Бабочка - Ян Миклашевский

— Вот то скопление строений на севере это у нас Чернобыль, — Макс обозревал окрестности биноклем, пытаясь заметить что-либо, что могло их заинтересовать, или же хотя бы какое-то движение. — Нам туда, как ты говоришь, соваться совершенно не нужно. На северо-западе заметен комплекс каких-то строений. Километра два-три где-то, подробностей не разобрать, очень уж далеко, но вроде движения не заметно.

— Далековато лежим. Ладно, подойдём поближе.

Постепенно вышли к самой дороге, окаймлённой по краям деревьями, за которыми иногда проглядывали развалины домов. Лёгкий ветер гонял сухую листву, вероятно сорванную недавним Выбросом. Чуть вдалеке лежал одинокий колёсный диск, а на обочине — два насквозь проржавевших автомобильных остова, в молодости бывших КрАЗами.

— Нам на запад. — Артемьев посмотрел в бинокль в том направлении. — ЛЭП эта искомая должна быть где-то там, раз уж мы её раньше не встретили.

— Ты, Кость, зверюга. Пообедать бы, полдня ведь по болотам этим тащились.

— Тебе, Макс, лишь бы пожрать. Хотя ты прав. Видишь те здания дальше по дороге? До них дойдём — там и отдохнём.

Комплекс зданий, по всей видимости, в молодости своей являлся животноводческим хозяйством. Чуть поодаль виднелись полуразрушенные ангары, административные постройки и несколько жилых домов. Над всем этим преданием старины глубокой возвышалась водонапорная башня. Артемьев взял автомат наизготовку, Нимов последовал его примеру. Пройдя мимо жилых зданий, направились к видневшимся за ними приоткрытым воротам.

— Макс, ну-ка глянь на вывеску. Слева от двери КПП.

— «Животноводческое Хозяйство № 6. Чернобыльский Район». Только не говори, что мы вот так сходу нашли этот самый Ч-6. Костя, это даже не просто. Это слишком просто.

— Вот и я думаю, что либо тут что-то нечисто, либо кто-то из нашего руководства про это место предпочёл умолчать.

— Есть ещё другой вариант: тут всё уже давно излазили, а мы про это не в курсе.

— Есть самый вероятный вариант: никакое это не Ч-6, а просто самая обычная скотобаза. Ладно, проверить всё равно надо.

На КПП царила разруха и уныние. Полуистлевшие документы, разбросанные по полу, битое стекло, разломанная мебель, какие-то ящики и сейф, открытая дверь которого всем своим видом показывала, что здесь уже нашли всё что можно, причём очень давно. Артемьев тщательно искал признаки, что этот объект хоть в какой-то степени мог быть научным, однако всё решительно говорило против того. Решили проверить административные здания, но там картина оказалась такой же. В одной из комнат обнаружили древний диван, непонятно как переживший разгром, и не менее древний железный корпус какого-то прибора. В коридоре поставили датчики движения, а сами сели обедать

— Я вот что думаю, — Артемьев разогревал банку с фасолью на импровизированной плитке, — даже если здесь и был какой-то секретный объект, то совершенно необязательно, что с этой скотобазой у него была связь. Приезжал, к примеру, автобус, выходили из него люди, заходили в какое-нибудь здание…

— Слухи бы поползли. — Макс жевал заготовленный ещё с утра бутерброд. — Хозяйство это небольшое, все у всех на виду.

— Времени много прошло, да ещё и неизвестно, как и что тут было. Поедим и на крышу залезть попробуем. Лучше, конечно, на водонапорную башню ту, но это если в ней лестница ещё цела, в чём я сомневаюсь. Окрестности оглядим, может какие мысли появятся.

— О. Кластер отвалился. — Макс смотрел на комп, на экране которого отображалась индикация потери связи с Базой. — У тебя что?

— То же самое. Помехи какие-то, наверное, да и База за холмами находится. Подождём, может само восстановится.

Подогрели чай. Незаметно подступила послеобеденная истома. Старый диван, при всей своей неказистости, почему-то казался уютнее базовских кресел, эргономика которых была если и не на высоте, то близко к тому. Потянуло в сон. Максу показалось, что стоит только лечь на этот диван, как сразу же начнут сниться сны про далёкие времена, когда аномальных территорий не существовало и в помине, а была здесь обыкновенная ферма, на которой хрюкали свиньи и мычали коровы. Ветер гулял по полям, порой принося с них запах свежескошенного сена. Возможно тот прибор, на кожухе которого они сделали плитку, был радиоприёмником, из которого звучали песни, призывавшие рабочих и крестьян на трудовые подвиги…

— Макс, просыпайся нна, у нас гости. — голос Артемьева мигом вывел Нимова из забытия. — За окном. Не высовывайся, я его пасу. В коридоре пока чисто.

По двору характерной шатающейся походкой двигался мертвяк средней степени потрёпанности. В руке у него болтался автомат, волочившийся дулом по земле.

— Ну ты только посмотри, — Артемьев разглядывал мертвяка в прицел. — Охренеть, это ж японец. Нашлись-таки, кто бы мог подумать, только кажется мне, Федю это не обрадует. И связи как назло нет — до сих пор не восстановилась. Не нравится мне это всё.

— Кость, ты не заметил, откуда он вылез? — Нимов медленно осматривал в прицел весь остальной двор. — Наверняка большая часть остальных там же находится.

— Не заметил, но это не проблема. Видишь, как он стволом землю роет? Вот то-то. Эта борозда почище любых следов будет. Мочим его, или подождём?

— Можем к нам попробовать оттащить?

— Всё же ты, Макс, не боец. На его руки посмотри. Они у него уже все синие, а кое-где и чернеть начали. Сам догадаешься, сколько ему в таком виде ходить осталось? Что там в окружении?

— Вроде тихо всё. Вали.

Тихо хлопнул выстрел. Мертвяк замер, как будто вытянулся, а потом резко сложился на землю.

— Подождём, вдруг ещё вылезет кто. Нам спешить некуда пока что. — Артемьев отстегнул магазин и дозарядил в него один патрон. — Хорошо, что я глушаки догадался накрутить на стволы, пока ты спал…

— Как спал? Сколько спал?

— Полчаса где-то. Сморило тебя после обеда, ну а я тебе мешать не стал. Хуже было бы, если б пошли, а ты зевать по пути начал.

Артемьев посмотрел во двор: мертвяк лежал неподвижно. Датчики движения у компов молчали.

— Значит так. — Артемьев направился к двери. — Я иду осматривать нашего клиента, ты меня прикрываешь. По малейшему палеву — свисти.

Во дворе на первый взгляд не изменилось ничего, но в картине идиллической разрухи как будто возникли отголоски тревоги. Артемьев поймал себя на том, что старается вглядеться в каждое окно, ожидая выстрела или хотя бы мимолётного движения. Всё окружающее приобрело какой-то второй смысл. Тишина запустения стала ещё и тишиной выжидания. Игра света на осколках стекла в разбитых окнах стала казаться отблесками оптических прицелов. В шорохах листвы, которую по двору гонял ветер, начали мерещиться чьи-то крадущиеся шаги.

— Макс, обстановка?

— Без изменений. Может он и вправду один был? Так, шухер. Направление на поле. Ещё один идёт с той стороны. Видишь то одинокое здание? От него. Осматривай готового, а этого я сниму, как поближе подойдёт.

С собой у подстреленного мертвяка было немного. ID карточка на имя Казухито Огавы, два рожка натовской пятёрки, комп, правда битый, и упомянутый ранее автомат, пребывавший в отвратительнейшем состоянии. От него Артемьев отстегнул третий рожок, затем вынул из компа покойного карточку памяти, всё это вместе с карточкой положил себе в разгрузку и взял на прицел второго гостя, который тем временем уже преодолел половину пути к животноводческому хозяйству.

Внешне второй гость мало отличался от своего подстреленного коллеги. Артемьев шепнул в микрофон, чтобы Нимов сворачивал датчики и спускался вниз, а сам продолжил следить за приближающимся мертвяком.

Подбив второго полумёртвого участника японского экспедиционного отряда и придя к выводу, что единственная понятная надпись у японцев на идентификационных карточках это их имя, решили осмотреть то самое одинокое здание, до которого не дошли руки перед обедом, поскольку стояло оно на отшибе в полукилометре от остальных построек и потому его решили оставить на, так сказать, сладенькое.

— Вот и пятёрочкой затариваемся постепенно, — в Артемьеве просыпался хомяк, — Лишние патроны никогда не мешают.

Здание, судя по выходящим из него трубам, возможно в своей прошлой жизни имело отношение к мелиорации, либо же являлось частью местной системы водоснабжения. Обошли вокруг, осторожно заглядывая в окна, но единственное, что заметили в его комнатах, так это традиционную для почти всех зданий, находящихся на Аномальных, разруху и груды мусора.

Первым, что бросилось в глаза Артемьеву при входе в само здание, оказалась валявшаяся на боку тумбочка дежурного, о чём он тут же поделился с Максом. Проверили комнаты, однако никого не обнаружили. В ушах звенела тишина, и лишь залетавший в окна порой ветер пытался ворошить разбросанные по полу древние бумаги с какими-то схемами.