Крейг Кеннеди, профессор–детектив - Артур Рив

был обманом? Вот для чего вы заманили меня сюда, используя ложные предлоги – чтобы сыграть на моих чувствах, оскорбить меня, воспользоваться положением одинокой и беззащитной женщины, окружённой враждебно настроенными мужчинами! Позор вам, – добавила она. – Вы называете себя джентльменом, но я называю вас трусом!

Кеннеди, спокойный и собранный, как всегда, проигнорировал эту тираду. Его голос был холодным, как сталь.

– Миссис Поппер, вам бы не принесло никакой пользы уничтожение этого малого звена в целой цепочке доказательств, что у меня есть против вас. Другие доказательства слишком вески. Не забывайте про чернила. Это ваши чернила. Не забывайте, что Генри Вэндам больше не будет скрывать тот факт, что изменил своё завещание в вашу пользу. Он сегодня же пойдёт к своему адвокату и составит новое завещание. Не забывайте, что вы заставили Вэндамов выписать лекарство по рецепту, и теперь на вас лежит ответственность за двойное убийство. Не забывайте, что у вас были ключи от особняка Вэндамов, и что вы заменили безвредное содержимое одной из капсул на смертельную дозу морфина. Не забывайте, что ваши постукивания объявили о смерти одной из ваших жертв, и убедили другого, жестоко обманутого доверчивого старого человека завещать вам миллионы, и что вы убили бы и его.

Нет, запись шагов призрака на сейсмографе принадлежала не мистеру Фаррингтону, как я говорил ранее, до того, как вы любезно продемонстрировали мне доказательства своей виновности, попытавшись уничтожить улики. Вы были призраком, миссис Поппер, и вы можете сколько угодно рассматривать эти отметки, но вы не сможете их уничтожить. Вы проницательный преступник, миссис Поппер, но сегодня вы арестованы за убийство Мэри Вэндам и за покушение на убийство Генри Вэндама.

VI. Производитель бриллиантов

– Профессор Кеннеди, я пришел, чтобы посмотреть, справитесь ли вы с делом, которое, как я думаю, не по силам даже вам. Лишь небеса знают, кому оно по силам!

Посетитель был крупным мужчиной. Шляпу он положил на стол, а перчатки даже не стал снимать. Он присел на кресло, тут же заполнив его собой.

– Меня зовут Эндрюс, я третий вице-президент крупнейшей страховой компании восточного побережья. У нашей фирмы есть свои детективы, и, хотя среди них хватает толковых людей, никто из них не смог разобраться в этом деле. Мне необходима ваша консультация.

Кеннеди быстро согласился, и, когда формальности были улажены, мистер Эндрюс продолжил:

– Полагаю, вам известно, что во всех крупных страховых компаниях есть свои сыщики, которые очень внимательно отслеживают подозрительные происшествия со своими клиентами. Дело, которое я хочу передать в ваши руки, это дело Соломона Моровича, ювелира с Мейден-лейн. Полагаю, вы читали газеты, в которых рассказывалось о его смерти и странном ограблении его сейфа?

– Очень мало, – ответил Крейг. – Там читать было особо нечего.

– Разумеется, – удовлетворенно заметил мистер Эндрюс. – Смею полагать, что мы приложили все усилия, чтобы в газеты попало как можно меньше информации. Не хотим вспугнуть врага, пока сети не расставлены. То есть пока мы хотя бы не выясним, кто же этот враг. Это сбивает нас с толку.

– Я к вашим услугам, – вставил Крейг, – но вы должны просветить меня насчет обстоятельств дела. Ведь я знаю не более того, о чем говорилось в газетах.

– О, конечно-конечно. Но поскольку вы ничего не знаете, то можете подойти к вопросу без предвзятости. – Эндрюс сделал паузу, а затем, словно заметив что-то в поведении Крейга, поспешно добавил: – Скажу вам напрямую. Это нерасторжимый полис на сто тысяч долларов. Бенефициар – жена покойного. Компания готова заплатить, но сначала мы должны удостовериться, что все чисто. Есть довольно подозрительные обстоятельства, и мы считаем, что было бы справедливо прояснить их. Вот и все – поверьте мне. Мы не стремимся увильнуть от исполнения обязанностей.

– И в чем же заключаются эти, как вы их называете, подозрительные обстоятельства? – спросил Крейг, по-видимому, удовлетворившись оправданиями Эндрюса.

– Это строго конфиденциально. Нам стало известно, что в один из вечеров на прошлой неделе мистер Морович вернулся домой поздно, очень слабым и в полубессознательном состоянии. Вскоре, хоть и не сразу, вызвали его семейного врача, доктора Торнтона. Тот объявил, что мистер Морович страдает от закупорки легких, что напоминает внезапный приступ пневмонии. Мистер Морович сразу же отправился в постель, а может, он и так был в ней, когда прибыл доктор. Но его состояние быстро ухудшалось, так что доктор спешно применил кислород, от которого мистер Морович пришел в себя. Торнтон вышел, чтобы осмотреть другого пациента, но вскоре его снова спешно вызвали, сообщив, что мистер Морович быстро угасает. Ювелир умер еще до возвращения доктора. Тот больше ничего не сказал о причинах внезапного заболевания мистера Моровича и выписал свидетельство о смерти (у меня есть его копия). В нем говорится, что причиной смерти была пневмония. Один из наших людей встречался с доктором Торнтоном, но не смог ничего узнать от него. Перед смертью с мистером Моровичем была только его жена.

В голосе Эндрюса было что-то такое, что заставило меня обратить особое внимание на этот факт.

– Возможно, во всем этом не было ничего настолько удивительного, но на следующее утро мистер Коэн (младший партнер мистера Моровича) обнаружил, что ночью кто-то наведался в их контору. Замок на огромном сейфе, в котором хранились бриллианты ценой в тысячи долларов, был цел и невредим, но в верхней части сейфа зияла дыра – неровное и круглое отверстие, в которое могла бы пролезть нога. Профессор Кеннеди, только представьте себе: огромная дыра в сейфе из хромированной стали, подобные сейфы являются самыми защищенными местами в мире, за исключением разве что банковских хранилищ. О такую сталь затупится даже алмазное сверло! Сверлить ее было бы слишком долго. Даже если бы у преступника была возможность создать искусственное давление, для того, чтобы просверлить такую дыру, ему потребовалось бы восемнадцать или двадцать часов. Что касается полиции, то у них все еще нет никакой теории.

– А что с бриллиантами?

– Они пропали, как и все, что имело какую-либо ценность. Даже папки с бумагами были уничтожены! Письменный стол был взломан, и из него были вынуты все бумаги. Тщательной такую работу не назвать. Разве это не достаточное основание для подозрений?

– Мне бы хотелось осмотреть сейф, – сказал Кеннеди.

– Будь по-вашему, – ответил мистер Эндрюс. – Значит, вы беретесь за наше дело? Моя машина ждет внизу. Если хотите, мы можем сразу же отправиться на Мэйден-лейн.

– Я берусь при одном условии, – не двигаясь, заявил Крейг. – Я должен иметь возможность добираться до истины независимо от того, принесет это компании пользу или