Сень (СИ) - Номен Квинтус

— Но комсомольское бюро в борьбе за перевыполнение…

— Савелий Петрович, вот скажи мне честно: ты грамоту в школе учил? Буквы русские знаешь? В карте все расписано! Я для кого технологические карты пишу, для истории что ли? Вы уже человек пожилой, а вместо того, чтобы послать этих комсомольских борцунов в задницу… передайте им, что если еще раз узнаю, что они снова план решили перевыполнить, я лично приду и пинков надаю всем им от души, а душа у меня широкая… Ладно, с вами все ясно, идите на выписку, там скажите, что я вас выписываю сразу на работу. Но если опять хоть намек на боль почувствуете и в госпиталь с жалобой не прибежите, то пенсию без права на завод даже в гости зайти я вам гарантирую…

Иван Петрович не удержался и при следующей встрече с доктором Серовой спросил:

— Я случайно слышал, что вы… вы составляли технологические карты плавки каких-то металлов?

— Не каких-то, а высокопрочных сталей. Вы же специалист, вероятно в курсе, что если лантановые стали в печи не выдерживать, то получается откровенное дерьмо.

— Лантановые стали? Откровенно говоря, я о таких даже и не слышал.

— Хм… и это мне говорит стальной академик. Тогда так поступим: Лена сказала, что у вас динамика хорошая, последнее обследование завтра утром врачи проведут и будем вас совсем уже выписывать, а сегодня вам делать особо нечего уже… давайте быстренько посмотрим металлургический завод в Муроме, там, думаю, вы много интересного увидите.

— В Муроме? Но ведь это же далеко… или опять на вашем самолете?

— Точно так, на самолете. Через полчаса будем на месте, а у меня еще часа три свободных есть… Кстати, раз уж речь зашла: я думаю, что строить домны в Череповце не то чтобы глупо, а просто больше не нужно. Они вообще не нужны, уж если на то пошло…

— И вы туда же! Я и сам знаю, что руду и уголь возить по железной дороге на максимальное…

— Я вообще не о том. В Муроме стоит установка по прямому восстановлению железа, и с учетом расходов на переплавку его в электропечах сталь почти вдвое дешевле получается, чем при использовании доменного процесса. А главное, никаких проблем с серой. Давайте вы все сами посмотрите, а потом я скажу, чтобы ваших специалистов из ИМета туда пускали и все им показывали. Вам понравится, а уж как все это потом понравится серьезным дядям в правительстве…

Серьезные дяди в правительстве и без забот о Череповецком заводе работой были загружены по самое не балуйся. Хорошо еще, что по указанию товарища Сталина (Станислав Густавович как-то ехидно спросил у него, кто это его надоумил организовать такую организацию) министерство местной промышленности СССР приличную часть задач взяло на себя. И, хотя недоброжелатели это министерство именовали не иначе, как «Минартель», эффект от его деятельности проявился очень быстро. Правда, прежде всего он проявился в массовых посадках сотрудников республиканских минместпромов, да и число расстрельных приговоров внушало. У кого внушало уважение, у кого — лютый страх.

Но в целом деятельность минместпрома СССР у народа вызывала чувство удовлетворения. Не совсем еще «глубокого», но в целом — достаточного. И одной их причин этого чувства стало то, что количество нужных народу товаров в магазинах всего за год заметно увеличилось, а главной причиной этого увеличения стало то, что теперь рабочие этой самой сугубо местной промышленности стали кровно заинтересованы в увеличении выпуска товаров. Еще — и в повышении качества товаров, но этот процесс полка лишь начинался, а вот рост объемов — он уже произошел.

Из-за одного разговора Иосифа Виссарионовича с Таней. Когда доктор Ашфаль рассказала, из каких средств во Владимирской области обеспечивают благосостояние той части населения, которая идет под графой «детство и материнство».

— Все объясняется очень просто: в отличие от большого государственного завода в артели каждый понимает, что чем больше он сделает, то тем больше он и получит. Прямая зависимость: как только товар продали, то денежку немедленно на счет артели и получили — которую после честно между работниками поделят. И каждый заинтересован в экономии ресурсов — ведь за них из этой же кубышки, откуда зарплата берется, платить надо. И в росте производительности труда — ведь так кубышка быстрее пополняется.

— А в чем отличия от государственного завода?

— В том, что артель получает деньги в основном у населения. У других предприятий тоже, но главное — деньги в кубышке появляются после того, как продукция продана, а не тогда, когда она сделана.

— Но как это связано с обеспечением детей и матерей в области?

— Непосредственно, причем через два канала. Артель товара производит много и не успевает его продавать? Область займется продажей, за небольшие комиссионные. Можешь выпускать товара больше, но нужны какие-то станки? Специальный человек эти станки найдет и тебе поставит. Но, если ты на станке будешь продукции выпускать вдвое больше, то область тебе за единицу продукта будет платить уже шестьдесят процентов от старой цены. Твой доход все равно вырастет на пятнадцать процентов…

— На двадцать…

— На пятнадцать, потому что нужен будет новый работник, который станки обслуживать будет, или услуги областной конторы, которая обслуживанием станков займется — но за сам станок с тебя денег не возьмут, просто работай лучше…

— И кто во Владимирской области этим занимается? Ведь это очень много весьма непростой работы.

— Я этим занимаюсь, но едва справляюсь. Поэтому нужна отдельная организация, которая будет это делать по всей стране. Министерство артельной промышленности.

— Только артельной?

— Давайте назовем это местной промышленностью, какая разница? Хотя да, разница есть: на существующих предприятиях местпрома рабочий личной заинтересованности в улучшении своей работы не имеет, то есть имеет, но в довольно слабой степени. А в артели у него заинтересованность прямая: она же непосредственно на его кармане отзывается.

— Вы думаете, что имеет смысл предприятия местпрома перевести в артели?

— Не все, но которые выпускают товары для людей — точно имеет смысл. Сейчас этих товаров не хватает, поэтому артели будут наращивать объемы производства. Но когда каких-то товаров станет очень много, пойдет уже борьба на качество, ведь артель по определению деньги получает только после того, как товар будет продан.

— Интересные рассуждения, но осуществимы ли ваши мысли на практике? Я имею в виду, будет ли от перевода заводов в артель тот эффект, о котором вы мне рассказали?

— Есть такая артель, называется Ковровский табуреткостроительный комбинат. Там работает чуть больше ста человек, причем в основном инвалиды войны. Так вот, КТК производит мебели в восемь раз больше, чем, скажем, второй московский мебельный завод, на котором трудится чуть меньше четырехсот вполне здоровых рабочих.

— Да, пример наглядный… Я думаю, что есть смысл в распространении владимирского опыта на весь Союз. Вы, надеюсь, сможете товарищей проконсультировать по поводу того, что нужно сделать в первую очередь?

— Нет конечно, я в эти хозяйственные дела вообще не лезу. Просто артельщики мне сами говорят, что им надо — и вот с ними вашим товарищам есть смысл подробно поговорить. А лично я всего лишь доставала и покупала то, что они попросят. Деньги-то мне за всякое разное выплачивались огромные — ну не под подушкой же их прятать? А так и людям польза, и мне уважение…

— Я где-то слышал, что вы и артельщиков-инвалидов колотить не стеснялись…

— Ну, пришлось пару раз пинков надавать. Но это не то, что вам, наверное, наплели: я пинала только если они мои медицинские рекомендации игнорировали. А это — другое.

— Да, вы правы, это — другое…

— Ну хорошо. А теперь мои рекомендации по лекарствам для вас на следующую декаду…

Назначенный в начале прошлой весны министром Союзного местпрома Дмитрий Иванович Алёхин с огромным удивлением узнал, что теперь под управлением его новенького министерства будут сразу три станкостроительных завода, два завода по производству силовых турбин и электрогенераторов, тракторный завод и сразу три автозавода. Тракторных тоже два вообще-то, но один подчинялся минместпрому Белоруссии, так что о нем товарищу Алёхину можно было не заботиться. В смысле, им не управлять, но управление всеми местпромовскими артелями вообще принципиально отличалось от того, к чему он уже начал привыкать в должности министра местпрома РСФСР: им не нужно было навешивать каких-то планов, а нужно было просто сообщать, какие товары и в каких количествах министерство желает получить — и обеспечивать производство этих товаров сырьем и материалами. Причем пожелания нужно было выдавать «от и до» — какое минимальное количество товара министерство готово продавать через розничную сеть, и сколько оно может вообще переварить, если объемы производства резко возрастут. А еще заботиться о том, чтобы эти товары переварить было возможно, так что почти треть бюджета министерства тратилось на строительство складов, торговых баз и магазинов. Заказывая это строительство опять же у производственно-строительных артелей…