ты поверь, уродец, — прошипел свирепо я, вновь занося клинок для удара.

Лишь через секунду я осознал, что большинство проекций было направлено лишь на меня, а мои слова эхом разносились по округе. К этому времени на ногах находилась добрая половина арены и практически все представители северных народов. Никто не понимал, почему Вестар бездействует. Никто не понимал, что случилось, но исход ожидали все.

От подобного я невольно замер и перевел свой взор на ложу Нифльхейма и встретился взором со страшно бледной Ульрикой, в глазах которой плескался гнев и страх.

— ЕГО СМЕРТЬ! — рявкнул я, глядя на фею. — БУДЕТ НА ТВОЕЙ СОВЕСТИ! Я ПРЕДУПРЕЖДАЛ! ПРЕДУПРЕЖДАЛ ВАС ОБОИХ! ТЕПЕРЬ ПОЖИНАЙ ТО, ЧТО ПОСЕЯЛА!

Однако на этом я не остановился и перевел взгляд чуть выше, где расположился ярус владык Севера. Отыскать отца Вестара Криаста мне не составило труда и демонстративно поморщившись, я сухо заключил.

— ТЕБЕ СЛЕДОВАЛО ЛУЧШЕ ВОСПИТЫВАТЬ СВОЕГО СЫНА! А что насчёт тебя, правительница Хельхейма! — мой взор сместился на главу клана Хельхейм — Шарису. — Тебе следовало подсказать своему другу, что не нужно идти напролом! ЖИЗНЬ ВАС НИЧЕМУ НЕ УЧИТ! Я УБИЛ ТВОЕГО ГЛУПОГО СЫНКА, А ТЕПЕРЬ УБЬЮ И ЕГО СЫНА ТОЖЕ…

Ни Криаст, ни Шариса, не выразили никаких эмоций. Лишь недовольно поморщились. На миг показалось, что владыка Нифльхейма что-то сказал мне, но стало попросту плевать. Пару мгновений я играл с Ульрикой и Криастом в гляделки, а затем на глазах у них и на глазах у сотен тысяч людей в демонстративной и неторопливой манере, медленно вонзил серповидный клинок в горло Вестара.

Я не смотрел на северянина. Я не слышал его предсмертных хрипов. Я смотрел на то, как беснуется Ульрика. Как напрягся Криаст вместе со всеми владыками Севера. Серповидный клинок продолжал медленно погружаться во вражескую плоть. Жизнь стремительными темпами утекала из ледяного духа, а затем отведя глаза от родни Вестара, я в последний раз посмотрел на умирающего парня.

— Прощай, Снежинка…

Доспех и грудь моего противника полностью залило свежей кровью, а сам он норовил завалится навзничь. Вот только ему не суждено было встретиться с землей. Одно резкое движение серповидного клинка и под хруст позвонков голова Снежинки отделилась от тела, а моя левая рука без какой-либо жалости разорвала тому грудь, а пальцы сжали самое важное и ценное.

Пожирание…

Ярость, гнев, злоба и горечь снедали изнутри остатки благоразумия, но я сдержался. Чудом сдержался. За пяток секунд тело Вестара обратилось черным прахом и единственным напоминанием на арене о столь жалкой битве оказалась приземлившая на окровавленный песок голова претендента верховного клана Нифльхейм.

Моя победа чем-то напоминала резню Кассандры, которую та учиняла над каждым своим оппонентом. Так что назад я возвращался в звенящей тишине, но стоило ступить на призрачную тропу, что возвращала меня обратно в ложу, как часть арены, где в основном восседали аххесы, внезапно разразилась гулом пронзительных оваций, а слух уловил редкие возгласы:

— Опустошитель…

— Опустошитель…

— Опустошитель…

С пяток мгновений спустя к аххесам присоединились представители независимых народов. По какой-то причине в гуще толпы крик слова «Опустошитель» исковеркали, а до ушей вдруг начал доносится слаженный рык прозвища, которое я ненавидел больше всего на свете:

— ПУСТОЙ…

— ПУСТОЙ…

— ПУСТОЙ…

«По всей видимости — это судьба, мой разоритель», — попыталась успокоить меня Истра.

— Это не судьба, малышка, — пробормотал я одними губами, — это моё клеймо.

Удивительно это или нет, но в ложе царила пугающая тишина, а Сиана и Кайса смотрели на меня так, словно впервые увидели. Я не знал, что на них так повлияло, да и не хотел знать. Оградительный барьер за спиной резво схлопнулся и прошествовав до своего места, я усадил задницу в кресло, а изо рта вырвалась всего одна фраза:

— Надеюсь, Нефрит Ксанта довольна таким исходом, — хмыкнул я, слегка прикрыв веки, а обе девицы ошеломились еще сильнее. — Эйфория, кровь и смерть…

* * *

Край Соприкосновения.

Арена Соприкосновения.

Ложа иномирных делегатов.

— Это