Итальянские и русские любовники – 2 - Таормина Феникс

От ветеринара Пеппе приехал один. Он тут же бодро зашел к нам с Джузеппиной и бойким голосом отчитался:

– Все умерли.

Глядя на мои округляющиеся от ужаса глаза Пеппе продолжил.

– Собачка и щенки все умерли! Их не удалось спасти.

– Неужели ничего нельзя было сделать? – спросила я.

– Можно. Но ветеринар запросил за операцию 200 евро! Это очень дорого. – сказал Пеппе.

Он развернулся и ушел к оставшейся в живых собачке. Пеппе выглядел не как убитый горем человек, потерявший домашнее животное, а как человек, у которого запросили за ремонт его машины слишком дорого и он решил избежать убытков и ее продать. Я была в шоке от такой эмоциональной холодности.

Когда я лишилась моего кота, то рыдала несколько недель подряд. И еще 7 лет я не могла ни смотреть на кошек, ни брать их на руки. Любой кот, похожий на моего Тимку вызывал у меня новый приступ отчаяния и сердце сжималось от боли при взгляде на похожего кота.

А Пеппе был спокоен, как танк и чуть ли не насвистывал. Он избавился от обузы, а не потерял любимое животное, погибшее в муках у него на глазах.

Услышав доклад Пеппе, Джузеппина сверкнула глазами. По ее выражению лица, я поняла, что ей очень не понравилось то, что она услышала. Зная Джузеппину, я поняла, что она пытается обуздать свой гнев. Как воспитанная итальянка он в тот день сдержалась.

Но, как оказалось, Джузеппина так и не смогла совладать со своими эмоциями.

На следующий день, когда Пеппе вернулся с работы и пришел за тарелкой еды, Джузеппина встретила его с пустыми руками.

– Еды больше нет. – заявила она. – И не будет. Еда стоит очень дорого сейчас.

Пеппе стоял и слушал дальше, потому что Джузеппина не собиралась уходить в дом.

– Это ты угробил твою собаку! Это твоя вина, что она умерла в муках! Ты должен был помочь, а ты пожалел денег! Это ты виноват в ее смерти!

Выговорившись, Джузеппина зло сверкнула глазами, недобро прищурилась и зашла в дом. Я восхищенно смотрела на нее. Оказалось, что в 91 год у нее все еще живое сердце!

С тех пор, Пеппе к нам больше никогда не заходил.

Глава 12

В эзотерике есть правило нового места. Если новое место тебя полюбило и хочет оставить у себя надолго, то оно начинает за тобой ухаживать как жених за перспективной невестой. Для тебя складываются такие благоприятные обстоятельства, что тебе просто не хочется ничего менять. Тебя многое устраивает, а на недостатки ты легко можешь закрыть глаза. Но, если место тебя не принимает, то сначала идет череда мелких неприятностей, потом, если ты упорствуешь, идет череда крупных неприятностей, а потом обстоятельства становятся настолько невыносимы, что ты готов заплатить любые деньги, лишь бы прекратить мучения и исчезнуть из этого места навсегда.

Именно по сценариям хорошего и плохого места развивалась наша жизнь в Неаполе.

Зина нашла Алле такую работу, что за 3 месяца моя 25 летняя красавица подруга превратилась в узника концентрационного лагеря. Возможно, Зина таким образом отомстила ей за отказ ехать в отель на Калабрии, а возможно это было просто совпадением.

В отличие от меня, Алла на работе не высыпалась, не наедалась и не отдыхала почти совсем.

Она присматривала за бабушкой в семье, состоящей из двух взрослых детей, мужа, жены и матери жены, которая была инвалидом. Бабушка с трудом ходила, с трудом себя обслуживала и муж с женой наняли для нее мою подругу в качестве баданты.

Ей не выделили отдельную комнату, ей даже не выделили отдельную кровать, хотя в их 4-х комнатной квартире была и свободная комната и отдельная кровать. Алла была вынуждена спать в одной кровати с бабушкой. Якобы, из-за того, чтобы за ней присматривать даже ночью, во время сна.

Бабушка не давала ей выспаться по ночам, а днем Аллу нагружали работой по дому в виде уборки, стирки, глажки и ухода за бабушкой. Кормили ее пастой с овощами. Мясо давали редко. Свою зарплату Алла откладывала, чтобы вернуться домой из Италии не с пустыми руками и чтобы ей хватило денег на подарки брату и маме.

– Я не останусь здесь получать вид на жительство! – заявила мне подруга в одну из наших встреч. – Не собираюсь я работать бадантой ради вида на жительство! Я уже сейчас с ног валюсь, а что со мной будет через полгода? Даже думать об этом не хочу! У меня, между прочим, защита диплома в декабре. Вторым высшим я разбрасываться не собираюсь и через месяц я сваливаю отсюда. Поработала сиделкой и хватит! Пора возвращаться к нормальной жизни.

– Конечно, дипломом жертвовать нельзя. Тебе надо домой обязательно. Тут не о чем говорить. – поддержала подругу я.

– Ты можешь купить вкусной еды и я ее твоей маме привезу. – предложила мне подруга.

Через некоторое время мы отправились покупать подарки для родных Аллы и немного вкусностей для моей мамы. Алла собрала вещи и сказала семье, что она обязательно вернется к ним через месяц. Она боялась, что если скажет им правду, то они не заплатят ей за последний месяц работы. Очень уж семья плохо к ней относилась. Словно Алла не работала на них не покладая рук, а отбывала в их семье тюремное заключение за преступление против одного из их родственников.

Из страха перед моим несуществующим женихом, работавшим полицейским, семья расплатилась с Аллой полностью и даже довезла ее с вещами на пьяццу Гарибальди.

Алла уехала на автобусе в Россию. Билет на обратную дорогу у нее с собой был.

В Польше ей пришлось несладко. Из-за просроченной туристической визы ее сняли с автобуса и посадили в камеру за нарушение визового режима. По польским законам у нее должны были конфисковать все ее вещи, продукты и деньги, которые она с таким трудом заработала в Италии.

Но, мир не без добрых людей. Молодой польский полицейский пожалел Аллу и ничего у нее не конфисковал. Он отпустил ее из тюрьмы со всеми ее вещами, деньгами и продуктами домой. Алла уехала в Россию. На память о той поездке в ее паспорте осталась пометка "депортация" и запрет въезда в Польшу на 5 лет. На следующий год Алла поменяла паспорт, чтобы поехать к жениху в Чехию по визе невесты. В Польшу она больше не приезжала никогда.

Позднее она жаловалась мне по телефону:

– Я