Последний (СИ) - Андрей Колесник

Треф не был религиозным фанатиком и не зачитывался разными прославляющими Богов текстами. Между тем он прекрасно видел, что воспеваемые жрецами и менестрелями образы Владык в реальности сильно отличались от того, что воображали себе жители Оси. Даже внешне творцы небес и земли не походили на собственные изображения.

К примеру неподготовленный человек мог бы испытать шок, увидев вживую Горного Хозяина или Звериного Лорда. Навевающий потусторонний ужас Владыка Мертвых оставлял за собой длинный дурно пахнущий след. Он окружал себя мертвецами потому что живые не выдерживали его глупых выходок, мелочной мстительности и вечной обиды на других Владык. Последние его не жаловали, до начала войны с Повелителем Преисподней Владыка регулярно собирал отряды агрессивно настроенной нежити вдали от людского жилья, нападая на горные поселения. В ответ Горный Хозяин сводил вниз лавины, расщеплял твердь земную. Об этом непринято было разговаривать — Треф всю свою карьеру сделал на том, что изображал из себя дурака, где потребуется. Но все подмечал.

Тот же Горный Хозяин постоянно норовил всюду расставить своих слуг. Его интересовала только нажива и ничего больше. Люди могли сколько угодно считать его чуть ли не отцом, заботящимся о благополучии Оси, но на деле Хозяин оставался опасным самодуром. Больше всего его интересовали магические Источники других Владык — так в мирное время он нагло покупал услуги того же Владыки Мертвых или Звериного Лорда, набивал свои сокровищницы под горами артефактами и хранилищами маэна.

После разгрома Преисподней именно с подачи Горного Хозяина запретили артефакты этого Источника, отбирая их и собирая в общее Хранилище при Магистрате. Умышленно или нет, но таким образом был создан дефицит на услуги немногочисленных мастеров-демонов. Ювелиров, как они называли себя сами. Те кто в старое время обретался в Преисподней, искушая и обманывая смертных, теперь благодаря продажности чиновников превратился в менял, скупщиков душ. Все было правильно, ведь только маэн из Источника Бездны, основанного на проданных душах годился для создания самых смертоносных разновидностей артефактов. Клинки атакующие пламенем Бездны, стрелы разлагающие плоть при попадании, иглы одержимые покорным заклинателю духом. На них всегда был спрос. Раньше среди героев, сейчас среди малиновых и личной охраны крупных дельцов.

— Круг контактов Рахгивара очень разнообразен. Список насчитывает более пяти дюжин имен. В числе самых известных главы оружейных гильдий, несколько наставников фехтовальных школ Крессима… по долгу деятельности часто встречался с главой Комитета следопытов.

— Это по какому же долгу? — немедленно заинтересовался Треф. Комитет следопытов, как и Комитет грамматиков с недавних пор составляли ядро всей СМБ. Если последние определяли характер формул, выводили новые заклятия, занимались развитием прикладной и теоретической магии, то первые выполняли более приземленные, но столь же важные задачи. Они отслеживали перемещения всех потоков маэна, скупку и продажу его хранилищ на рынке, занимались проверкой всех с ним связанных операций. Некоторые из их отчетов отправлялись напрямую к Владыкам, которым было крайне интересно на что расходуется маэн Источников.

Кроме того Комитет следопытов выдавал разрешения магам, которые в частном порядке занимались схожей деятельностью. Узнать кто заплатил за нож, едва не поразивший сердце, провести проверку среди своих сотрудников на предмет их зомбированности, выяснить как лучше использовать имеющиеся запасы магической энергии — богатые люди платили за такое не скупясь.

Смотритель недовольно проследил ногтем нужную строчку. Нахмурил брови:

— Написано 'по долгу деятельности'. Больше ничего. Что тут непонятного? Если этот Рахгивар занимается розыском артефактов в Преисподней, то почему бы ему не встречаться с начальником следопытов?

— Логично, — вынужден был признать Треф. — А что там с наместничеством?

Смотритель пролистнул документ до конца. Финальные строчки еще имели красноватый оттенок — их вписали менее двух дней назад. С помощью магического пера. Такие выдавались ведущим слежку сотрудником. Все написанное на чистом листе бумаги, после проверки малиновыми, проявлялось в личном деле ведомого.

— В последнее время ведет активную подготовку. Рассчитывает на значительную поддержку с помощью демонов внесенных в Реестр. Никаких прямых действий, означающих начало борьбы с основным конкурентом не предпринимал. Вы довольны?

— Да вполне, — кивнул Треф. — Прежде чем я уйду, последний вопрос. Что он делал пять дней назад? Вечером. Есть об этом записи?

Смотритель снова погрузился в чтение документа, пощипывая свою жиденькую бородку. На этот раз недолго.

— Ага. Вот. Всю вторую половину дня Рахгивар провел в приватной беседе с руководителем Комитета следопытов. Беседа состоялась в приемной Комитета, в городе Крессим.

Треф сделал небольшую пометку на уже порядком исписанном листке, посвященном этому делу.

— Спасибо. До свиданья, — попрощавшись встал Позвоночник. — Думаю, что до скорого. Передавайте малиновым мой пламенный привет и не забудьте дописать в отчете, мои соболезнования их руководителю. Говорят его скоро снимут.

'В день нападения на Альсидар Рах встречался с человеком который знает про магические операции все. И они провели на встрече всю вторую половину дня. Прямо лучшие друзья'.

Быстрым решительным шагом он вышел из пахнущего старыми тайнами библиотечного зала и сбежав по лестнице в холл, отблескивающий вымытыми полами в черно-белую клетку, кивнув охраннику сидящему за дубовой конторкой и толкнул тяжелую дверь, вываливаясь за ней в наполненный мелким серым дождиком день.

Мокрое полотнище дождя заставило потемнеть белые камни важных и величественных зданий и теперь те приняли тоскливый угрюмый вид. Особенно удручающе смотрелось пострадавшее от недавнего пожара, возникшего по вине троллей, здание суда, расположившееся чуть ниже архива. Весь второй этаж превратился в чернеющие обгорелыми сваями и торчащими из выбитых проёмов окон балками руины. Мертвое дерево чуть блестело от стекающих по нему капель. И хотя это была всего лишь видимость, но при взгляде на этот дом казалось, что он одержим злой силой.

Дождь смывал с лица Альсидара остатки праздничного ожидания чудес. А серый пылевик[7], гнусно мелькнувший, на перекрёстке дальше здания суда, развеял последние сомнения Трефа. За прошедшие дни он видел этот пылевик уже в третий раз за последние сутки. Гончая тревожно принюхалась и Трефу представился пристальный взгляд её призрачных глаз.