Куйбышев - Илья Моисеевич Дубинский-Мухадзе

Едва ли Валериан Владимирович сомневается, что позиция, по определению Ильича, состоящая наполовину из отчаяния, наполовину из фразы, найдет мало сторонников. Он слишком хорошо знает своих самарцев. Слишком много сам потрудился… В Москву уходит депеша: «Самарская губернская партийная организация вполне одобряет политику Совета Народных Комиссаров в вопросе о войне и мире».

Решение второе. Такое же естественное. Куйбышева в новый губком избрать. Оставить на всех постах.

Не пройдет и месяца, на заседании Самарского Совета схватятся из-за Брестского договора коммунисты с левыми эсерами и максималистами. Подымется во весь завидный свой рост Валериан Владимирович. Голосом далеко слышным объявит:

«Самарские большевики считают решение Всероссийского съезда Советов о вынужденной ратификации грабительского договора мнением подавляющего большинства российского пролетариата и деревенской бедноты, а потому поддерживают это решение».

Еще раз повторит на торжествах народных в первую годовщину Октября:

«Мне хочется сказать, что я, когда-то противник Брестского договора, ошибался в своих заключениях. Тяжелый, позорный мир сыграл свою революционную роль… Чтобы избежать в будущем подобных ошибок, надо делать тот или другой шаг тогда, когда нужно, а не тогда, когда хочется пылкому сердцу».

Закрывается страница в жизни Куйбышева особая. Вырвать не вырвешь. Была. Без возврата. Без последствий…

= 14 =

Запись разговора по прямому проводу.

Апрель 1918 года.

«У аппарата председатель Совдепа Куйбышев, из Самары.

Товарищ Ленин, в Оренбурге снова подняла голову дутовщина; получено донесение, что за 20 верст от Оренбурга наступают казачьи отряды. Илецк окружен казаками, казаки мобилизуют все станицы, чинят страшные зверства, убиты три члена исполкома, председатель казачьей секции Совета Захаров… Оренбург просит Совет Народных Комиссаров помочь уничтожить в корне авантюру Дутова, иначе снова образуется пробка, которая погубит с голоду 12000 000 жителей Туркестанского края… Самара напряжет все силы, чтобы помочь Оренбургу, но для окончательной ликвидации дутовщины местных сил недостаточно, необходима помощь из центра.

Я окончил, жду ответа.

Л_е_н_и_н: Сейчас же приму все меры для немедленного извещения военного ведомства и оказания вам помощи».

Не по малому запасу слов Валериан Владимирович в коротком разговоре дважды повторяет определение «снова». Не для бравого наскока зовет «уничтожить в корне». По крайней необходимости. Слишком часто на поверхность всплывает полковник Дутов, с осени семнадцатого наказной атаман Оренбургского казачьего войска.

В самые первые недели Советской власти пришлось Ленину обращаться к Центробалту с просьбой снарядить отряд кронштадтских матросов на Оренбургский фронт. Против Дутова. С отрядом отправился чрезвычайный комиссар Петр Кобозев. В Самаре к матросам присоединились рабочие дружины с трубочного и главных железнодорожных мастерских, добровольцы из артиллерийских дивизионов. Куйбышев постарался.

К середине января атамана выбили из Оренбурга. В разграбленном, полусожженном, изголодавшемся городе зазвучала частушка:

Ты, служитель царский верный,

Враг народный и злодей.

Окружившись бандой белой,

Ищешь гибели своей.

Гибели своей Дутов не очень искал. Вовремя ретировался в станицу Верхнеуральскую. Оттуда в тургайские степи.

Покуда атаман оренбургский нагуливал жирку, поднял восстание атаман уральский, полковник Еремин. Другой кандидат в диктаторы. Его пятнадцать тысяч конных и пеших двинулись на южные уезды Самарской губернии. Для Дутова сигнал спешить к Оренбургу. Снова!

Нет у Самары сил, сколько-нибудь достаточных для обуздания в одно время оренбургских и уральских казаков, для охраны железной дороги и волжских пристаней от кочующих таборов мародеров-анархистов, босяков, профессионалов-уголовников. С заводов, из мастерских люди забраны сверх возможного. Партийные мобилизации одна за другой. Куйбышев решается. Вызывает по прямому проводу Ленина.

На телеграфной ленте не указан точно день. Установить не так уж трудно. В разговоре с Ильичем Валериан Владимирович выкладывает горькие вести — о полной гибели отряда правительственного комиссара Цвиллинга. Точно известно, отряд — триста добровольцев, преимущественно железнодорожников — выступил из Оренбурга на заре первого апреля. Второго числа попал в засаду у станицы Изобильной.

На пасху, в ночь на четвертое апреля, пластуны Дутова сняли заставы в Форштадте. Открыли конным сотням беспрепятственный доступ на окраины Оренбурга. Тут же для начала вырезали полностью весь пригородный Совет, выбросили из окон пятого этажа раненых матросов, повесили красногвардейцев, захваченных в бывшем юнкерском училище. До центра города добраться не успели. По дутовцам ударили рабочие дружины. В бою участвовали женщины, подростки, старики — весь рабочий люд. Умолчать о таком Куйбышев не мог.

Так что с полной точностью — обращение к Ленину за помощью не раньше второго, не позднее четвертого апреля. Ильич нажимает на военное ведомство. Торопит. Подмога Оренбургу выделена солидная. Три с половиной тысячи бойцов, шестьдесят орудий, броневики, пулеметы, запас патронов и снарядов. Успеет ли добраться? Путь через Пензу, Сызрань. Там на всех путях эшелоны чехословацкого корпуса…

Еще уточнение нужное. Вызывая по прямому проводу Ленина, Куйбышев называет себя «председатель Совдепа». А в ранней автобиографии: «С апреля по май 1918-го был председателем Самарского губернского Совета народного хозяйства».

Описка, неточность?

В марте, когда Куйбышев находился в Петрограде и Москве, левые эсеры, их братья кровные — максималисты вкупе с анархистами откровенными добились созыва в Самаре VI губернского съезда Советов. Время самое подходящее. Большая часть коммунистов в боевых отрядах. В город для голосования не вызовут. Так когда, если не сейчас! Друзья-союзники протаскивают многообещающее решение. Рабочим в губернском исполкоме предоставить не более одной трети мест… В таком Совдепе особенной ловкости не нужно. Из девяти членов президиума семь — почтенные эсеры, анархисты, максималисты. С Валерианом Куйбышевым они любезнее пуще прежнего. Боязно все-таки.

Бог милостив. Казаки Дутова подступают к Бузулуку. Уральские сотни вторгаются в Николаевский и Новоузенский уезды. Можно рискнуть. Куйбышева в совнархоз. Какое сейчас хозяйство! Дырка от бублика… На место Валериана Владимировича — максималиста Дорогойченко. Семинариста. В пенсне, с давно не чесанными длинными кудрями и тоненьким, совсем девичьим, голоском.

В городе — двоевластие. Губернский исполком издает приказы убрать комиссаров-коммунистов. Рабочие дружины распустить без промедления. Охрану порядка и спокойствия возложить на революционные силы гражданина Бульона М. И.,