Книжные черви 3 - Фаусто Грин

комнате, у него ужасно болела спина. А из-за того, что он так и не смог вернуть себе силу, у него не получалось провалиться в тень. После его уходов в тень тело чувствовало себя будто обновлённым. Но теперь Воробьянинов испытывал все тяготы жизни человека за пятьдесят. Из-за того, что он был государственным деятелем, его поместили в отдельную комнату следственного изолятора. Варвара Петровна была в курсе, а значит нужно было просто подождать, пока она всё уладит: Воробьянинов случайно «умрёт» в тюрьме, а на самом деле имитирует свою смерть и начнёт новую жизнь. А лет через двадцать, когда верхушка власти сменится, он вновь вернётся на политическую арену. Так же, как делал это раньше.

Воздух качнулся. Замигала лампочка. Из стены в камере появился Чёрный Человек.

– Долго, – небрежно заметил Воробьянинов.

– А останешься ты здесь ещё дольше за свою оплошность, – развёл руками Тень.

– Я потерял свою силу. Если ты можешь мне помочь, то сейчас самое время.

– Я бы мог, но я не буду, – пожал плечами Чёрный Человек, меряя камеру большими шагами и заглядывая в разные её углы.

– Знаешь, мне не до шуток. – Воробьянинов встал, неприятно хрустнув шеей. – Какие новости? Планируете кого-то призвать на замену Троянской и Сильверу?

Чёрный Человек замялся.

– Нет. Сейчас всех вполне достаточно.

– Ладно, что там? Когда вы меня отсюда вытащите?

– А ты больше не требуешься, – без эмоций сказал Чёрный Человек. – Ты же уже придумал, что такого подонка-депутата убили на зоне. Вот и разыграем этот сценарий. Заодно интересно, как без твоего вмешательства изменится обстановка.

– Не лез бы ты в то, в чём не соображаешь. Занимайся своими волшебными делами, – презрительно проговорил Воробьянинов.

– Уже скучновато.

– Ты хоть понимаешь, что начнётся, если я правда умру?! Варваре Петровне это невыгодно. Никому это не выгодно. Мы вообще все живы, потому что я из раза в раз мешаю минобру и минкульту что-то запрещать. Хотите, чтобы тупорылые людишки жгли и запрещали книжки? Поверь, без твёрдой руки они мигом начнут это делать. Что начнётся в стране, если убрать того, кто помогал её создавать?

По всему лицу Чёрного Человека появились зубастые улыбки.

– Хаос, – хором вторили рты.

Комнату обволокло тьмой. Воробьянинов отшатнулся. Тьма опадала медленно, как чёрный снег. Когда она рассеялась, дверь камеры отворилась. Киса не сразу понял, что происходит. Подумал, что это очередная глупая шутка Чёрного Человека. Напротив Воробьянинова стоял его старый недоброжелатель: малопримечательный лысый мужчина в камуфляже скалил кривые зубы. На одном из пальцев левой руки недоставало фаланги.

«Человек. Всего лишь жалкий человек», – пронеслось у Воробьянинова в голове. Совершенно расслаблено депутат улыбнулся. Он собирался придушить давнего конкурента собственными руками. В конце концов, это ведь всего лишь кошмар от Чёрного Человека. А конкурент – представитель жалких людишек, по мнению “отца русской демократии”.

Выстрел.

Лысый мужчина ничего не сказал. Он просто вышел из сизо, оставляя позади себя тёплое тело Ипполита Матвеевича с пулевым ранением в голову.

***

Ивану стоило больших усилий вытащить Ленского хоть куда-нибудь, однако после последнего собрания Непримиримых Владимир и сам понимал, что ему нужно с кем-то поговорить. И вот Карамазов, Ленский и Мери сидели в «Los Banditos» на Китай-городе, активно поедая бургеры и запивая всё крафтовым пивом.

– Я теперь не понимаю, он нас постоянно слушает или иногда, – хмуро сказал Ленский и стал недовольно макать картошку-фри в сырный соус.

– Допустим, сейчас он занят какими-то своими делами, – отозвался Иван.

– Или делает вид, что занят, – отводя глаза, предположила Мери.

С того самого момента, как они уселись за стол, Шутце поглядывал на Карамазова и Княжну с некоторым недоумением. В их общении друг с другом совсем ничего не изменилось, и Ленский никогда бы не заподозрил в них пару, если бы ни одна из любимых рубашек Ивана, надетая на Мери. Будучи заправским бабником, прежде ни одной из своих пассий Инквизитор никаких личных вещей никогда не давал.

Владимиру было странно видеть этих двоих вместе, но он не испытывал по данному поводу ненависти, зависти или злобы. Зная Княжну и Ивана, их странные характеры, Владимир считал, что из этого дуэта может что-то получиться. Если, конечно, они не поубивают друг друга раньше.

– Я, честно говоря, думаю, что пора валить, – внезапно заявил Карамазов. – Он пытается вписать нас в какой-то блудняк. Речи уже не идёт про «долго и счастливо», речь идёт про то, что нас вроде как на цепь не сажают, но вообще-то сажают.

– Валить? Куда валить? – вскинула голову Мери.

– Европа, Латинская Америка, Азия, хотя климат последних двух мне не нравится, можно ещё дрянь какую подцепить…

– Есть проблема, – сказал Ленский. – Насколько я знаю, долгое пребывание вне родной земли нас старит.

– Но я много путешествовал и, как видишь, юн и прекрасен, – самодовольно-ироничным тоном заметил Карамазов.

– Ну, такое себе «юн», – хмыкнула Княжна. – Володя, а действительно, ты же, наверное, как входящий в элиту знаешь, почему так?

– Кирсанов знает лучше. Но всё зависит от типа призыва. Почему Иван такой индивид, я не знаю, а ты ведь, по сути, имеешь человеческое тело.

– А кого ещё призывали в человеческое тело? – полюбопытствовал Карамазов.

– Очень долго пытались призвать Воланда, но ничего не получилось. Меня не было на этих призывах. Элен знала. Варвара Петровна знает. Кирсанов, конечно, тоже в курсе. Ну, и этот…

– Значит, – Мери отпила сидра, – стареют только те, у кого тело собрано из дерьма и палок. У Вани и меня человеческие тела, и они стареют со скоростью человеческих тел.

– А если ещё и жемчужину использовать, то тело и того дольше продержится, – ухмыльнулся Инквизитор. – Ты выезжал из страны, Шутце?

– Несколько раз, ненадолго, – уклончиво ответил Ленский. – Я не уверен, что смогу уехать. Да и стоит ли…

– Я тоже не смогу. У меня здесь родители и их долги, – вспомнила Княжна и помрачнела.

– Вывези родителей с собой, – пожал плечами Ленский.

– На какие «шиши»? – разозлилась девушка. – Это вы тут москвичи с квартирами, а у меня родители еле-еле сводят концы с концами в долбаном «замкадье».

Ленский демонически улыбнулся.

– Всё имущество Курагиных переходит к Барыне. Однако, думаешь, она поедет в их квартиру в Санкт-Петербурге смотреть, что там вообще есть?

У Карамазова в этот момент натурально отвисла челюсть. Он так и замер с гренкой в