Найти «Сатану» - Данил Корецкий

Но чем-то эта картина привлекла внимание начальника управления военно-космической разведки. Харрис ещё раз внимательно всмотрелся в изображение. Какие-то постройки, большая антенна… Он снял трубку внутренней связи.

– Уильям, подберите мне обзорные снимки квадрата «16 С» за месяц до вчерашних взрывов. Мне кажется, что-то там изменилось…

– Есть, сэр!

Через несколько минут помощник принес фотографии, которые разведывательные спутники периодически делают в стратегически важных районах инициативно, без всяких заявок. Их положили рядом с последними снимками стартовой позиции третьего ракетного полка, и оба сразу увидели разницу.

– Вы были правы, сэр, – радостно сказал Уильям и указал пальцем. – Они поставили новую радиолокационную станцию, сэр! Раньше ее тут не было. Ну и память у вас, сэр!

– Да, точно, – удовлетворенно кивнул Харрис.

– Всё-таки эти русские неприлично расточительны, – сказал Уильям. – Они закрывают стартовую позицию, но ставят на ней РЛС…

– Просто они живут по пятилетним планам, – пояснил подкованный Харрис. – Пять лет назад включили эту станцию в план, заложили бюджетные ассигнования, срок подошел – выделили деньги и ее построили. А что она уже не нужна, будет учтено в следующем пятилетнем плане: возможно, ее решат как-то использовать, а возможно, демонтируют…

– Или просто взорвут, – сказал Уильям. – Они ведь взрывают ракеты и бросают в тайге тонны металла отменного качества, вместо того чтобы переплавить во что-то полезное.

– Русские не такие простые ребята, как тебе кажется, – уточнил Харрис. – Если посчитать затраты на транспортировку, то неизвестно, что выгодней. А эта антенна, возможно, для наведения самолетов: у них полевой аэродром неподалеку.

– Вполне возможно, сэр! – кивнул помощник.

– Ладно, это не наше дело. А мы свое дело сделали неплохо, – сказал Харрис и наложил очередную резолюцию: «Передать в РУМО».

Довольный своим аналитическим мышлением, он перелистнул страницы и приступил к изучению следующего документа, касающегося атомного проекта Китая.

Глава 6

Смерть на бреющем

3 ноября 1982 года

Н-ская ракетная дивизия, третий полк

– Взрыв был сильным, но амортизаторы работают хорошо, – сказал «Руков», не отрываясь от пульта. – Только мне кажется, если шарахнет ядерным зарядом прямым попаданием, то от УКП ничего не останется…

– Для того и ставим автономный режим.

Сагаловичу дышалось тяжело – не хватало воздуха. Хотя, возможно, это было проявление клаустрофобии – он как-то сразу пошел по линии штабной работы и сейчас, на глубине двадцати шести метров, за толстыми герметическими дверями, в тесноте УКП, чувствовал себя неуютно. Хотя привыкшие к подземным дежурствам «Руков» и «Шеин» на недостаток кислорода не жаловались. Да и непрерывный тихий гул свидетельствовал, что вентиляционная система функционирует исправно. Сагалович понимал это и, хотя ему нестерпимо хотелось наверх, на открытое пространство и свежий воздух, он подавлял это желание и терпеливо ждал, пока «спецы» закончат работу.

– Всё! – наконец сказал «Руков». – Программа работает без сбоев, опция самопроверки исправна…

– Всё! – подтвердил «Шеин». – Контроль функционирования без сбоев, аккумуляторы заряжены полностью, система автоподзарядки действует в штатном режиме. Но надо будет проводить текущий контроль.

– Это мы сделаем! – с облегчением кивнул подполковник. От одной мысли, что сейчас он поднимется на поверхность, дышать стало легче. – Составим специальный график.

Перегнувшись через плечо «Шеина», он снял трубку прямой связи с центральным командным пунктом.

– Дежурный капитан Максимов! – немедленно ответила далекая Москва молодым, но решительным баритоном.

– Подполковник Сагалович. Соедините меня с главкомом.

– Есть, Вадим Ильич! – отозвался баритон: порученца главкома знали все в аппарате штаба.

И почти сразу донесся глуховатый голос генерала Толстунова:

– Ну, что у тебя? – нетерпеливо спросил он.

– Задание выполнено, товарищ генерал! – отрапортовал Сагалович. – Скоро придет вертолет, и полетим обратно!

Голос главкома повеселел.

– Молодец, Вадим! Министр каждый день интересуется! Заканчивай и возвращайся, тебя уже ждут полковничьи погоны… И твоим ребятам будут присвоены внеочередные звания! Проекты приказов уже готовы, сейчас подпишем! А лететь можете в моем салоне, и баром можете пользоваться!

– Спасибо, Виктор Дмитриевич! – по неуставному ответил Сагалович, но главком уже отключился.

– Поехали, товарищи подполковники! – скомандовал он.

«Шеин» и «Руков» с радостными улыбками переглянулись: они поняли, в чем дело, но, как и подобает опытным служакам, лишних вопросов задавать не стали.

Медленный лифт со скрипом поднял трех офицеров на нулевой уровень. Намертво захлопнулись полуметровые стальные двери. В помещении охраны их уже ожидал капитан и без пяти минут майор «Иванов».

– Поставил десять ПОМЗов! – доложил он. – Теперь на «Кактус» лучше не заходить!

– Мы и не будем, – улыбнулся Сагалович. У него было хорошее настроение.

– Уходим, всё запираем и отправляемся обратно. Через два часа придет вертолет, надо собраться. Благодарю за службу, товарищи! Всем нам будут присвоены внеочередные звания!

Когда специальная инженерная группа ждала вертолет на посадочной площадке, Филинов неожиданно спросил:

– Товарищ подполковник, а мы все в одном самолете полетим?

– Ну, а как же? – удивился Сагалович. – Как прилетели, так и улетим! А что?

– Надо бы самолет хорошо проверить на предмет минирования, – совершенно серьезно сказал сапер. Да и лицо у него было хмурым.

– С чего это вдруг?

Филинов вздохнул и осмотрел своих коллег, которые явно заинтересовались разговором.

– Да с того… Такая секретность, подписки, чемодан, к руке прикованный… И мы все, выходит, – свидетели. А лучший способ сохранить секрет – ликвидировать свидетелей.

Сагалович усмехнулся.

– И откуда ты это взял?

– Детективы читаю. И фильм был: «Принцип домино». Там всех свидетелей одного за другим убивали…

– Ну, Советская армия не по детективам живет и не по фильмам дурацким, а по приказам и инструкциям! – уже совершенно серьезно сказал Сагалович. – А в приказах такие глупости не предусмотрены!

– Действительно, Иванов, ты чего-то загнул, – сказал «Руков».

– Я вам больше того скажу: главком разрешил лететь с комфортом в его салоне, – продолжил Сагалович. – И пользоваться его баром! А в баре том чего только нет…

– Это другое дело! – улыбнулся «Иванов».

Его коллеги тоже оживились.

– Вон и наш борт идет! – показал в небо «Шеин». Действительно, в сером мареве показалась черная точка, которая увеличивалась, и неотчетливый гул, усиливаясь, превращался в рев вертолетного двигателя.

Заправленный и как всегда тщательно подготовленный к полету, самолет главнокомандующего РВСН уже ждал их на взлетной полосе. Вертолет приземлился совсем рядом, со стороны открытого люка, чтобы москвичам было недалеко нести багаж. Да, собственно, после использования расходных материалов и минно-взрывного снаряжения багажа у них почти не осталось: только одинаковые чемоданчики с личными вещами в руках. Причем «Иванов» нес и дорожную сумку Сагаловича, у которого в левой руке был пристегнутый к запястью титановый кейс с документами. Дул легкий ветерок, снежная поземка змеилась по бетонным плитам. Настроение у членов специальной инженерной группы было отличным: они выполнили задание, теперь их ждут новые звания, продвижение по службе, почет и уважение. И начнется вознаграждение за труды уже сейчас, в салоне главкома…

Командир корабля, в летной кожаной куртке и расстегнутом шлемофоне, ждал их у трапа. Он крепко пожал руку Сагаловичу.

– Все нормально? – только и спросил Балаганский, зная, что в подробности лучше не вдаваться.

– Настолько, что командующий разрешил нам лететь в его салоне и пить из его бара! – засмеялся Сагалович. На «Железного Вадика» это не было похоже.

Балаганский удивленно покачал головой.

– Такого на моей памяти еще не было, – сказал он. – Прошу на борт!

Салон командующего был отделан деревом и напоминал кабинет: четыре самолетных кресла, по два друг против друга, между ними откидной стол, небольшой диванчик, полированный шкаф…

Филинов сразу стал открывать дверцы и быстро нашел то, что искал: зажатые в пружинистые зажимы бутылки, бокалы, рюмки и стаканы.

– Армянский коньяк, марочный! – в восторге воскликнул он. – Я такого никогда даже не видел!