Границы памяти - Ян Кириллов

— Да! Вход туда только один. Из подвала башни. А выходов много. Эта башня очень тесно связана с городом. Она — стержень, на котором держится город! Без неё города не будет. Поэтому и нужен Культ. Чтобы оберегать её и хранить как достояние истории, — Варавит на миг закрыла глаза и погрузилась в глубину веков, но приземлённый Берроу вернул её в настоящее.

— Погодите, как это выходов много? Я так понимаю, где вход, там и выход. Нет?

— Они так хорошо замаскированы, что многие до сих пытаются их найти. По подвалам, переулкам, канализации, в бочках, канавах, тупиках. Бесполезно! Большинство настолько отчаялись, что согласились поверить, что подземный город — легенда.

Фред подался вперёд.

— Но мы-то знаем, что это не так, верно?

Варавит молча кивнула, чуть заметно улыбнувшись.

4

Рано утром Теуш и Мэй уговорили Фреда снова пойти на базар. На вопрос «А что мне там делать?», Мэй ответил, что Фреда ожидает очень важная встреча.

— Опять эти ваши предсказания, — вздохнул Фред. — Ладно, идём. Уж лучше запах рыбы, чем сидеть тут и кормить клопов.

Об Аммерте говорили очень много. Это имя Фред постоянно слышал в Культе, но не понимал, кто такой этот Аммерт, пока сам не расспросил. Говорили, что он пилот, а имя переводится как «Небесный Странник», что не случайно. В Эттоме каждый сам выбирал себе имя по достижении совершеннолетия. Аммерт был не просто «Небесным Странником» и пилотом, а реинкарнацией младшего брата Инкрима. Аммерт нечасто появлялся в Культе, и даже в своём доме в северо-западном районе проводил от силы три месяца в году.

— Аммерт пилотирует иммерти. Вы как-то видели железную птицу в небе.

— Эта штука называется иммерти? А как она летает?

— О! В вашем мире это назвали бы магией, — протянул Мэй. — Иммерти летает на энергопотоках, и не нуждается в топливе. Ну, почти. Об этом вам расскажет сам Аммерт. Я сам в этом плохо разбираюсь.

Чтобы скрасить ожидание, Фред наблюдал, как ведут себя люди на базаре. Нужно было понять, какие они — жители другого мира. В отличие от рынков Сата, здесь никто не торговался. Люди суетились, но это была, скорее, весёлая, чем напряжённая суета. Кто-то боялся не успеть на свежее, другие, напротив, никуда не торопились, чтобы купить подешевле. Но Фред заметил одну категорию людей, которая держалась не так, как остальные. Они носили маски и чёрные плащи. Эти странные люди часто приходили на базар, но ничего не покупали, а только брали в руки, осматривали, обменивались парой фраз с продавцами и покупателями, и медленно шли дальше. В целом, они выглядели сурово и внушали необъяснимый страх, несмотря на то, что не отличались телосложением атлетов. Стоя рядом с ними, хотелось отвернуться и ни о чём не думать.

— Это бахмы, — предугадал вопрос Мэй. — Четвёртая страта.

— А тэны, стало быть, пятая?

— Тэны вне страт. Над бахмами стоят чантары — третья страта. Над чантарами — нэфы — те, кто владеют искусством семи телесных токов. Нэфы могут исцелять и калечить, не прикасаясь, — Мэй говорил вполголоса, поглядывая на проходивших мимо бахмов.

— А над ними?

— Эйры. Это те, кто владеют техниками пространства. Эйры могут перемещаться за доли секунды на любое расстояние. Также они открывают Тоннели и управляют погодой. Благодаря эйрам, у нас стабильные дожди.

— Но за стабильность надо платить. Верно? — догадался Фред. Захотелось отвлечься. — Ну, где этот ваш Аммерт?

Широкая улыбка, по-детски восторженный взгляд и белая складчатая рубашка. Этот парень лет восемнадцати был заметен издалека — трудно было не узнать актёра, игравшего Соловья. Стоя у прилавка, он общался с продавщицей, активно жестикулируя и смеясь.

— Аммерт! — Мэй помахал ему, и только теперь молодой актёр заметил троих, что ожидали его примерно с полчаса. Прогулочным бегом, который подошёл бы для парка, но не очень годился для базара, он приблизился к Мэю и Фреду.

— Ну? Что? Этот?! — Аммерт уставился на брата по инкарнации. Восхищённо помотал головой.

— А ты сомневаешься? — спросил тот. Протянул руку. — Фред Берроу.

— Да знаю, знаю! — он представился, хотя и не было нужды.

— Давно приехал? — поинтересовался Мэй.

— Вчера. Только с иммерти и сразу на репетицию. Не успел к вам заглянуть, — он резко замолчал и вновь уставился на Фреда. — Инкрим. Инкрим, император! Я ждал этого тысячелетиями!

— Спокойно, Аммерт. Ещё не доказано, что он — Инкрим, — охладил того Мэй.

Небесный Странник говорил на правильном английском, разве что с небольшим акцентом — тянул некоторые гласные, иногда невольно вставляя звук «у» в середину слова. Говорил он быстро, и в этом походил на Марка. Только Марк иногда делал паузы. На Аммерта же иногда находил такой порыв, что он начинал тараторить без умолку, не давая собеседнику вставить и междометия. Иногда он, напротив, становился молчалив и грустен. В такие моменты, Аммерт словно губка впитывал окружающие звуки, виды и запахи.

По пути с базара, он то и дело натыкался то на одного, то на другого знакомого. Казалось, покинуть базар теперь стало невыполнимой задачей. Неожиданно бросив попутчиков, Аммерт подбежал к бородатому мужчине лет сорока. О чём-то поговорив на неизвестном языке, Небесный Странник переключился на девочку в голубом платье, с глазами, подведёнными чёрной тушью. Аммерт, кажется,