Исчадие Кромки. Часть 2 - lanpirot

хорошо в этот момент. Хорошо и спокойно. Давно со мной такого не случалось. Не хотелось думать ни о чём плохом. Да и вообще ни о чём не хотелось думать. Когда еще одновременно встретятся Водяной, Леший, Волшебный говорящий кот и простой человек и будут весело болтать, не пытаясь вцепиться друг другу в глотки? Может быть, это как раз последний, либо, вообще, единственный раз…

Глава 12

Утро встретило меня веселым щебетанием лесных птах, деловитым жужжанием шмелей и неторопливой беседой Водяного и Лешего, которые, по всей видимости так и просидели у «накрытой» Скатерти всю ночь. Уже отрубаясь, я попросил Самобранку ни в чем не ограничивать моих новых приятелей, первое знакомство с которыми весьма и весьма не задалось.

Но, по крайней мере, все остались живы-здоровы, и не особо пострадали. Всё остальное — дело наживное! Могло ведь всё совсем по-другому повернуться, и окончиться не только «тяжкими телесными», но и полным уничтожением Лесного и Озерного Хозяев? Да легко! Им, можно сказать, крупно повезло!

Спал я как убитый. На свежем воздухе, да ещё и после плотного ужина, зная, что за моей безопасность внимательно приглядывает Самобранка, спалось сладко, как никогда. Это с виду Скатерка тряпка-тряпкой, а на самом деле — очень сложный и многофункциональный Артефакт!

Я вообще сомневаюсь, что создать подобную Магическую хренотень сумеет даже самый искусный Маг нашего времени. Над Самобранкой, похоже, настоящий гений поработал. Ведь это настоящий искусственный интеллект, далеко обогнавший даже подобные разработки моего родного мира! Как вообще такое можно было сделать? Даже с помощью Магии?

Я с хрустом потянулся и выполз из небольшого шалашика, который мне любезно соорудил перед сном Леший. Правда, ему для этого всего лишь пришлось щелкнуть пальцами: ветки прибрежных деревьев и кустов мгновенно переплелись между собой чудным образом, образуя уютное пристанище. Пол шалашика оказался застелен мягкой и душистой травой, которую натаскали по приказу Лесного Владыки какие-то ночные зверьки.

В общем создали мне для сна все условия, не хуже, чем в пятизвёздочном отеле. И за всё ночь ни один комарик даже не пискнул над моим ухом. Хорошо иметь в лесу приятелем самого Лешего. Тогда под каждым кустом вам соорудят готовый дом.

— Как спалось, Гасан Хоттабович? — заметив моё появление, угодливо поинтересовался Лешак, всё еще пребывающий навеселе.

Ведь пивом и винцом их моя Скатерка тоже потчевала без ограничений, было на то моё особое распоряжение. И выпили эти два брата-акробата, судя по их довольным харям, весьма и весьма немало. А уже к этой поддатой братии был приставлен «особый агент» по кличке Хвостатый, который и старался всю ночь развязывать языки нашим нечаянным приятелям. Мало ли, чего у них там за душой? А как известно, что у трезвого на уме, у пьяного — на языке.

— Вашими молитвами, товарищи Владыки всего и вся в этом дремучем краю, — произнес я, шлепая прямиком к спокойным водам озера.

После сладкого и спокойного сна как никогда хотелось умыться и почистить зубы. Однако, если с умыванием никаких проблем не было, то вот с зубной пастой и щеткой имелись определенные трудности — магазина мыльно-рыльных принадлежностей на многие и многие версты в округе, не наблюдалось… Хотя, о чём это я? У меня же есть Самобранка!

— С добрым утром, Гасан Хоттабович! — Я даже подумать об этом не успел, как на Скатерти появились, буквально из ничего, пластмассовая мыльница, привычный мне тюбик с зубной пастой «Колгейт» и зубная щетка. — Ты же об этом сейчас мечтал?

Вот это встреча, так встреча! Сегодняшнее утро несомненно задалось!

— Спасибо, родная! — поблагодарил я самобранку, забирая утренний гигиенический набор. — Чтобы я без тебя делал?

— Что желаете откушать с утра? — продолжила Скатерка. — Я мгновенно исполню любое пожелание!

— Я что, в сказку попал? — Я улыбнулся, одарив чудесный Артефакт целой «тонной» Ментального обожания.

— Я рождена, чтобы сказку сделать былью! — С веселым смешливым перезвоном отозвалась Самобранка.

Я едва в осадок не выпал, «услышав» знакомые строки. Черт! Да какой же Силы её Ментальный Дар? Ведь это же всё надо было выудить из моей памяти… Хотя, мыло и зубную пасту она тоже не с потолка взяла. А то, как она эти строчки к себе применила, означает, что с чувством юмора у нее тоже полный порядок.

— Не волнуйся, Гасан Хоттабович! — заметив моё состояние, продолжила Самобранка. — Мне недоступны все твои мысли. Только самые-самые… Желания, мечты, воспоминания, лежащие «на поверхности». Да я никогда не причиню тебе вреда — у меня никогда не было такого хозяина, которого я могла бы назвать… другом… Можешь мне поверить, за своё долгое существование я такого насмотрелась… Злобные, мерзкие и алчные людишки… Ты не такой, Хоттабыч! Я не подведу!

— Ты меня прямо в краску загнала, красавица, — мысленно расхохотался я. — Тебя послушать, так у меня уже белые крылышки за спиной выросли.

— Нет, Гасан Хоттабыч, на ангелочка ты совсем не похож! — незлобно поддела она меня. — И горе тому, кто купится на твою мнимую доброту и мягкость! Внутри тебя такой стержень, согнуть который еще никому не удалось! Поверь, я вижу это, такой уж меня создали.

— А кто тебя создал, родная? — осторожно поинтересовался я.

— Не знаю, Гасан Хоттабович, — отозвалась Самобранка после длительного молчания. — Эта информация сокрыта от меня.

Закончив обмениваться любезностями с разумным Артефактом, я отправился на водные процедуры. Подошел к берегу, присел, «попробовав» водичку ладонью. Как парное молоко! Эх! Сбросив с себя всю одежду, я с наслаждением погрузился в теплую озёрную воду. Немного поплавав, вооружился мылом и вымылся до хруста, тщательно намыливая бороду и отросшие волосы.

Почистив зубы, я вернулся на берег, собрал всю одежду в охапку и капитально её простирнул. Ведь снимать-то её с трупа пришлось, пусть и капитально высохшего несколько столетий назад. Чистую, но мокрую одежду я напялил на себя, а затем просушил, использовав свой Дар Повелителя Огня. Не обошлось без небольшого казуса: припалил кое-где штаны, да кафтан. Хорошо, хоть до дыр не прогорели. Но, в общем, это были сущие мелочи по сравнению с мировой революцией.

Чистый и благоухающий я вернулся к развернутой скатерти, где меня уже дожидалась исходящая паром кружка крутого кофе, горячая яичница с беконом и большой ломоть свежеиспеченного хлеба с маслом. Скатерть как всегда оказалась на высоте, предугадывая любое моё