Долгие прогулки. Практический подход к творчеству - Джулия Кэмерон

Входящие сигналы

Мы подвержены внешним стимулам, часто даже слишком сильно. У нас есть мобильные телефоны, радиоприемники, телевизоры и компьютеры, посредством которых на нас непрерывным потоком льется информация. Кроме того, есть семьи, друзья, работа и увлечения – потенциальные источники стресса и сенсорной перегрузки. Как звенят наши телефоны, так начинают звенеть и наши нервы.

«Я не слышу своих мыслей», – иногда говорим мы, и в этом есть доля правды. У полноводных рек обычно медленное течение, но в шумных стремительных потоках нашей жизни остается лишь скользить по поверхности. Наша глубинная сущность придавлена текущими обязательствами и чрезмерными заботами и почти не проявляет себя. Чувства притуплены. Мы перестаем замечать и анализировать собственные реакции. Чувствуем только, что это перебор.

Всегда оказываешься перед одной и той же необходимостью: копать глубоко, чтобы докопаться до истины, иногда неприятной.

Чтобы заниматься творчеством, требуется высокая чувствительность, и пытаясь ее развивать, замечаешь, что биение современной жизни довольно дорого обходится психике. Мы взвинчены и переутомлены. Наши запасы энергии истощены – и не решением творческих задач, а борьбой с бесконечным потоком отвлекающих и деморализующих факторов, требующих нашего времени, внимания и эмоциональной вовлеченности. Мы, художники, умеем слушать, но речи, обращенные к нам, слишком громки и многословны, и в результате страдают и слух, и работа.

Часто художник чувствует себя изможденным не потому, что слишком много отдает, а потому, что слишком много принимает. Работая над чем-то, мы прислушиваемся к внутреннему голосу, которому обычно есть что сказать – если мы готовы слушать. Но трудно слушать, когда стоит такой шум. Трудно слушать, когда вокруг такой хаос. Трудно слушать, когда требуется отдавать столько энергии.

Где время взять, чтобы припомнить, просеять, взвесить, оценить, сложить?

Вопреки мифам о художниках мы щедры, иногда даже слишком. Мы слушаем других очень внимательно, иногда так внимательно, что это вредит нам самим. Мы не решаемся обидеть их отказом и поэтому продолжаем слушать, несмотря на то что в результате творческая энергия стремительно перетекает от нас к ним. Это вызывает утомление, раздражение и, наконец, гнев.

Дело не в том, что мы не хотим уделять людям время и внимание. Дело в том, что они должны проявить уважение, прислушиваясь, когда и как мы можем это делать. У нас действительно могут быть большие запасы энергии, но это наши запасы, и мы имеем право самостоятельно определять, по каким направлениям она должна течь. Поэтому-то нам нужны более явно выраженные границы личного пространства, чем большинству людей, и те, кто нас любит, должны понимать, что если не уважать эту особенность, другом себя считать нельзя.

Нам, художникам, нужно регулировать интенсивность потока входящей информации и приучить близких, друзей и коллег не нарушать в определенное время и определенными способами личное пространство как в физическом, так и в психологическом смысле. Это означает, например, что нельзя звонить раньше одиннадцати утра. Или что, прослушав сообщения на автоответчике, мы перезвоним после трех дня. Это значит «Потерпите. Контакт по первому требованию невозможен».

Многие художники в процессе самовыражения буквально забывают обо всем, полностью отдаваясь пронизывающему потоку вдохновения. В такие мгновения творчества нас не должны отвлекать мирские заботы. Именно поэтому у вечно занятых руководителей есть секретари: они контролируют входящую информацию, чтобы та не захлестнула боссов с головой. Нам, художникам, нужны такие же защитные барьеры, только возвести их придется самим.

Вирджиния Вульф сказала, что у каждого художника должна быть своя комната – я думаю, на самом деле это может быть и кафе, и подвал, и ванная комната, где вы сидите прямо на полу. Или просто слова «не сейчас».

Художнику нужны уединение и тишина – но это не то же самое, что одиночество и изоляция. Художникам нужно уважение к их мыслям и творческим процессам, но это уважение должно начинаться с нас самих. Художникам нужно правильное отношение к ним, но и мы должны правильно относиться к себе, тщательно отрегулировав клапан входящей информации, которой позволено достигать нашего внимания. Когда нас окружают близкие или многочисленные ученики, обеспечить это бывает трудно. Если телефон непрерывно звонит, мы не слышим собственных мыслей. Если нас что-то «достает», так это часто именно потому, что оно нас достает. Мы хотим быть «благоразумными». Не хотим «выходить из себя». Но как не выйти из себя, если находишься между молотом того, что рвется из тебя наружу, стремится быть выраженным (внутреннее давление), и наковальней желания соответствовать правилам поведения «обычных» людей (внешнее давление). Творчество – это рождение нового. А во время схваток не до изящных манер.

Жизнь предполагает открытость новым людям и идеям. А творчество – умение впитывать эти впечатления и придавать им форму.

Родовые схватки – дело интимное и всепоглощающее. Все мысли направлены на себя и на того, кто вот-вот должен родиться. Точно так же при написании книги я вслушиваюсь в то, что должно быть написано. Создавая музыку, следую за мелодией, звучащей в голове. Для этого требуется внимание. Внимание – это умение фокусироваться. Если наши друзья и коллеги не понимают, что мы заняты, если не отвечаем на их звонки, то обижают нас как художников. Вопрос «Ты работаешь?» нужно задавать искренне, как и отвечать на него. Почему? Потому что когда мы творим, психика распахнута настежь. Творческая энергия – как и психическая – может утекать в самых разных направлениях. Прерывая нас в момент творчества, чтобы мы помогли решать их проблемы, друзья часто невольно лишают нас этой энергии. Они направляют ее в такое русло, где она подпитывает их работу и жизнь, а не нашу. Когда нам звонят и загружают излишними деталями, творческая энергия расходуется на попытки помочь. «Так не делайте этого», – предложите вы. Это легче сказать, чем сделать.

Лишь какое-то нежное чувство внутри поддерживает мою связь с небесами.

Творческая работа часто незаметна. Если они видят, что вы набираете текст на компьютере, могут догадаться, что вы пишете книгу. Если слышат, как из фортепиано вылетают звуки, могут понять, что рождается музыка. Но даже и тогда идея прервать вас кажется им вполне допустимой.

«Я всего лишь на минутку», – говорят они, не отдавая себе отчета, что нарушили вашу концентрацию, а сконцентрироваться вновь может быть очень и очень тяжело.

Довольно трудно заниматься творчеством и не нести дополнительного бремени в виде доступности для окружающих. Многим художникам не удается проявить самоуважение и сказать: «Я перезвоню» или «Сейчас не могу говорить». Кажется, это легко сделать, но достаточно послушать несколько минут разговора об «эгоистичности» родителей, которые занимаются творчеством, чтобы понять: мы выросли в культуре, где внимание, уделенное по первому требованию, приравнивается к любви, а отложенное – к холодности.

«Первым делом с утра отец садился за работу, – с едва скрываемым гневом вспоминает дочь знаменитого художника. – И только после этого возвращался к своей роли родителя…»

Поскольку часто творчеством занимаются дома, возможно, необходимость установления границ возмущает больше, чем когда папа-служащий каждый день уезжает в офис. Возможно, так проявляется ревность к творческим «детям», конкурирующим за внимание супруга или родителя.

Один востребованный живописец, специализирующийся на портретах, проводит в своей мастерской долгие часы и отличается высокой дисциплиной, без которой не мог бы успевать выполнять заказы клиентов в срок – к Рождеству и дням рождения, грустно жалуется: «Работа в мастерской кажется людям развлечением. Друзья могут позвонить из офиса, даже не подозревая, что отвлекают меня в моем офисе, притом что нет секретаря, призванного оберегать мой покой».

Многим и в голову не приходит просто выключить телефон. Телевизор и радио работают перманентно, это стало чем-то вроде гражданского долга. Нам «нужно» быть информированными. Тишина может показаться угрожающей, но хотя бы ненадолго подвергать себя этой «угрозе» стоит. Попробуйте отключить все на полчаса и прислушаться к себе. Полчаса – это время, достаточное для ванны, письма, чтения, маникюра или медитации. Для того чтобы услышать свои мысли или немного вздремнуть. Что вы делаете в эти полчаса, неважно, важно то, что они ваши. Даже такие скромные границы – уже огромный шаг к заботе о себе и самовыражению.