Бесконечный октябрь - Алексей Анатольевич Стравинский

Не смотря на это, я не стала задавать ему прямых вопросов. Ко мне вернулось самообладание. Сейчас оно нужно мне, как никогда, ведь ясность ситуации лишь убавилась.

— Ты хочешь сказать, что мы с тобой похожи? — меня пугает такая информация. Я надеюсь, что у меня нет ничего общего с этим мерзавцем.

— Не совсем. Со временем ты разберёшься, что к чему.

— Как ты сделал это со мной? — очередной вопрос, на который мне хочется как можно быстрее получить ответ.

Гвид оторвался от ограждения и присел на своё прежнее место.

— Сейчас твоему разуму с большим трудом удаётся принимать, осознавать и верить в произошедшее, а что уж там говорить о подробностях. Со временем тебе всё станет ясно. Запасись терпением.

— Тебе нужна спутница?

— Да, — он ответил так резко, точно обрадовался, разговор на эту тему начала именно я.

Отлично. Ему нужна спутница. А меня он спросить забыл. Видимо, он слишком самоуверен, коли может полагать на успех задуманного.

— Почему именно я? Это случайность? — слова слетели с моих уст неколеблющимся голосом.

— Яника, ты веришь в судьбу? — скрестил пальцы рук на столе, спросил Гвид. — Ты оказалась в нужное время в нужном месте! Так когда-то случилось и со мной. Скажем, что это судьба. Я никогда следил за тобой, я не выбирал тебя из массы прочих. Тем вечером всё сложилось именно так, как было нужно, — для меня осталось загадкой, почему после этих слов его лицо окутал рыдающий мрак. — Я совсем ничего о тебе не ведаю, но к этой теме мы ещё вернёмся.

Скорее, в ненужное время и в ненужном месте. Большое мне дело до того, что когда-то случилось с тобой, подлый мерзавец. Моя ярость ищет любую возможность вырваться наружу, дабы заполонить своим огненным рыком всё вокруг, но холодный разум вновь спасает меня от ненужного в сию пору действия.

Я осилила внутреннюю волну разгорающейся ярости. Нужно сохранять хладнокровие. Сейчас это просто необходимо. Он говорит, а мне нужно слушать, тихо и смиренно слушать, заставляя его думать о том, что я делаю шаги в его сторону.

— Что случилось с той девушкой в парке? — я спросила, старательно делая равнодушный вид.

— Сейчас тебе это знать не обязательно.

Над нами зависла тишина. Риторический вопрос. Он убил её! Зачем? Возможно, она пыталась бежать. Поступит ли он так и со мной? Я думаю, что для него это не составит особого труда.

Он не хотел отпускать её, потому — что она много знала? Вряд — ли. Вероятно, что всё намного сложнее и запутаннее, чем может показаться на первый взгляд. Ответов на эти вопросы у меня пока нет, и получу я их нескоро, или же не получу вовсе.

— Ну и что дальше? Что теперь? Будешь запирать меня в комнате? — я задала вопрос абсолютно невозмутимым голосом.

— Я предлагаю тебе остаться со мной. Я предлагаю тебе другой мир. Я предлагаю тебе спасение.

— От чего ты хочешь спасти меня? — во мне ожил удивленный голос.

— Ну, если твоя прежняя жизнь была не так уж и плоха, то ты можешь и отказаться.

— А что, если я скажу тебе нет? Спасение превратится в погибель?

— Погибель рано или поздно придет сама собой, даже без моих рук, Яника, а спасение ты можешь обрести лишь здесь и сейчас.

Я в тупике. Естественно вариант принятия его предложения не рассматривается вовсе, но и отказ от него сразу же поставит меня под удар. Быть может, я и ошибаюсь, но мне страшно. Я не знаю, с чем я столкнулась. Почему бы ему не прикончить меня сразу же после моего отказа, делая это с мыслями о том, в каком месте ему стоит похитить очередную спутницу, или же очередную жертву.

Солгал ему, что я согласна, более всего я рискую потерять лишь время, хотя этим дело может и не ограничиться. На данный момент безопасный вариант лишь один. Нужно отбросить все сомнения и запастись терпением. Так пройдут многие дни. Они будут наполнены множеством горечи и боли от разлуки с прежним миром и всем его содержимым. Поступи сейчас правильно, я буду знать, что этот мир всё ещё существует, и я перенесу абсолютно всё, только бы вновь оказаться там. Если я решу уйти сейчас — мой путь может оказаться настолько коротким, что моё павшее на сырую и хладную землю тело будет ещё долго лежать между этим странным домом и лесом, до которого лишившаяся жизнь девушка не дошла всего несколько метров.

Скорее всего, это тело будет лежать за последним оврагом до той поры, пока сквозь его ребра не прорастет густой ковер из полевых цветов. Он спрячет его, точно растворит в себе. Даже по приходу осени, когда всему живому придет время кануть в небытие, исчезая с поверхности земли, эти цветы не забудут забрать с собой в свой долгий путь последнее, что осталось от тела некогда живой девушки, собиравшей на этих же полях красивые букеты.

Я представила, как на том месте, где некогда лежало тело, прорастёт дерево. Спустя годы его ветки разрастутся по сторонам не на один метр, но даже теперь ветер будет подхватывать весящие на них лоскуты цвета марсала, оставшиеся от того платья, которое было моим последним одеянием.

— А я смотрю, ты призадумалась, Яника! — ехидно произнёс Гвид.

Моё сознание воротилось в былую реальность. Теперь бы ухватиться здесь за что-нибудь, дабы поскорее окончательно прийти в прежние чувства, попутно вспомнил, какова моя роль.

— Звучит так, будто сам Люцифер предлагает мне сделку!

— Нет, не совсем так! Твоя душа, то есть ты, останется неприкосновенна. Это не в моих силах. Я предлагаю тебе сохранение и дальнейшее развитие всего того, что ты уже имеешь.

— Ты мне так и не ответил. Если я откажусь, я снова стану человеком?

Гвид опустил свой взгляд на стол, а затем он медленно перевел его в сторону мрачного дома, будто ожидая встретить на его растрескавшемся фасаде ответ на мой вопрос.

— Ну, здесь всё не так просто, — на сей раз задумался он. — Для того чтобы ты стала человеком должно кое-что произойти, и это что-то меня совсем не устраивает. Ещё не один из подобных нам существ никогда не получал такую роскошь, правда, я был близок к этому. Ты обо всём узнаешь, поверь мне. Терпение, Яника, терпение.

— Терпение? Ожидание? И сколько это будет длиться? — гневно спрашиваю я.

— Для начала тебе нужно решить, есть ли тебе чем жертвовать, если ты останешься со мной?

— Нет! — соврала я, не задумавшись ни на