Журнал «Если» №10 2010 - Сергей Синякин

Ксайя в свой черед представилась, назвав себя соправительницей Зиландии. Пока она раздумывала, что нужно сказать еще, в разговор неожиданно вмешался Чан.

— Что это еще за научный поселок? — подозрительно спросил он у Ленга. — Я работаю в Арарате смотрителем Святилища Шлюпки и отлично знаю всех ученых и исследователей. Ни о каком научном поселке я никогда не слышал, в архивах тоже нет сведений о том, что такой поселок существует. Зато мне прекрасно известно, что последняя исследовательская экспедиция отправилась на Риф больше сотни лет назад.

— Эту экспедицию возглавлял мой дед, парень. Его звали Хейни Фредерик Ленг. Поройся как следует в своих архивах, когда вернешься — ты обязательно найдешь упоминание об этом славном походе. Этот мундир… — Ленг похлопал себя по груди, — этот мундир тоже принадлежал ему. Думаю, военную форму гвардии Арарата ты должен узнать!

Ксайя бросила быстрый взгляд на Чана, но ученый только пожал плечами.

— Я знаю, что Хейни Фредерик Ленг открыл Риф, вернее — он первым увидел его своими глазами. До него о существовании Рифа говорили только фотографии, сделанные автоматическим зондом Основателей.

— Разве Ленг не вернулся, чтобы рассказать о своем открытии?

— Деду не повезло, — ответил староста. — Обстоятельства были против него, несколько участников экспедиции умерли. Когда дед наконец добрался до Рифа, он обнаружил здесь крошечную деревню — люди жили в палатках возле источника пресной воды. Что они делали так далеко на севере, как сюда попали — неизвестно. Как бы там ни было, дед решил остаться с ними, чтобы обследовать Риф в течение одного-двух благоприятных сезонов.

— Но почему Хейни Ленг не вернулся в Арарат? — повторила Ксайя.

Ленг пожал плечами.

— Здесь он обрел свое счастье. Дед женился, потом появились дети, и он, вероятно, побоялся везти их через пустыню обратно в Арарат. — Ленг бросил взгляд на черную полосу, пересекающую каменную стену. — Кроме того, Риф находится здесь, а не в городе, а мой дед был настоящий ученым. Всю жизнь он посвятил изучению этого феномена, этой величайшей реликвии древнего народа. А когда дед умер, его дело продолжил старший сын — мой отец. Когда же и он погиб…

— Разве за все эти годы здесь так никто и не побывал? — с сомнением перебила Мэнда. — И ты, в свою очередь, тоже не попытался добраться до Арарата, чтобы рассказать о сделанных открытиях?

— Почему не побывал? — Ленг с вызовом вздернул подбородок. — Сбившиеся с пути исследователи, торговцы с кораблей, потерпевших крушение у побережья, — все они приходили сюда в поисках пресной воды. И, разумеется, бандиты… — Его лицо исказила суровая гримаса, и стальной глаз в пустой глазнице странно сверкнул. — Но всем им пришлось заплатить…

— Заплатить?.. — Тейф качнул головой. — Теперь я не сомневаюсь, что в жилах твоего деда текла кровь одного их хранителей Святилища Шлюпки в Арарате. Они тоже обкладывают приезжих данью, а сами только стригут купоны…

Ксайя тронула адмирала за плечо.

— Не трать свой гнев понапрасну, — пробормотала она. — И он, и его предки просто глупцы, жадные глупцы. Только взгляни на этот поселок… Быть может, у него где-то действительно зарыт горшок с деньгами, но здесь их абсолютно не на что тратить.

Ленг то ли не заметил оскорбления, то ли намеренно пропустил его мимо ушей.

— Мой дед был первым ученым, достигшим Рифа. Сами Основатели никогда здесь не появлялись — только посылали свои летающие машины. Но даже они не осмелились отправиться дальше на север.

Ксайя нахмурилась.

— Ты уверен? Неужели к северу отсюда никто не живет?

— Никто. Слишком жаркое лето и слишком холодные зимы. — Ленг покачал головой. — У меня есть доказательства. — Он зачем-то повернулся и бросил взгляд на покосившиеся хижины. — Иногда у нас здесь происходят, гм-м… разногласия. Ссоры между братьями, соседями, все такое… Случается, кого-то изгоняют из поселка. — Он обвел рукой пыльный горизонт. — Если люди уходят на восток, на запад или на юг, рано или поздно они дают о себе знать — просят прощения и умоляют разрешить им вернуться. Но тех, кто отправился на север, больше никто никогда не видел. Там никого нет — на севере нельзя жить.

Ксайя смерила его взглядом.

— Если Основатели, как ты говоришь, не осмелились обследовать север, откуда же тогда взялись истории о Городе Мертвых?

Ленг презрительно рассмеялся.

— Это просто сказки, выдумки, которыми кормят доверчивых простаков в гостиницах и тавернах. Путешественники любят преувеличения. Здесь и только здесь пролегает граница, пересечь которую не может ни один человек. А Риф… — он жестом указал на скалы позади, — единственный след, оставленный Мертвыми в нашем мире, если не считать руин на Малой Ямайке.

Мэнда мрачно взглянула на него и повернулась к Ксайе.

— Этот человек лжет, Госпожа. Он хочет, чтобы мы думали, будто свет клином сошелся на его Рифе.

Ленг внимательно рассматривал обеих и что-то прикидывал.

— Я буду рад приветствовать вас в моем доме, Госпожа, — сказал он после небольшой паузы. — Моя жена умеет готовить отличный кактусовый чай, который…

— Нет, — резко сказала Ксайя, начиная злиться. — Мы пришли сюда, чтобы увидеть Риф. Чем быстрее мы его осмотрим, тем скорее сможем двигаться дальше. — И, повернувшись, зашагала к каменной стене с загадочной черной полосой.

Позабыв про свою лошадь, Ленг бросился за ней.

— Госпожа, как насчет платы?..

— Заплати ему, Тейф, — не оборачиваясь, бросила Ксайя. — Дай ему столько денег, сколько заработали его отец и дед вместе взятые: пусть почувствует себя богачом. Мы можем себе это позволить.

Адмирал недовольно нахмурился, но все же запустил руку в один из поясных кошельков и, достав пригоршню бритонских украшений, сунул их в протянутые ладони деревенского старосты.

Торопливо рассовав драгоценности по карманам, Ленг провел пришельцев через калитку в проволочной изгороди, преграждавшей путь к Рифу всем, кто не мог или не хотел заплатить положенное.

Собственно, Риф представлял собой выход какой-то темной породы, чуть выступающий из довольно высокой каменной стены. День выдался жарким, и путешественники почувствовали облегчение, вступив в прохладную тень у ее подножья. Вблизи было хорошо видно, что Риф сильно отличается от оранжево-розового песчаника, залегавшего выше и ниже него. Он имел толщину около полутора метров и состоял из какой-то пестрой черно-серой породы, которая даже на вид казалась более прочной, чем песчаник. Собственно говоря, выступ на стене и образовался потому, что выше и ниже мягкие осадочные породы выветрились. Над слоем Рифа Ксайя увидела вырубленную в песчанике пещеру, к которой вела грубая деревянная лестница. В этом месте край выступа обвалился или был обрушен, несколько крупных и мелких обломков темного цвета валялись у подножия скалы. Сделав шаг в ту сторону, Ксайя внимательно их рассмотрела и наконец подобрала кусок похожей на сланец породы размером с человеческую ладонь. С одной стороны он был гладким, но с другой Ксайя увидела странный отпечаток почти правильного пятиугольника.