Дженнифер. Обитель скорби - Виктор Хорунжий

– Спасибо, хорошо, – пробормотала она и тут же поспешно добавила: – Мне кажется, я совершенно здорова. Мои галлюцинации прошли, и…

Доктор махнул рукой, прерывая разговор, затем скорчил презрительную гримасу.

– Девочка, у меня нет желания выслушивать эти бредни. Поверь мне, я знаю, что твои видения НЕ прекратились, и тебе не получится убедить меня в обратном.

От подлой усмешки на его лице Дженни захотелось плакать. В то же время волна обиды и злости поднималась в ней, захлестывая сознание. Почему, почему он обращается с ней, словно с бесправной пленницей, или – что было бы точнее – больным животным, над которым разрешено ставить опыты?

«Потому что здесь ты и есть подопытный зверек», – сказал вдруг внутренний голос. Соглашаясь с ним, она тут же растеряла всю свою прежнюю решительность.

Заметил ли доктор, какая буря чувств завладела в этот момент его пациенткой, или нет, но продолжал он уже более спокойным тоном:

– Сейчас мы будем говорить о другом. Понимаешь ли, девочка… В нашей клинике применяется один экспериментальный метод лечения. О нем известно мало за стенами лечебницы, но это не делает его менее эффективным. Данный метод очень действенный. Больше никаких галлюцинаций, никаких страхов – никогда. Только свобода делать все, что ты хочешь. Не оглядываясь на прошлое, – он выделял каждое слово, но это было излишне – девушка и так ощущала силу его речи – кажется, всей кожей.

Доктор Руфф неожиданно оказался рядом с ней, заглядывая в глаза так, словно хотел заглянуть в самую душу. От его «осмотра» хотелось спрятаться, между тем поступить так она была не в силах. И, преодолевая страх, Дженни ответила смелым взглядом. Зрачки доктора вдруг вытянулись и сверкнули, будто у дикого животного.

«Как у Джека», – мелькнула мысль в голове Дженни.

– Ты не только избавишься от своих проблем, ты обретешь новые способности, о которых сейчас и мечтать не смеешь. Самое заветное твое желание будет исполнено. Но, как ты понимаешь, за все надо платить…

Доктор наконец оторвался от Дженни, и его глаза снова стали нормальными.

«Кррр-кхх!» – громкий скрипящий звук долетел вдруг со стороны клетки, заставив девушку вздрогнуть. Большой белый попугай, к ее удивлению, сейчас не сидел в клетке, а разгуливал по краю книжной этажерки. Его когти, царапая лакированную поверхность, производили неприятный скрежещущий звук.

Птица взмахнула крыльями, неуклюже пролетела пару метров и тяжело опустилась на плечо доктора.

Руфф, протянув руку, достал из-под стола небольшую тарелочку с кусочками сырого мяса. Один за другим, он скармливал их странному попугаю. Тот ел с невероятной прожорливостью, чуть ли не выхватывая куски из рук своего хозяина. Сцена произвела на Дженни гнетущее впечатление.

– А в чем состоит такое… лечение? – осторожно спросила она, обращаясь к доктору, но глядя почему-то на попугая. Грузная белая птица показалась ей зловещей.

– Ну, скажем так, это мое ноу-хау… – доктор улыбнулся, и его улыбка не понравилась Дженни. Во всем ощущался скрытый подтекст, которого она пока не понимала. – Это что-то вроде гипнотерапии. Один сеанс – и пациент чувствует себя и даже выглядит совсем по-другому. Он становится не только здоровым, но и сильным.

– Как Джек? – вдруг само собой сорвалось с уст Дженни, и доктор удивленно приподнял брови.

– Да, как Джек, – осторожно ответил он.

– И как… Оливия? – еще тише спросила Дженнифер. Она сейчас, возможно, рисковала, но знать правду было важнее.

– Хм… А ты знаешь больше, чем следовало бы, – промолвил Руфф. – Ладно, тогда и я скажу больше, чем собирался. Мне нравится твоя смелость и твое любопытство. Думаю, от тебя будет больше пользы как от моей помощницы, а не пациентки. Я предлагаю тебе пройти один особый сеанс и стать частью нашей команды.

– А какова за все это… моя плата?

– Насколько мне известно, тебе принадлежит неплохой дом на улице Канталь… Ты откажешься от своего имущества. В пользу благотворительного фонда, возглавляемого мной, – лицо Руффа расплылось в ухмылке. – Я в курсе, что ты являешься единственной наследницей. Вернее, вступишь в свои права, когда станешь совершеннолетней.

– А если я… откажусь?

Он с деланным безразличием пожал плечами.

– Конечно же, ты имеешь на это право. И можешь оставаться обычной пациенткой, далее принимая лечение. Но ведь душевные заболевания – вещь очень ненадежная. И лечиться можно годами… А еще вероятны разного рода осложнения… – Руфф снова выразительно посмотрел на Дженнифер.

– Мне надо подумать.

– Конечно, это тоже твое право. Думай. Я тебя не ограничиваю во времени. А когда надумаешь, просто скажешь мне о своем решении. Хорошо?

Дженни, кивнув, поднялась со своего кресла. Не оглядываясь на доктора, она пошла к двери, где ее уже ждал Лео. Схватив девушку под локоть, словно они были закадычными друзьями, санитар повел ее к лифту.

«Так вот, чем занимается доктор Руфф! Путем шантажа, он заставляет пациентов передавать ему свое имущество… Наверняка не я первая в этой схеме, если Руфф говорит обо всем так легко. А в случае неповиновения… Что тогда? Он намекнул об осложнениях, случающихся в лечении. Да и такая «терапия» может длиться годами. Иначе говоря – пока он сам не захочет, мне отсюда не выбраться…»

Не в первый раз Дженнифер остро пожалела о том, что там, в огромном свободном мире, до сих пор не нашлось ни единого человека, кто волновался бы о ее судьбе…

Глава 29

Второй визит почтальона

Все продолжалось пока без изменений – таблетки, головокружения, полубредовые сны, и в них ей снова и снова мерещился то бурый волк, воющий в лесу, то ворон, долбящий клювом обледеневшее после ночных заморозков окно.

Белый снег покрыл дорожки во дворе, поэтому желтый свет фонаря по ночам казался еще более слабым.

Зимнее замедление жизни перешло и на всю больницу: меньше стало криков буйных и куда больше – безразличных взглядов пациентов, безвольно позволяющих санитарам возить себя на каталках. Они смотрели куда-то прямо перед собой, ничего не замечая вокруг. Казалось, души этих людей улетели в лучший, теплый мир, подобно перелетным птицам. Мир, в котором они кому-то были нужны…

Общаясь и дальше со своими друзьями, Дженнифер не без удивления узнавала подробности их историй. Раян сказал тогда правду – ни у кого из них, действительно, не было близких родственников. Или просто того, кто взял бы на себя заботу о не совсем здоровых молодых людях. Осторожно, чтобы не вызвать лишних вопросов, Дженни попыталась разузнать, не делал ли доктор Руфф им каких-либо предложений. Но ответы убедили ее в обратном – никто не слышал от врача ничего подобного. Неужели только ей выпала такая «честь»? Или она просто находится ближе прочих к выздоровлению и доктор поспешил перестраховаться?