Журнал «Если» №10 2010 - Сергей Синякин

— Какая интересная гипотеза!

— Весьма интересная, Макс. К сожалению, далеко не все люди способны ее оценить и принять, а ведь она очень важна для понимания того, что происходит вокруг нас именно сейчас. Дело в том, что после того самого таинственного толчка, пути двух наших планет разошлись. На старой Земле разумные млекопитающие — люди — появились спустя полмиллиарда лет. Здесь, на Земле-2, развитый технологичный разум возник практически мгновенно — всего за несколько миллионов лет. Но и исчез почти так же быстро.

— Вы говорите о Мертвых?

— Да. Именно поэтому развалины на Малой Ямайке и Риф на Поясе такие старые.

— Это Риф, куда отправилась моя мать?

— Да. — Стэндиш сжал худые пальцы в кулак. — Как жаль, что я не могу быть сейчас с нею! И как это Госпоже Ксайе не пришло в голову взять в свою научную экспедицию ученых…

— Если бы мама думала о таких вещах, она бы, наверное, с места не двинулась, — сказал Макс. — Так говорит папа.

— Возможно, он прав. Но все равно я завидую твоей маме. — Стэндиш отряхнул ладони и, прищурившись, посмотрел на солнце. — Пожалуй, нам пора. Сегодня твой отец снова встречается с ректором Чивианом. Быть может, мне наконец удастся рассказать Спикеру о Библиотеке — он давно хотел, чтобы я сделал ему подробный доклад, но так и не выбрал время для аудиенции.

— Мой отец весьма занят, — напыщенно проговорил Макс. — У него много важных дел.

— Может, и так, но решение о строительстве Библиотеки тоже нельзя откладывать бесконечно. Земляные работы нужно затевать, пока погода благоприятствует, иначе начнется жара, потом придут осенние дожди и холода.

Повернувшись, Стэндиш и Макс зашагали назад, к парламентскому комплексу. При этом учитель слегка опирался на плечо молодого человека.

— Библиотека нужна всем, — снова сказал он. — И дело здесь вовсе не в личных амбициях ректора или в моих расчетах. Надеюсь, ты это понимаешь, Макс?

— У папы много дел, — повторил молодой человек. — Вам придется набраться терпения.

Приближался вечер, когда Ксайя и ее отряд достигли Рифа. Оазис лежал посреди километров и километров сухой красноватой пыли и имел форму впадины, окруженной выступающими из песка плоскими древними скалами — свидетелями какого-то давнего геологического катаклизма. Вода из водоносных пластов поступала в центральный водоем, вокруг которого росли земные растения — зеленая трава, зеленый мох, несколько чахлых финиковых пальм. Кое-где среди нагретых солнцем камней краснели небольшие комки пур-пура.

Здесь Ксайя скомандовала привал. Огромных коней распрягли и повели поить. Полсотни воинов, большинство из которых были женщинами, сложили поклажу в тени деревьев и сняли пылевые маски, а Мэнда, вооружившись подзорной трубой, стала карабкаться на одну из скал, чтобы обозреть окрестности.

Сама Ксайя в сопровождении Тейфа отправилась на поиски Чана Гила. Смотритель музея, расположившись на мягкой траве под пальмой, уже снял тяжелые походные ботинки и, переобувшись в мягкие лагерные сандалии, разворачивал палатку. Увидев Ксайю, он почтительно встал.

— Что угодно Госпоже? — спросил Чан.

Навигатор «Коры» снабдил Ксайю схематической картой этого района Пояса, которую она по мере продвижения на север заполняла достоверной информацией.

— Сейчас мы должны быть здесь, — сказала Ксайя, показывая пальцем точку на карте. — У самого Рифа. Вот координаты, которые ты нам дал — широта и долгота, а вот мои расчеты…

— Говорил я тебе: нужно было выслать вперед разведчиков, — проворчал Тейф.

— Мы уже близко, — упрямо возразил Чан. — Если только все, что мы в Арарате знаем о Рифе, не является одним большим заблуждением.

Сейчас, два месяца спустя после того, как экспедиция покинула город, смотритель выглядел по-другому. Его обожженная солнцем кожа высохла, как пергамент, и покрылась ровным коричневым загаром, нагулянный в городе жирок исчез, щеки ввалились, одежда болталась, словно на вешалке. По мере того как экспедиция приближалась к месту, где якобы находился загадочный Риф, Чан все заметнее нервничал. Вскоре выяснилось, что сведения, которыми располагал проводник, были весьма приблизительными, поскольку никто из ныне здравствующих жителей Арарата никогда не достигал Рифа и не мог подтвердить, насколько точны координаты, найденные в записях давно умерших путешественников.

— Я думаю, осталось немного, — добавил Чан. — Мы уже должны быть на Рифе.

— Вот и нет, — покачал головой Тейф. — Мы вовсе не должны там быть.

Ксайя бросила на адмирала острый взгляд, но ничего не сказала. Она уже привыкла к ворчанию Тейфа, который не считал нужным скрывать, насколько не по душе ему эта экспедиция. Путешествие и впрямь оказалось куда более продолжительным и тяжелым, чем она рассчитывала. Отряд, который сопровождали два судна, двигался вдоль берега двумя сменяющими друг друга группами, время от времени совершая вылазки в глубь континента. Местность была в основном засушливой, лишь иногда путникам попадались спускающиеся к морю глубокие долины, по которым текли начинающие высыхать реки. Переправы через такие долины, больше похожие на ущелья, каждый раз давались очень нелегко — во всяком случае времени на это уходило довольно много. В глубине континента однообразие пустыни нарушалось скальными обнажениями причудливой формы. Когда-то давно их вытолкнули из земных глубин бурные геологические процессы, но со временем мягкие горные породы разрушились под действием ветров и температурных перепадов, и теперь древние скалы напоминали своими очертаниями фантастических зверей и птиц.

К счастью, с продовольствием затруднений пока не возникало. Пеший отряд добывал пресную воду, следующие за ним на кораблях экипажи ловили рыбу и ракообразных. Первое время путникам попадались деревни, где можно было купить мясо, овощи и зелень. Правда, стоили они недешево, но Ксайя, не желая создавать отряду трудности на пути, которым, возможно, придется возвращаться, запретила мародерство. Однако по мере продвижения на север такие поселения встречались все реже, а вскоре этот источник пополнения запасов окончательно иссяк. Почти одновременно исчезли и зеленые земные растения; теперь вокруг, насколько хватало глаз, виднелись только красный песок и вездесущий пур-пур, которому, казалось, нипочем были адская жара и отсутствие воды. Безлюдье тоже действовало на путников угнетающе. Сама Ксайя выросла на сравнительно густо заселенном острове и теперь особенно остро сознавала, как мало на этой планете людей даже после четырех столетий колонизации.