Бескрайний архипелаг. Книга II - Артем Сластин

алую резню. А теперь подумайте — кто среди выживших часто улыбается? — Я сделал паузу, позволяя как следует погрузиться в вопрос. — На ум приходит всего пара человек!

Судя по тому, что люди освистывали меня и недовольно потряхивали кулаками, разговор начался не с той ноты. Волна негодования прокатилась по кругу, лица исказились недоверием.

— Тишина! — рявкнул я, вскинув руку вверх. — Дослушайте до конца! — Мой голос прорезал гул возмущения. — Понимаю, довод кажется слабым, но ключевое здесь то, что Ханна была права. И вы это скоро поймёте.

Люди затихли. Глаза, отражающие пламя костра, впились в меня. Кажется, успокоились и готовы слушать дальше. Великолепно!

— Согласитесь, — продолжил я, понизив голос до шёпота, заставляя соратников податься вперёд, — тот факт, что наш загорелый актёр из Индии не ночевал в первую ночь в мужской лачуге, наводит на серьёзные подозрения. Как и его класс личности — мимик. Из старых добрых игр я прекрасно помню, что мимики — смертоносные твари, способные принимать любую форму. Также обращу ваше внимание на то, что индус постоянно улыбается. Даже сейчас, когда речь идёт о жизни и смерти…

Десятки пар глаз синхронно повернулись к актёру, словно по команде. Некоторые люди даже полезли за оружием в рюкзаки. Глаза индуса мгновенно наполнились слезами, кожа неестественно побледнела. На лице возникла гримаса первобытного ужаса, и он схватился за сердце.

Чёрт, я переборщил! Нарцисса и ленивца, практически ничем не помогшего за семь дней выживания на острове, жалеть никто не будет. А определённые личности даже будут рады избавиться от лишнего рта. Я видел это в их глазах.

— Стойте же! В ту ночь актёр спал с женщинами, и многие это подтвердят. После того как Янис выбил ему зубы, индус попросту забоялся идти в мужскую комнату!

Эстебан, было уже потянувшийся к пистолю, не скрывал раздражения и чертыхался.

— Второй аргумент, — нарочито громко рыкнул я, чтобы вновь привлечь внимание.

Толпа вздрогнула.

— Мы с Гансом изучили дротики и пришли к однозначному выводу. — Я вытащил один и поднял высоко над головой. — Убийца отлично обращается как с деревом, так и с металлом. Смотрите на эту работу! — Я медленно повернул дротик, позволяя огню играть на его поверхности. — Актёр так не умеет. Нежная кожа его рук без единой мозоли, без единого шрама подтвердит вышесказанное.

Люди вновь посмотрели на индуса.

— Значит, мы ищем мастера на все руки! Того, кто скрывает своё истинное лицо под маской дружелюбия, кто часто бывал вне лагеря и там создавал эти самые дротики, а также проводил опыты с ядами!

Такеши скользил холодным взглядом по выжившим. Его глаза задерживались на каждом ремесленнике и добытчике на долю секунды дольше необходимого. Остальные же нервно переглядывались. В их сбитых с толку физиономиях читался вопрос: да кого, чёрт подери, подразумевает Макс?

— Заключительный аргумент… Однажды, когда я крался в лесу, настороженный тишиной, увидел, как убийца собирает травы. Это было пару дней назад. Предатель заметил меня и сказал, мол, помогает Юаньжу.

Я перевёл взгляд на старую знахарку, её морщинистое лицо застыло каменной маской.

— Только вот ей он дал потом совсем другие травы. Бабуля изучила яд, который оказался концентрированным снотворным, способным погрузить человека в сон при минимальных дозах. — Я подошёл к Юаньжу. — Она даже показала мне, из какого растения производился концентрат. И это была именно та трава, которую собирал убийца, не заметивший, что я наблюдаю за ним из тени деревьев. Половину листочка сон-травы Юаньжу добавляла в наш компот для седативного эффекта…

— Подтверждаю, — высказалась знахарка, её голос дрожал, но глаза были тверды. — Концентрат этой травы крайне силён. Я никогда не просила собирать её, ведь моих запасов хватит на десяток вёдер компота!

Я резко развернулся и направил палец на человека, стоящего позади всех:

— Он нашёл дротик, которым усыпили Фелицию, потому что остальные оказались не столь внимательны. Убийца рискнул — хотел подставить Густаво! А теперь, Диловар, руки вверх и не вздумай глупить!

Что началось дальше… Лагерь взорвался многоголосым ором. Выжившие подняли такой хай, словно сама преисподняя разверзлась под ними. Они кричали, что не верят мне! Люди не могли смириться с тем, что самый полезный человек среди нас, молчаливый и добрый трудяга так с ними поступил.

— Это какая-то ошибка! Да быть того не может! Макс не прав! — голосила толпа. Их лица исказились недоверием и страхом. Некоторые подались вперёд, явно собираясь защищать Диловара.

Я вынул из рюкзака ручную мортиру.

В этом хаосе фигура Диловара растворилась, скрывшись за широкой спиной Мутуа. Раздалось шипение, и белая дымка быстро окутала пространство, словно утренний туман.

Выжившие похватались за рты, пытаясь прикрыть их трясущимися руками. Глаза расширились от ужаса. Но тщетно — один за другим они падали, как марионетки с обрезанными нитями. Тела глухо ударялись о землю. Секунда — и вот уже дюжина соплеменников лежала без сознания вокруг костра.

Наконец, сквозь рассеивающуюся дымовую завесу я увидел Диловара. Он стоял, расставив ноги, как гладиатор на арене. В поднятых руках — по круглому предмету, распыляющему тот самый молочно-белый дым. Огонь костра выхватывал из тьмы его спокойное, почти безмятежное лицо.

— Молодец, Макс, — похвалил он. Губы растянулись в добродушной улыбке, но глаза оставались мёртвыми. Маньяк смотрел на меня с холодным вызовом, как змея перед броском. — Одного ты не учёл… Я был на шаг впереди, потому подготовился. Всегда был на шаг впереди! Ещё за ужином употребил антидот. Лёгкая партия.

Да? Тварь. Пора сделать тебе во лбу большую дыру!

Я напряг мышцы, направил мортиру прямо в его самодовольное лицо и спустил крючок. Но… палец попросту не послушался. Мышцы отказали, как будто кровь в венах превратилась в лёд. Мгновением позже руку целиком парализовало!

Волна паники прокатилась по телу. Но ведь я не сделал ни единого вдоха! Задержал дыхание в тот момент, когда увидел дым. Неужели яд может проникать через кожу? Разум лихорадочно работал, пока тело предавало меня.

Кровь моя, вытолкни все яды нару…

Сознание начало затуманиваться. Последнее, что увидел, — торжествующий взгляд Диловара и его приближающуюся фигуру. Он шёл неторопливо, как хозяин положения, с тем же спокойствием, с каким рубил лес или чинил частокол…