Бордель: Призови мою боль - Lion_official

ногой в темноте о что-то, заскулила, но строго шла дальше. Пусть подумает над своим поведением.

— Тереза, — уловила шелест его голоса и уже почувствовала руки на своей талии, сжимал он сильно, но со знакомой чувственностью.

Ладошками она упёрлась в дверь, которая отделяла её от спокойного и умиротворённого дома. Оказалось, что всего пару шагов оставалось, но она успела попасться в его ловушку. Ослабив хватку, Гарри хотел развернуть её к себе лицом, но девушка поспешила сделать это сама. Тело всё помнило, и где его лицо, и где его губы.

— Что тебе ещё надо? — мнимая злость скользнула в голосе, — Понравился хук слева?

— Над ударом ещё поработаем, — съязвил, и глаза к этому моменту уже начали разбирать черты её лица. Не так уж она далеко. Какие мили. Считанные дюймы, — Есть поверье, что в темноте Бог не видит наши грехи. — Он вытянул язык и аккуратно провел вдоль контура её верхней губы.

— Ты это только что выдумал? — горячо выдохнула.

Правая рука всё также сжимала талию, пока левая опускалась ниже. Капкан собирался закрыться, а бедный оленёнок заворожённо стоял и ждал участи. Вот кончики его пальцев пересекли пояс спортивных штанов, он задел шов, уже надавливая сильнее и, когда под кожей почувствовалось манящее бедро, Гарри сжал, выдыхая в её губы:

— Да.

Губы жадно накрыли её сорвавшийся вздох, и она закрыла, зажмурила глаза. Он всё такой же холодный, но до чёртиков властный. Сминал её губы, подводя итог этого вечера: как ты не бесись и не кричи, Тереза, если акула захочет, она обязательно тебя слопает. Но, будто изо всех сил, Гарднер не разжимала губы, ещё сопротивлялась, доказывая уже только самой себе, что сильна в своём решении.

Его рука медленно переплыла с талии на её разгорячённое лицо и быстро нашла уголок челюсти. Надо только попросить. Гарри аккуратно, круговыми движениями начала массировать и в то же время давить на выпирающую косточку. Он вынуждал сдать всё оружие прямо сейчас.

— Мм… — больно всхлипнула, когда мужчина сильно надавил на челюсть, открывая рот. Любая игра с ним проиграна.

Мужчина напорствуя сделал шаг вперёд, подталкивая к двери и не ожидая, что будет это настолько резко. Удар был неминуем, но вовремя подставленная кисть на её затылок смягчила последствия.

Язык нежно вторгся в её рот, пока приятные ощущения, что и этот поцелуй не будет их последним, настигали его. Он ласково поигрывал с её ленивым язычком, понуждая действовать в ответ, но она хотела лишь глоток отрезвляющего воздуха. Вобрала через поцелуй немного кислорода, и ему пришлось на секунду оторваться.

— Я запрещаю тебе меня целовать, — рвано прошептала.

— Угу, — нарочито хмыкнул и вновь прижался к её приоткрытым, готовым губам.

Неаккуратно её пальчики запутывались в его кудрях. Не оттягивали назад, а наоборот массировали, чтобы расслабить. Он, запрокидывая её голову, глубже пустил язык и ощутил эйфорию: она расслабилась окончательно. С губами было покончено. Ему хотелось скорее запечатлеть всё, что так давно скрывается от него.

Высунув язык, Гарри, покрывая влажными поцелуями её щёку, переходил ниже. К шеи, которую скрывала толстовка. Поддел пальчикам быстро найденный замок. Жужжание. И полы раскрылись.

— Прекрати, — по привычке отказывать простонала в ответ, и он тут же перебил её кротким поцелуем.

Одной рукой приятно сжимал её бедро, поднимая вверх и запрокидывая за свою ногу, а второй стягивал с плеча кофту. Кожа обжигала. Но была такой бархатистой, что захотелось сейчас лишить её одежды и заволочь в свою спальню. Там бы он вдоволь насмотрелся на любимые формы.

— Гарри, — простонала в его губы, когда он намеревался углубить поцелуй, — Хазз, — что-то незнакомое сорвалось с медовых уст, и ему хотелось разгневаться от ревности, — Хазз, мы… — это обращение принадлежало ему. Впервые за долгое время мурашки атаковали его спину.

Затыкая её очередным поцелуем, мужчина развернул её тело и отодвинул запрокинутую ногу шире, чтобы прижаться пахом. Один толчок. Фиктивный. Имитирующий то, чем они бы могли прямо сейчас заняться. Тереза простонала, когда почувствовала очередной толчок но уже с губами на её шеи. Сосок нежно тёрся о его футболку. Она была на грани кончить только от одних поцелуев и зажиманий в углу. Всё та же рыбёшка.

— Прости, — девушка резко дёрнула ручку, и они ввалились в дом. Хорошо, что на ногах устояли, — Надеюсь, Бог не увидит этот грех.

Она со всех ног помчалась в сторону своей спальни, на ходу прикрывая оголённое тело. Между ног просто горело. Шея увлажнилась от его бесчисленных страстных поцелуев. Диета «Без Стайлса» трещала по швам.

Комментарий к Грехи

Вы также можете подписаться на меня в Wattpad, там больше моих историй!

https://www.wattpad.com/user/Lion_official

Принципы

“Правильного выбора в реальности не существует — есть только сделанный выбор и его последствия”

— Эльчин Сафарли.

Всё как-то шло неправильно. С самого утра. Каждая вещь так и норовила выпасть из рук. Тереза, похожая на жонглёра, бултыхаясь из стороны в сторону, ловила всё, что только возможно. Казалось странным для остальных, почему такая спокойная и степенная девушка внезапно стала нервной. Ночь подвела итог и сбила её с намеченного пути.

Тогда, после продолжительных поцелуев, она убежала прочь в свою спальню и поспешила закрыться на замок. Постояла где-то минуту, восстанавливая дыхание и стирая жадные, кусачие поцелуи с губ, а затем посмотрела на стеклянную дверь через внутренний двор. Видимая угроза того, что он может схитрить и воспользоваться её. Она, прячась будто от страшного медведя гризли, которые в Лос-Анджелесе и не водятся, закрыла её до слышимого щелчка.

— Гарднер, это правда была плохая идея. — Прошептала своему отражению, еле различимому в темноте, а затем скрылась в ванной.

Уснуть было не так легко. Темноволосая постоянно переворачивалась, а в голове то и дело всплывали отрывки их прикосновений. Самой картинки не существовало, лишь силуэты во тьме. Проскальзывали воспоминания в виде звуков, в виде его томного дыхания, и Тереза корила себя до последнего, что вместо того, чтобы уже спать себе преспокойно, она всё ворошит. Лучше пусть этот грех останется в той тьме.

Даже сейчас, в офисе, где положено сконцентрироваться и работать со всей возможной внимательностью, она залипла в одну точку на экране и проигрывала всё снова и снова. Так давно воздерживаться, проявлять стойкость и непреклонность, а после растратить силу волю в два щелчка.

Винить его, конечно, тоже хотелось. Ни одна она нарушила правила (свои принципы скорее), он тоже на все запреты плевал и делал всё, что требовала его первоначальная сущность. А разве это красиво? Зная наперёд, что