ТРИ КОЛЬЦА - ПОЛНОЕ (СИ) - Артём Рыбаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Если получится, то обязательно, - и я пожал протянутую мне руку.
***
На маленьком совете мы решили скоренько пробежаться по торжищу - посмотреть на товар, выяснить цены и прикупить свежатинки в дорогу.
Рынок изобилием не поражал, но предлагали многое из того, что до нас редко когда доезжало. Например, яблоки, и не мочёные или квашеные, а всю зиму целиком, в натуральном виде сбережённые. И хоть просили за них куда как немало - десять "семёрок" за килограмм, но мы не устояли. И теперь обходили ряды, смачно, с хрустом, вгрызаясь в бока восхитительно вкусных, огромных плодов. "Из самого Мичуринска яблочки!" - так отрекомендовал свой товар продавец.
Поразило нас и обилие предлагавшегося к продаже хлеба, причём основную массу составляли изделия из редкой у нас пшеницы, мы-то всё больше ржаным обходились. Так что без покупки десятка белых сдобных калачей не обошлось.
Удовлетворив своё любопытство и пополнив припасы, наша маленькая колонна отправилась в путь. Как-никак надо было в быстром темпе преодолеть почти сотню километров и уложиться в оставшиеся четыре часа. Кстати, переброска по "железке" сэкономила нам много горючего, и теперь можно было ехать, как говорится, на все деньги.
***
Покинув пределы гостеприимного Ликино-Дулёво, мы, по совету всё того же Милослава, выехали на Большое Кольцо и с покатили в сторону Куровского. Там посадские держали постоянный форпост, охранявший, в том числе, и местное железнодорожное депо. Покрытие на "Большой Бетонке" в этих местах сохранилось неплохо, и нашим водителям удавалось держать скорость под полсотни километров в час, так что уже через двадцать минут, отмахав с десяток километров, мы свернули на Егорьевское шоссе. Дальше по Кольцу, через Воскресенск, монахи ехать не советовали - город был разрушен, и пробираясь через заваленные обломками улицы, мы бы потеряли уйму времени.
В Егорьевск, славный своими тканями, мы тоже заезжать не стали, а, проскочив по окраине, поехали дальше на юг.
Дорога была в относительно приличном состоянии, но тянувшийся вокруг лес навевал на всех скуку, общее настроение по рации высказал Саламандр:
- На лес мы и дома посмотреть можем.
Однако бдительности никто не терял, а Мистер Шляпа вообще высунулся в люк, где мы установили АГС. У деревни Михали (название я узнал по карте) путь нам преградила застава. Поперёк дороги на массивных опорах лежал капитальный, из стальной трубы, шлагбаум. Услышав шум моторов и заметив наши машины, часовой, до того скучавший под дощатым навесом, вскочил и несколько раз ударил коротким металлическим прутом по висящему рядом с ним куску рельса.
- Ну вот, приехали, - недовольно поморщился Тушканчик. - Интересно, это кто такие?
С десяток молодых парней, одетых в старый армейский камуфляж и вооружённых "семьдесят четвёртыми" "калашниковыми", выскочили из небольшого кирпичного домика, стоявшего на обочине. Вслед за ними показался пожилой мужчина с роскошными седыми усами. Парни вначале бодро взяли нас на прицел, но впечатлённые размерами наших нижегородско-арзамасских "монстров" и наличием у предполагаемых противников автоматического гранатомёта, сбавили обороты и опустили стволы.
Их командир поправил висевший на плече стволом вниз "АК" (кстати, он единственный из всех не стал в нас целиться), вытащил из кармана пилотку, водрузил её на голову и не спеша направился к нам. Я распахнул дверь и вылез наружу. "Они ведь не знают, что калашом нашего "тигра" не взять, - мелькнула мысль. - А открытая дверь меня как раз от этих салабонов прикроет. И пространство для манёвра будет, если что не так пойдёт".
- Здравия желаю! - обратился ко мне усатый. - Откуда и куда путь держите?
- И вам доброго дня, уважаемый! Вот из Дулёво в Коломну едем.
Начальник заставы ничего не ответил, только усы пригладил. Я намёк понял, и продолжил:
- Сами мы тверские, но сюда из Посада приехали.
- Из Сергиевого или Павлова? - прищурившись, спросил седой.
"А я и забыл, что тут ещё один город с таким названием есть!"
- Из дальнего, Сергиевого.
- А чем подтвердить можешь?
- Да вот, пропуск посадский, - и я протянул кусок картонки, который нам выдали по распоряжению отца Владимира.
Мужик неопределённо хмыкнул, мельком глянув на пропуск, и, повернувшись к своим, сказал:
- Отбой тревоги, салаги! Это наши. Шлагбаум поднимите, не видите что ли, люди спешат! - продолжил, снова повернувшись ко мне: - А пропуск вы лучше на стекло прикрепите, чтоб, значит, издалека видно было, - потом ещё немного подумал и спросил. - А вы взаправду из Твери?
- Да, оттуда.
- Ну и как там у вас?
- Да как везде.
- Народу много уцелело? - очевидно, проезжающие служили ему основным источником информации.
- В Твери - мало, а так, по области, почти полмиллиона сейчас живёт.
- А я москвич, - совершенно неожиданно сказал седоусый. - "Срочку" в этом сраном Егорьевске-шесть тянул. Два месяца до дембеля оставалось. Теперь, вот, целый лейтенант… - и он невесело ухмыльнулся. Мне почему-то стало очень жаль этого пожилого, побитого жизнью человека, который так за три десятка лет и не нашёл себя в этом новом, страшном мире.
- Я, вообще-то - тоже москвич, - решил я приободрить военного.
- Ух, ты, - широко улыбнулся он. - А в Москве где жил?
- Я маленький тогда был, плохо помню, но, по-моему - на Шаболовке где-то.
- Вот это да! А я на площади Гагарина! Соседи! Слышь, тверской, а может, заглянешь к нам, посидим, поговорим?
- Не могу я, товарищ лейтенант, мы действительно сильно торопимся. Может, на обратной дороге получится.
- Что я не понимаю, что ли? Служба у вас… Ну, давай, зёма, не хворай, - и когда я уже собирался закрыть дверь, добавил. - А я всё хочу у начальства отпроситься да и смотаться в Москву. Посмотреть, как оно там? Не был на Родине-то?
- Нет, не довелось…
- Вот и мне - тоже… То воевали, то выживали, да и с транспортом напряжёнка… Кто бы мне три десятка лет назад сказал, что из Егорьевска в Москву хрен доедешь - не поверил бы ни в жисть! Ну бывай, зёма… - и старый солдат махнул рукой.
- Илья, а чего ты ему лапшу на уши повесил? - спросил меня Чпок, когда застава осталась далеко позади. - Ты же в Столице сколько раз бывал, неужто дом свой не навещал?
- Дурак ты, Андрейка! - с чувством сказал ему Тушканчик. - Ты думаешь, приятно этому вояке было бы узнать, что от его дома только щебёнка осталась? А Илюха - молодец! Не стал старика мечты лишать.
***
Больше до самой Коломны ничего примечательно с нами не случилось, и без десяти два мы подъехали к городу со стороны Нижнего Хорошово. На другом берегу на холме был виден Коломенский кремль, а чуть правее на стрелке Коломенки и Москвы-реки стояли развалины странного здания, похожего на гигантскую миску. Город, как и большинство других "стотысячников" Московской области тоже подвергся атаке, но боеголовка попала не в жилые кварталы, а, похоже, была нацелена на местный завод, строивший локомотивы. Один, кстати, из крупнейших в стране. И люди отсюда ушли, поскольку жить зимой в городе с уничтоженной инфраструктурой практически нереально. Так и стоит на круче при слиянии двух рек древний русский город, ставший в одночасье по воле каких-то неведомых мне заокеанских тварей, бессмысленным символом всёсокрушающей жадности.
Милослав, правда, предупредил меня, что с приходом весны в городе поселяются артельщики, по заданию посадских раскапывающие развалины тепловозостроительного завода, надеюсь, что они нам не помещают.
Я посмотрел на часы - до встречи оставалось чуть меньше суток, в самый раз прокатиться по точкам и вернутся.
- Так, бойцы, слушайте новые вводные! - я развернул на капоте карту. -Мы, одной машиной едем сейчас в Люберцы. Вот сюда, и сюда, - я показал точки на карте. - Ты, Саламандр, на другом "тигре" отправляешься по Рязанскому шоссе в Мячково. Считай маршруты у нас параллельные, но местность там застроена плотно была, так что я считаю, что разделиться будет разумнее. Но восемьдесят километров одной колонной пройдём, так что ещё успеем друг другу надоесть. Возражения есть? Тогда - за дело!
Глава 16.
Через Москву-реку мы переправились без проблем - мост на Новорязанском шоссе был в более чем хорошем состоянии, но сама дорога состояла из одних ям и колдобин. И два десятка километров до первой запланированной остановки в селе Никитское, мы проехали минут за сорок. Село на первый взгляд выглядело весьма ухоженным, по крайней мере, на окнах многих домов, стоящих у шоссе, висели занавески, а из труб поднимались столбы дыма. Бронницы при катастрофе не пострадали, а из-за имевшегося там ювелирного завода быстро стали ареной противоборства различных группировок, пока, наконец, власть не перешла в руки военных, установивших в городе и окрестностях относительный порядок. Запасы золота и серебра завода позволили наладить выпуск собственной монеты, имевшей широкое хождение и у нас. Такая своеобразная специализация позволила бронничанам жить в мире и спокойствии, поскольку их статус поддерживался всеми близлежащими анклавами, привозившими иногда сюда своё золотишко и менявшими его на мерную монету. Я сам никогда в "золотых караванах" не ходил, но многие из моих друзей их охраняли. Вследствие этого, транзитный проезд через город был нам, из-за секретности миссии, заказан. О любой "чужой" машине, тем более, такой приметной как наши "тигры" стало бы известно всем заинтересованным лицам в радиусе трёх сотен километров. А на кой нам, что бы жители Владимира знали, что тверские Следопыты в зачем-то приехали в этот регион?