Легендарные фаворитки. «Ночные королевы» Европы - Сергей Нечаев

— Вашими устами говорит ваша дьявольская гордость, ваша ненасытная алчность и безжалостная душа деспота. У вас самый лживый и ядовитый на свете язык!

Король был очень доволен своим ответом, уж он-то умел ставить людей, забывших, с кем они разговаривают, на место. Однако ответ маркизы низвергнул божество с небес на землю.

— Все мои несовершенства, — усмехнулась она, — ничто в сравнении с вашей похотливостью.

Это было уже слишком. «Король-солнце» не мог стерпеть такого надругательства над своим «грозным божественным великолепием». Эта женщина посмела указать ему на его человеческие слабости. Простить такое было невозможно.

Гробовое молчание нависло над остолбеневшими свидетелями этой сцены. Потом, в тщетной попытке спасти свое поруганное достоинство, Людовик XIV без единого слова резко повернулся и удалился, громко стуча каблуками по полированному паркету.

Вот тут-то мадам де Монтеспан и осознала, какую непоправимую глупость она совершила, но ничего, кроме ярости, не почувствовала. Кроме ярости и жажды мести. Нет, этой новоиспеченной герцогине де Фонтанж не придется наслаждаться плодами своей победы! И Людовику (да, и Людовику тоже!) не избежать наказания за свою неверность…

Странная смерть мадемуазель де Фонтанж

И маркиза уже знала, кто ей поможет.

Как-то раз ее внимание привлек один молодой человек, выделявшийся в пестрой толпе своим черным с головы до пят платьем. Бледное лицо его несло на себе печать внутренней сосредоточенности, а взгляд словно пронизывал насквозь. Это был известный алхимик Ванан из Прованса, человек сколь таинственный, столь и опасный. И мадам де Монтеспан в последней отчаянной надежде вдруг решила обратиться к нему за помощью. Она дождалась, пока он на нее посмотрит, и с улыбкой на устах сказала:

— Месье Ванан, я слышала, что ваши философские успехи столь велики, что вам удалось превратить медь в серебро?

Тонкие губы алхимика тронула улыбка:

— Это правда, мадам, — ответил он. — Я сделал слиток чистого серебра, который приобрел у меня монетный двор.

Интерес мадам де Монтеспан, казалось, еще больше возрос.

— О, монетный двор! — воскликнула она удивленно. — Но ведь это же настоящее чудо!

— Никак не меньше того, — довольно согласился алхимик. — Но теперь мне предстоит еще большее чудо — трансмутация неблагородного металла в золото.

— Что вы говорите? Неужели это возможно?

— Дайте мне только добыть секрет затвердевания ртути, а остальное — сущий пустяк. А я добуду золото, причем очень скоро.

Алхимик говорил так уверенно, словно он нисколько не сомневался в том, что обещает, и все для него выполнимо. Мадам де Монтеспан тяжело вздохнула:

— Вы мастер на такие вещи, месье Ванан. А не знаете ли вы случайно какого-нибудь надежного средства смягчить каменное сердце, сделать его более податливым?

Алхимик взглянул на нее и широко улыбнулся:

— Мадам, посмотрите на себя в зеркало. Разве вам нужны услуги алхимика?

Однако мадам де Монтеспан не стала подыгрывать его комплиментам, а мрачно ответила:

— Я смотрела, и все напрасно. Вам многое доступно, месье Ванан. Прошу вас, помогите мне.

— Любовное зелье, — хмыкнул алхимик. — И вы это всерьез?

Но по всему было видно, что эта женщина не шутит, и тогда Ванан убрал с лица улыбку.

— Алхимия, которой я занимаюсь, вам не поможет, — прошептал он. — Но я знаком с теми, кто может сделать то, что вы хотите…

Маркиза с горячностью схватила его за руку.

— Я хорошо заплачу, — пообещала она.

— Да, уж… Подобные услуги стоят дорого…

Алхимик оглянулся, желая удостовериться, что их никто не подслушивает, и наклонился к уху мадам де Монтеспан:

— Я знаю одну колдунью по имени Лавуазен. Она известна многим придворным дамам, и, если хотите, я мог бы замолвить ей за вас словечко…

Мадам де Монтеспан вдруг побледнела. Богобоязненное воспитание, несмотря на греховную жизнь, которую она вела, заставило ее содрогнуться от отвращения перед задуманным. Колдовство ведь от дьявола. Она хотела уже было высказать свои сомнения, но тут в другом конце зала вдруг зазвенел женский смех. Это был смех мадемуазель де Фонтанж, к прелестному ушку которой склонился самодовольный король. Сильный приступ ярости мутной волной окатил душу мадам де Монтеспан, и все ее сомнения были тотчас же забыты. Пусть Ванан отведет ее к этой своей колдунье, а там будь что будет.

Колдунья Лавуазен встретила мадам де Монтеспан любезно и пообещала посодействовать. Для этого она связалась с другой колдуньей по имени Ляфилястр, имевшей самую зловещую репутацию, а также привлекла двух опытных отравителей — Романи и Бертрана, и все вместе они изобрели хитроумный план устранения герцогини де Фонтанж. Романи под видом торговца нарядами и Бертран под видом его слуги должны были заявиться в дом герцогини и предложить ей разные товары, в том числе модные перчатки из Гренобля, славившиеся во всем мире. Любая женщина, разумеется, попадется на такую приманку. Но это будут не простые перчатки, а должным образом обработанные. И, поносив их некоторое время, герцогиня умрет медленной смертью. При этом ни у кого не возникнет ни малейшего подозрения в ее отравлении.

Как все обстояло на самом деле, никто не знает, но в конце июня 1681 года мадемуазель де Фонтанж тяжело заболела и умерла. Говорят, что причиной тому было воспаление легких, возникшее у нее после неудачной попытки родов (родился мальчик, но он тут же умер, а роженица потеряла очень много крови и сильно ослабла). Однако бедная Мария-Анжелика, которой едва исполнилось двадцать лет, умерла, убежденная в том, что ее отравила ее соперница. Людовик XIV думал так же и хотел было отдать распоряжение о вскрытии, однако родственники герцогини выступили против этого. Установить истинную причину смерти так и не удалось. Несмотря на это, версия об отравлении получила широкое распространение. В частности, баронесса фон дер Пфальц писала: «Нет сомнений, что де Фонтанж была отравлена. Сама она обвинила в своей смерти де Монтеспан, которая подкупила лакея, и тот погубил ее, подсыпав отраву в молоко».

Многие современные исследователи склоняются к этой же версии. Однако далеко не все. Ги Шоссинан-Ногаре, например, пишет:

«Новейший биограф мадам де Монтеспан, Жан-Кристиан Птифис, после внимательного ознакомления со всеми обстоятельствами дела оправдал свою героиню от обвинений в отравлении <…> Сейчас очень трудно разобраться во всех перипетиях этого грязного и темного дела с фигурировавшими в нем дикими верованиями, питавшими ум и душу мадам де Монтеспан. Не следует ли вообще, за неимением твердых доказательств, исключить криминальный характер действий фаворитки?»