Бесконечный октябрь - Алексей Анатольевич Стравинский

Мой ответ ошарашил Гвида. Такого уверенного согласия он явно не ожидал.

— Хорошо. Расскажи, почему ты так легко отказываешься от прошлой жизни?

— Ну, тут ты меня поймёшь! — я начала свой рассказ. — Я всегда была одинока. Мало того, что я была сиротой, так у меня ещё нет ни одного друга, и даже парня не было. Да что там парня! У меня даже никогда не было собаки или кошки. Вот такой вот я человек! — Я яростно вру. Вместе с этим я давлю на его больные раны, ведь мерзавец страшится одиночества. Надеюсь, что он поверит в мой рассказ.

— По тебе заметно, скажу я. Дикость и дерзость налицо, — уже более легко произнёс Гвид.

Кажется, что он принял моё враньё, но мне совсем не стоит расслабляться. Нужно врать так, чтобы потом самой не запутаться в своей же лжи. Малейшая ошибка может стать для меня фатальной.

Очередная небольшая пауза, наполненная тишиной. Гвид снова ходит от мангала к столу и обратно. Видно, что он о чём-то задумался. Я его ещё совсем не знаю. Его манеры и повадки мне неизвестны. Что меня ждёт на самом деле? Да он может даже запросто прикончить меня, пока я буду спать. Хотя с его-то способностями он сможет сделать что-либо подобное когда и где угодно. Возможно, позже он предложит мне что-то большее, что-то способное сделать меня его подобием. Я готова ко всему. Теперь я губка. Я впитываю, запоминаю и вхожу в доверие. Позже я оберну всё это против него же самого.

— А если я всё-таки надумаю уйти? Что тогда? — мой язык опередил мои мысли.

— Ничего хорошего. И для тебя и для меня. Представь, что тебя ждёт там, среди людей? Кем ты станешь для них? Не запрут ли они тебя в клетку? Запрут! Кто-то будет считать тебя монстром, кто-то будет тебе завидовать. Некоторые даже окажутся правы и будут называть тебя высшей силой. Как я уже сказал — ты творение природы.

Он в очередной раз резко замолчал. Лицо его вновь задумчиво. На нём читается грусть. Неужели он уже проходи через подобное? Утешать и поддерживать его я, естественно, не собираюсь. Никакой жалости я к нему не испытываю. Я желаю ему лишь смерти, не смотря на то, что мы даже не знаем друг друга. Я желаю ему всего самого плохого, что только может случиться. Он сотворил для меня ужасы. Я теперь одна. Все родные и близкие мне люди сходят с ума, от того, что им ничего не известно о моей судьбе. Надеюсь, что никому не прошло в голову считать меня мёртвой.

— Ты не станешь меня удерживать, когда я захочу уйти?

— Нет.

Я уверена, что он врет. Видимо он точно так же лгал и несчастной девушке, свидетельницей гибели которой я стала тем ужасным вечером. Видимо ей, как и мне приходилось лгать. Только это ей и помогло прожить дольше, чем, если бы она сразу же ответила ему жестким нет. У несчастной наверняка остались любящие её люди, которым досель ничего неведомо об её судьбе. Быть может, Гвид добрался и до них, что сделает разыгравшеюся в моей голове картину ещё мрачнее.

Под ударом могут оказаться и все те, кто дорог мне и кому дорога я. Нужно тщательно контролировать каждое своё слово, дабы не позволить мерзавцу узнать что-то такое, о чем ему знать совсем ни к чему.

Теперь мне некуда отступить. Черта безвозвратности позади. В моей жизни положено начало новой главе, которая, в чем я уверенна, окажется не самой тяжелой и драматичной на фоне всего того, что ожидает меня после её последней строки. Моё время пошло.

Какой сумрачный нынче выдался день. Всё вокруг точно чёрно-белый фильм имеющий примись синевы. Ветер трепет высушенную им же траву. Удивительно, как только она не переламывается под его столь сильным напором. Несущиеся над бурлящими водами облака разбиваются об край резко вырвавшегося вверх берега. Их самые нижние слои — сплошь разлетающаяся на части водная пелена. Это облачное брюхо в аккурат скользит по усохшей траве, и от этого она делается чуточку влажнее. Видимо, только поэтому ветер не может переломить её.

Вспенившиеся волны несутся к каменной стене. Разбиваясь об неё, они рождают оглушительный треск, будто бы где-то неподалеку молния повалила тяжелое дерево. Их брызги взмывают выше каменной стены, за краем которой лежит высушенное поле.

Сумрачный день чернит всё. Лишь пара человеческих силуэтов каким-то образом удачно выделяется на фоне бурлящей до белой пены воды и местами менее плотных облаков, за которыми хоть и слабо, но всё же светит солнце.

Наверняка перед ними стоит какая-то важная цель. Лишь она способна провести их через что угодно, даже не смотря на густой полумрак дня. В этих местах уже очень много лет не блуждали людские силуэты, и вот они вновь здесь. История повторяется снова и снова, пусть даже и с огромным промежутком времени. Я верю в них, как и во всех остальных, пронёсшихся перед моими глазами. Они обязательно найдут всё, что ищут.

Как и прежде, в небе вдруг воссияла необычно яркая звезда. Она снова освещает путь. Она снова указывает путь. Несомненно, пара силуэтов растворится в сумрачном дне намного раньше того срока, в который догорит звезда. У них ещё достаточно много неустанно мчащегося впереди всего времени, которое на сегодняшний день их противник.

Дни проходят разнообразно. Порой они слишком долгие и невыносимые, реже они пролетают молниеносно. Я здесь уже несколько месяцев. Точного срока я не знаю. Раньше я пыталась считать дни, но со временем я потерялась в них. Вокруг происходит столько всего необъяснимого, пугающего и завораживающего, что течение времени само собой отошло на второй план.

Гвид приближается ко мне, не ведая, что на его спине греется змея, которая только и норовит сделать смертельный укус. Теперь это стало лишь вопросом времени. Я старательно показываю, будто я напрочь позабыла о своём прошлом и впредь я не живу им. Порой Гвид говорит, что новый мир делает меня счастливой и что никогда прежде я не была столь жизнерадостной. Ему ли об этом знать, но я могу лишь улыбаться в ответ, тем самым укрепляя его убеждения.

Я хороший ученик. Безумие, но проще смиряться и принять всё то, что я вижу вокруг себя так, как она есть, нежели пытаться найти происходящему хоть какое-то логичное объяснение.

Теперь я знаю, что мир не так уж и прост, как хотелось бы. Сказки,