Итальянские и русские любовники – 2 - Таормина Феникс

икс. Своей внешностью он чем-то напоминал пьянчужку из советского мультфильма "Ограбление по-французски." Этакая обрюзгшая и раздавшаяся пародия на Луи де Фюнеса без обаяния французского актера.

Пеппе производил на меня впечатление безвольного человека, плывущего по течению, который не в силах побороть свою лень и противостоять своим прихотям. Я его недолюбливала.

Джузеппина в свои 91 год ходила без палочки, пользовалась очками только для чтения молитв, а без очков видела очень неплохо. Она была маленькая, круглая, на тонких коротких ножках. Но лицом и повадками она мне очень напоминала Бабу-Ягу из советского мультфильма "Два клена". Та же большая голова, тот же большой нос, те же колкие. проницательные и часто злые глаза, тот же взрывной и тяжелый нрав. Своими сохранившимися в целости и сохранности природными зубами любила грызть каштаны, орехи, хрустящую пиццу и поленту.

Зять Джузеппины называл ее Команданте. Как Фиделя Кастро.

У Джузеппины было 4 детей: 2 сына и 2 дочери, снохи, зятья и внуки. Она была Овном по гороскопу и физически не могла никому подчиняться. Джузеппина командовала окружающими, как дышала. Все торговцы фруктами, все соседи, вся ее многочисленная родня знала, что перечить Джузеппине нельзя. Это чревато скандалом. Джузеппина была очень остра на язык и могла задеть за живое любого, кто был перед ней виноват. По ее мнению.

Уличные торговцы уважали ее за сохранившийся острый ум в старости, за не утраченную способность распоряжаться деньгами и вести хозяйство без посторонней помощи. Они уважительно разговаривали с ней и игриво обращались к ней: Белла! (по-итальянски красавица. прим. автора)

Джузеппину с ее здравым умом и твердой памятью можно было смело записывать в книгу рекордов. Позднее я узнала, что в Италии встретить старика и старушку подобного возраста в здравом уме – невероятная удача. И мне с Джузеппиной страшно повезло.

Единицы пожилых итальянцев могут похвастаться здравым умом Джузеппины. Старческое слабоумие и Альцгеймер обрели масштаб национального бедствия в Итальянской республике. Первые симптомы могут наблюдаться уже после 60-ти лет.

Несмотря, на свой вздорный характер Джузеппина, как большинство итальянок, была очень общительной. Она любила беседовать с соседями. Она любила маленьких детей. Она любила дарить подарки их матерям и подсовывать денежку всем, к кому была расположена.

Мне нравились многие рецепты её блюд. Например, паста с бобами, паста с зеленым горошком, базиликом и зеленым луком, паста с базиликом, колбасой, чесноком, помидорами и фасолью, паста с помидорами и цветной капустой, паста с ракушками и паста с томатами и осьминогами, картофельные клецки, воскресная паста с томатным соусом, с говядиной и с колбасой, рулетики из говядины с изюмом и кедровыми орешками, томлеными в помидорном соусе и много всего нового и диковинного для меня.

Много вкусных, питательных, чисто наполетанских блюд я попробовала и научилась готовить у Джузеппины. Меня она к готовке не подпускала. Она говорила:

– Ты не умеешь есть!

Я действительно не умела есть национальные наполетанские блюда. Тем более, я не умела их готовить. Мне нравилась пожаренная Джузеппиной наполетанская зелень, в оливковом масле с чесноком, с красным перцем и мясными сосисками, напоминающие наши купаты. Зелень называлась фриарелли (разновидность репы с листьями и стеблями изумрудного цвета, растущая только в окрестностях Неаполя).

Мне нравилась жареная в оливковом масле скарола (по-наполетански звучащая как шкарола) с черными оливками Гаэти, каперсами, изюмом и чесноком. Скарола это салатный цикорий эскариол.

От одного только запаха жаренных фриарелли у меня начинали бежать слюнки.

Джузеппина отваривала листья шпината и подавала их к столу с лимоном. Оливкового масла первого отжима высшего качества она не жалела. Шпинат, чуть ли, не плавал в масле.

Джузеппина подавала к столу картофельный салат. Он состоял из отварного картофеля, нарезанного крупными кусками, вареных стеблей зеленой фасоли и нарезанного вареного яйца. Картофельный салат тоже утопал в оливковом масле и приправлялся чесноком. Сочетание чеснока, оливкового масла и томатов я до сих пор считают гениальным кулинарным изобретением итальянцев. А если добавить в эту смесь орегано (нашу душицу), то с этим соусом можно съесть даже подошву.

Но, вместо подошвы лучше использовать кусок свежего, ароматного хлеба. Итальянцы знают толк в кулинарных шедеврах.

С первого раза оливковое масло мне категорически не понравилось! Оно першило в горле и было горьким. Я просила Джузеппину не лить его мне в тарелку в таком количестве. Но она фыркала, заявляла свое коронное:

– Ты не умеешь есть! – и лила столько масла, сколько считала нужным и даже немного больше. Мне для науки. Чтобы я, впредь, не перечила уважаемой итальянке приучать представительницу варваров к изысканной, национальной еде.

Джузеппина угрожающе пододвигала мне тарелку с едой, плавающей в оливковом масле. Я молча страдала и принималась есть. Другого выхода у меня не было.

Сейчас я благодарна Джузеппине за ее принудительное приобщение меня к оливковому маслу. Сейчас я уливаю салат оливковым маслом также обильно, как это делала она. Моя мама, у которой оливковое масло не переводится и за запасами которого я строго слежу, очень не одобряет такой расточительности. Но, когда я вспоминаю бойкую бабушку Джузеппину, дожившую в здравом уме и доброй памяти до 92 лет я не жалею оливкового масла для моей мамы.

На самом деле я не знаю до какого возраста дожила Джузеппина. Последние новости о ней до меня доходили, когда ей исполнилось 92. Она была бодра, энергична и жила со своей любимой дочерью Джанной, которая как две капли воды походила на мою старшую сестру.

У Пеппе были две маленькие декоративные собачки. Мать и дочь. Пеппе занимался разведением собак и продавал щенков состоятельным людям. Щенки стоили дорого. Мать была на сносях и должна была вот-вот ощениться. Но что-то пошло не так. Щенки никак не появлялись на свет.

Пеппе знал, что я по первому образованию медик и попросил меня зайти к нему и осмотреть его собачку. Большие, доверчивые, шоколадные глаза собачки смотрели на меня с надеждой. Она ждала помощи от людей. У нее болел живот и она металась на коврике.

– Собачку нужно показать ветеринару. – сказала я.

– Я показал. Ветеринар сказал подождать.– ответил Пеппе.

– Собачка может умереть. Надо показать ее другому ветеринару, чтобы ей помогли. Нельзя тянуть с этим. – сказала я.

Наблюдая страдания собачки, мое сердце обливалось кровью. Если бы это была моя собака, то я бы уже носилась с ней по всем ветеринарам Афраголы и Неаполя!

Я не могла смотреть в ее большие, ожидающие от людей помощи глаза, распрощалась с Пеппе и ушла к Джузеппине.

Пеппе подождал еще день и отвез-таки собачку к ветеринару.