До тошноты - К.У. ЛаCарт

Но в этом-то и была вся проблема. По этой причине он и ушел из бара. Эллиот, его самый лучший друг, был настолько всецело увлечен Сашей, что даже не заметил его уход. Чад оставил их в баре, покачивающимися в объятиях друг друга на танцполе.

Он ушел, потому что больше не мог трахать Сашу. Все кончено. Через два дня она станет миссис Эллиот Холмс, и прошлой ночью она порвала с Чадом.

- Да пошла ты нахуй, Саша – сквозь зубы вымолвил Чад, но в этот раз слова прозвучали мягче, поскольку его ярость сменилась жалостью к себе.

Найдя ржавую скамейку рядом с переполненным мусорным баком, воняющим гнилью, Чад опустился на нее и обхватил голову руками. Он должен был ненавидеть Эллиота, он хотел ненавидеть Эллиота, но он просто не мог. Они были друзьями с детства, и за все эти годы Эллиот никогда не проявлял себя иначе, как отличным парнем. Они проводили школьные каникулы в семьях друг друга и отдыхали вместе каждое лето, начиная с начальной школы. Они вместе закончили юридической колледж, тот же самый, что их отцы посещали вместе десятилетия назад. Их семьи были переплетены в большей степени, чем какие-либо другие. И Эллиот ни разу не пытался увести девушку у Чада, хотя, видит Бог, он мог бы заполучить их всех. Чад просто не мог не любить его.

Это Саша все испортила. Он хотел ее с того самого момента, как Эллиот познакомил их. Ее красота и жизнерадостность, вкупе с задорным характером, просто сводила его с ума. Но она принадлежала Чаду, а он не мог крутить шуры-муры с девушкой своего лучшего друга.

Поначалу Чад просто благоговел перед этой удивительной женщиной и своим обезумевшим от счастья другом. Он даже не мог ревновать Эллиота, зная в глубине души, что его друг заслуживал это божественное создание больше, что кто бы то ни было.

Они повсюду ходили вместе, на какое-то время став полностью неразлучны. Иногда Чад тоже приводил девушку, но ему всегда казалось неправильным разрушать гармонию их дружбы, и он всегда находил какой-нибудь предлог, чтобы не приглашать ее снова.

К тому же Чад постоянно сравнивал всех потенциальных подружек с Сашей, и каждый раз другая девушка оказывалась не на высоте.

Он хотел Сашу. На самом деле, он хотел ее больше, чем кого бы то ни было в своей жизни. Иногда его даже тошнило от желания близости с ней, даже когда она ему просто улыбалась. Фантазии о Саше накрывали его даже наяву. Но все же у него не было намерений предавать Эллиота. Он и помыслить не мог о том, чтобы причинить боль тому, кто так сильно ему доверял.

Все могло бы быть хорошо, даже несмотря на отчаянную тоску Чада, но вот только Саша не оставила это без внимания. Она отлично знала, что Чад сохнет по ней, она наслаждалась его мучениями, и в итоге начала его дразнить. Поначалу это были мелочи, например, выдержать его взгляд, когда он смотрел на нее, или невзначай касаться его спины при входе в бар. Ласковые похлопывания по ноге, начинавшиеся с колена, вскоре добрались и до бедра. Когда ему наконец представилась возможность воплотить мечты в реальность, он согласился без колебаний.

Она свела его с ума. Саша, с ее большими "трахни меня" глазами и потребностью знать, что каждый парень в мире желает только ее. Ей было недостаточно того, что у нее был Эллиот, который был достаточно успешен и красив, чтобы привлечь внимание большинства женщин. Чад понял, что она действительно любила Эллиота, но ей нужно было нечто большее, чем-то, что мог дать ей всего один парень. Может папа ее в детстве не долюбил, а может мама проявляла свою любовь подарками, а не привязанностью, бла-бла-бла.

А может, она просто была шлюхой.

Но это все было неважно. Она была проблемой Эллиота. Чад почувствовал смесь облегчения и угрызений совести, когда прошлой ночью она сказала ему, что они больше не могут видеться и что она хочет постараться стать хорошей женой. Он понимал, что Эллиот этого заслуживает, и этот факт разъедал его душу каждый раз, когда они трахались за спиной его лучшего друга, но секса с ней ему будет не доставать.

- Да иди-ка ты нахуй, Саша.

* * *

Чад встал со скамейки. Его глаза всматривались в темноту в поисках движения, остро ощущая свою брендовую одежду и наличность плотно набитого бумажника. Слегка протрезвев, он собрался с духом и повернул обратно тем же путем, каким пришел. Он подумывал вызвать такси, но решил, что не мог уйти слишком далеко от того места, где оставил свою машину.

Пройдя несколько кварталов, Чад наткнулся на витрину небольшого магазина, грязь на окнах которого практически не пропускала внутренний свет и украшенного нарисованной вывеской с надписью "Ломбард". Взглянув на часы, он увидел, что уже почти полночь, но табличка на двери магазина указывала на то, что он открыт.

Какого хрена? Раньше этого здесь не было. Он остановился, чтобы заглянуть в окно, но из-за грязи было трудно разглядеть, что находится внутри.

Чад подергал дверь, уверенный, что она заперта и что кто-то просто забыл перевернуть табличку, но она легко открылась. Когда он вошел, звякнул колокольчик, возвещая о его прибытии, и Чад направился к пустому прилавку.

- Привет? Здесь есть кто-нибудь?

Чад оглядел груды хлама, сваленные на полках и на полу. Куча украшений лежала разбросанной среди сломанных игрушек; инструменты были перемешаны с кухонными принадлежностями. Стопудово владелец сам доподлинно не знал весь свой ассортимент. Эротическая мечта вора, если хоть что-то из этого дерьма вообще чего-то стоило.

- Одну минуточку.

Слабый голос донесся из-за занавески длиной во всю комнату, отделявшей магазин от задней части.

Чад поднял странный предмет из плотной обесцвеченной резины, с необычной насадкой, прикрепленной к длинному шлангу, который исчезал в горлышке.

- Клизма, - произнес мужской голос прямо у него за спиной.

Вздрогнув, Чад резко обернулся и уронил находку. Предмет со шлепком приземлился на бетонный пол.

- Это вы мне? - обиженно спросил Чад.

- Нет. Это - клизма.

Чад с отвращением вытер руку о штанину.

- Кому, черт возьми, вообще может понадобиться использованная клизма? - спросил Чад.

- Вы сильно удивитесь, узнав, чего только не ищут люди, приходящие сюда. Но я их не сужу.

Старик подмигнул Чаду и медленно пересек комнату, усаживаясь на табурет