Бесплатно - Сергей Гончаров

Или уехало.

Егор прекрасно помнил свои отношения с отцом до переезда в общежитие колледжа. И на сегодняшние они походили как небо на землю.

Неожиданно захотелось напиться так сильно, чтобы вообще забыться. Послышался кашель отца. Егор мутным взглядом посмотрел на давно налитую рюмку и недолго думая, замахнул её содержимое. Возникло чувство, что выпил воду, даже закусывать не пришлось. Сразу налил новую. Бутылка закончилась, и он поставил её под стол. В доме стояло ещё три, но за ними надо идти.

Егор опустошил рюмку. Затошнило. Закусил последним огурцом. Откинулся на спинку стула и посмотрел в небо.

Пришло острое осознание того, насколько он одинок в этом мире. И нет на свете человека, который будет о нём заботиться, помогать, утешать, поддерживать. Нет человека, который его любит. Потому что нет человека, которого любит он. В Москве всё подменяли деньги. А точнее, он думал, что подменяли.

В груди защемило. Показалось, что он забыл в столице о чём‑то ценном, самом главном в жизни. Заслонил это пеленой денег.

У его отца была любимая женщина. У его матери был любимый мужчина. И всю жизнь они прожили душа в душу, каждую свободную минуту старались быть друг с другом.

И даже спустя три года после смерти жены, его отец не мог думать о других женщинах. Разве не это называется любовью?

Егор положил руки на стол, а сверху голову. И заплакал. Стало неимоверно обидно. Пьяный разум уже был не в состоянии понять, что именно его расстроило. Но где‑то в глубине сознания носилась пьяная мысль: «Ты никогда не любил».

* * *

Проснулся Егор в своей комнате, на диване. Простынь скомкана, подушка влажная. Как ложился спать – не помнил. Вроде сидел во дворе за столом…

На улице уже рассвело, хотя дешёвые китайские часы, купленные ещё в конце девяностых, показывали всего семь тридцать.

Первое, на что наткнулся глазами – графин с водой на столе. Медленно сел. Голова не болела, но общее самочувствие разбитое. Оказалось, что он в носках и трусах. Остальная одежда аккуратно сложена на стуле. Егор взял кувшин и разом выпил половину. Вытер губы, довольно крякнул и выхлебал оставшуюся воду. Поставил графин на стол и тяжело поднялся с дивана.

С кухни доносилось шкворчание масла и пахло чем‑то вкусным. Держась за стены, Егор выбрался из комнаты. Отец готовил. На сковороде жарилась картошка, закипал чайник.

– Доброе утро, – папа внимательно посмотрел на сына. – На, хлебни рассольчика, – протянул гранёный стакан с мутной жидкостью.

Егор выпил горьковато‑солёную воду. Поставил стакан на стол и тяжело присел на стул. Отец зашёлся кашлем. Когда отпустило, помешал картошку и выключил конфорку.

– Ты как раз вовремя, – сказал он.

Картошка оказалась невкусная. Отец, после смерти матери питался пельменями, яйцами и полуфабрикатами. Поэтому приготовленная им картошка смотрелась вдвойне странно. Особенно если учесть, что порезана она была криво и косо, а также, в большинстве своём, оказалась горелая.

– Ну как, – нарочито безразлично поинтересовался отец. – Вкусно?

– Да. Очень, – ответил сын.

И съел всё. Даже тарелку хлебом вычистил, чтобы папе было приятно.

Разговор не клеился. Егор чувствовал напряжение, повисшее между ними. Видел, что сам же его и создал. Отец его отволок в комнату, раздел, поставил воды, приготовил рассол и завтрак. А чем ответил он? Тем, что уже через несколько часов надо собираться и улетать обратно в Москву. К красивой и счастливой жизни.

«А счастливой ли?» – вспомнил свои пьяные рассуждения Егор.

Отец надрывно закашлялся. Начал убирать со стола, не прекращая содрогаться под ударами точившей изнутри болезни.

Егор сходил в комнату за телефоном. Как был, в трусах, вышел во двор. В тени ещё стояла прохлада, но роса на траве уже высохла. Чистый воздух опьянял. Егор «поклонился» кусту и подошёл к калитке. Нашёл в телефонной книге номер начальника и нажал «вызов».

* * *

Александр Витальевич вытер крошки. Ждал, когда водонагреватель сможет дать достаточное количество тёплой воды для мытья посуды. Егор вошёл на кухню. Бросил телефон на стол.

– Батя, наливай! – задорно махнул он рукой и плюхнулся на стул.

– Тебе сегодня вылетать. Может не надо? – в недоумении посмотрел на него отец.

– Батя! Наливай! – повторил Егор. – Нам есть, что отметить!

Александр Витальевич немного удивлённо посмотрел на сына, но водку из холодильника достал.

– Давай рюмки и парочку огурчиков, – Егор поёрзал на пятой точке и сам немного удивлённый тем, что отец настолько послушный.

Папа поставил две рюмки, положил на тарелку огурцов. Егор разлил водку.

– Так что отмечаем? – Александр Витальевич присел за стол и взял рюмку.

– Моё возвращение, – Егор схватил рюмку и чокнулся с отцом. – Я остаюсь! Навсегда! – и махом вылил содержимое в рот. Закусил огурцом. – Ну, чего сидишь? Пей!

Александр Витальевич отсутствующим взглядом смотрел на отпрыска.

– Папа? – Егор помахал ладонью перед его лицом. – Ты чего?

Отец выпил рюмку. Скривился.

– Закуси, закуси, – протянул ему огурчик сын.

И тут произошло неожиданное. Из глаз Александра Витальевича брызнули слёзы.

– Батя, ты чего? – нагнулся к нему не на шутку встревоженный Егор.

Отец смотрел на него и тихо всхлипывал.

– Ты… правда… остаёшься? – он смахнул слёзы, но те вновь залепили глаза.

– Да. Правда. Я сейчас выходил, чтобы позвонить Жорику. Помнишь, я рассказывал? – отец поспешно кивнул. – Квартира у меня оплачена до конца месяца. А там вместе съездим, заберём мои вещи и обратно приедем уже на машине. Посмотришь…

Егор видел, что дальше продолжать не требовалось. Отец закрыл лицо руками и старался сдерживать эмоции, но те всё равно рвались наружу. Тогда сын встал и обнял родителя за голову, прислонил к своему животу.

– Спа… спасибо! – сумел выговорить сквозь слёзы Александр Витальевич.

– Переложим за этот месяц крышу на гараже. Жорик сказал, что попробует оформить мне перевод в ростовскую «Схватишку». Если не получится, то устроюсь на какую‑нибудь другую работу. А потом уже посмотрим, что там с крышей на доме. И… – замялся Егор. – Ты должен бросить курить!

– Конечно, сынок, – всхлипывал отец. – Брошу! Обязательно брошу!

Егор смотрел на тонкие ветви яблони за окном, на колышущиеся от лёгкого ветерка листья. Это дерево посадила его мать. Он даже помнил, как она рассказывала об этом. Егор тогда не хотел слушать, по глупости думал, что мать будет всегда.

Впервые в жизни Егор видел, как его отец плакал. И впервые в жизни радовался, что довёл кого‑то до слёз.

Послесловие автора:

Рассказ «Никогда не любил» опубликован в журнале «Урал». Входит в авторский сборник «Ядерная зима», который можно найти на ЛитРес:

https://www.litres.ru/42160735/?lfrom=174660427

Контакты

Официальный сайт автора:

https://goncharovsergey.ru

Все книги автора на ЛитРес (подписывайтесь на новинки):

https://www.litres.ru/sergey-goncharov-19086816/?lfrom=174660427

В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии CC0