Могучий русский динозавр. №2 2021 г. - Литературно-художественный журнал

хочет разбудить. Ребёнок разбудит.

– Просыпайся, – плачет ребёнок.

– Я не сплю, – он отвечает.

– Ты замерзаешь, – плачет ребёнок.

– Не замёрзнем, – он отвечает.

Он встаёт, ребёнок цепляется за его шею, ножками упирается в брючный ремень; он придерживает ребёнка рукой.

Ночь здесь стоит, мгла чёрная. Снег во тьме идёт, мгла белая. Громко крикнула вдалеке женщина:

– Ты что, блядь, делаешь?! – потом тихо, и снова крик:

– Ты охуел, блядь?!

На ногах обессилевших побрёл он как мог к крикам, рукой держал ребёнка, другую сжимал в кулак. Уже ближе кто-то сквозь зубы сказал:

– Ебись, сука.

Женщина крикнула:

– Ты ебанутый, кого ебись, мороз под тридцать, нахуй!

Быстрее побрёл, зашевелилась тьма, и он сказал:

– Ничего не бойся.

Замахнулся во тьму рукой, ножки ребёнка болтались из-под свитера; он прижал ребёнка к себе крепче, замахнулся кулаком, снова замахнулся и снова.

– Мне не въеби смотри! – крикнула совсем близко женщина.

Содрогнулся в руках у него ребёнок, кулак ударил крепкое, треснули кости во тьме, что-то упало в снег и не двигалось.

– Так ему, хуеплёту, и надо, – сказала женщина. Похрустел снег, близко дышала женщина, тяжело дышала. Положила ладонь на его локоть, подняла руку и положила на плечо, пощупала шапку, бороду заледенелую. Отняла руку и сказала:

– Нихуя себе, какой ты огромный, блядь. Откуда ты тут, нахуй, взялся?

– Пришёл.

– Пришёл он, ёптить. Откуда ты пришёл?

– Не помню, пьяный был.

– То-то слышу, перегар пизданутый.

– Ты не ругайся так.

– А чё мне не ругаться, блядь нахуй?

– Я с ребёнком.

– С каким, блядь нахуй, ребёнком?

– У меня, здесь, подобрал.

– А нахуя тебе ребёнок? Вот вы тут все, сука, ебанутые! Этому ебаться в минус тридцать, этому ребёнок.

– Не ругайся, говорю! – громко он сказал. И тихо стало, больше не говорил никто.

– Звать-то тебя как? – потом тихо сказала женщина.

– Леонид Семёнович.

– А ребёнок где?

– Вот.

Леонид Семёнович пощупал во тьме, отыскал руку женщины и положил на свитер. Рука женщины под шерстью сжала коленку, погладила спину, вздрогнуло и сжалось под её рукой.

– Не бойся, крошечка, – сказала женщина.

Леонид Семёнович погладил ребёнка под свитером.

– И куда его теперь? – спросила женщина.

– Пусть со мной будет, пока не рассветёт.

– Тут уже не светает.

– Кто-то всё равно встанет снег чистить утром.

– Да, встают обычно, может, вынесут тебе похмелиться.

Свет загорелся в окне. Жёлтый свет, глухой, неяркий свет на снегу. Под светлым окном козырёк из бетона, под козырьком дверь. Стена высокая, длинная, окна, окна, и свет в окнах не горит.

Открылось светлое окно, мужчина выглянул, посмотрел кругом, бросил вниз лопату, вылез на козырёк, прыгнул в снег.

– Блядь, сколько ж намело-то, нахуй.

Мужчина взял лопату и у двери стал чистить от снега. А с неба снег падал снова, поднял мужчина голову, не видно ему было неба.

Леонид Семёнович от света сощурился, смотрел на женщину, смотрела женщина на Леонида Семёновича.

Шапка у Леонида Семёновича большая, борода седая заледенела. Шуба длинная лежит в снегу, под свитером держит ребёнка огромный Леонид Семёнович огромной ладонью.

Женщина когда-то была красивая, волосы у неё спутаны, в изодранном пальто от мороза прячется, в снегу её шапка лежит. А рядом с ними лежит мужчина, жопа голая и кровь идёт из лица: красный кругом снег.

Мужчина с лопатой их увидел, идёт в глубоком снегу, лопату следом тащит. Подошёл, глянул мельком на женщину, на Леонида Семёновича долго смотрел, потом на человека, что лежал в снегу.

– Он мёртвый, чи шо?

– Не знаю.

– Ёбнул его?

– Не знаю.

– А за шо?

– Ебаться ему приспичило, – сказала женщина.

– Как у них на таком морозе хуй-то стоит, – покачал головой мужчина.

– Вот и мы про то, блядь нахуй.

– Не ругайтесь, ребёнок боится.

– Какой ребёнок, блядь?

– Не матерись, у него ребёнок там, – показала женщина на живот Леонида Семёновича.

– Ты что, блядь, забеременел?

Леонид Семёнович взял руку мужчины и потащил.

– Э, бля! – мужчина сказал. Леонид Семёнович руку мужчины положил на свитер. Под свитером вздрогнуло и сжалось.

– А, – сказал мужчина.

– Ребёнку в тепло надо.

Мужчина вытер нос перчаткой.

– Надо значит надо.

– И покормить.

– Пойду жинку будить, накормит, – мужчина побрёл к двери, лопату тащил за собой. Обернулся мужчина, поглядел: Леонид Семёнович следом шёл.

Поравнялся мужчина с Леонидом Семёновичем, рядом брёл.

– Ты-то сам откуда?

– Не местный.

– И за каким ты сюда приехал?

– Я не ехал.

– А дитё где подобрал?

– Там, в снегу.

– Чьё же дитё?

– Если никто искать не будет, заберу с собой.

– Да я не о том, мне не жалко.

Леонид Семёнович посмотрел на мужчину, мужчина кивнул на дверь. Вошли в подъезд – тепло и сухо тут, – постучал Леонид Семёнович сапогами, потряс шубой, и мужчина с ним постучал, потряс. Мимо них другой мужчина прошёл, не взглянул. Вышел за дверь и встал у подъезда, закурил. К нему женщина подошла, протянула руку. Мужчина полез в карман шубы, достал коробку папирос и открыл перед женщиной, женщина взяла папиросу замёрзшими пальцами. Мужчина ей свою папиросу дал, она от неё прикурила.

– А-а-а, – потянула женщина и дым пустила.

– Замёрзла? – мужчина спросил.

– Да, подмёрзла. Так ещё меня тут чуть не выебли, хорошо мужик мимо шёл, отбил.

– Какой?

– Да только что зашёл, у него ребёнок с собой, замёрз.

– Здоровый такой?

– Да, охуеть какой здоровый.

– На вот, – мужчина достал из другого кармана шубы круглую металлическую флягу.

Женщина неуверенно протянула руку, взяла флягу. Мужчина отвинтил крышку и кивнул женщине.

Женщина сделала мелкий глоток, потом ещё, побольше. Выдохнула паром изо рта и ещё несколько раз глотнула жадно.

– Ну, хорош, – мужчина флягу забрал и сам отпил.

– Ух, заебись! – весело сказала женщина. Из подъезда вышли Леонид Семёнович и мужчина с лопатой. Женщина кивнула на флягу и сказала, глядя на Леонида Семёновича:

– Коля, дай похмелиться ему.

Коля посмотрел на Леонида Семёновича и протянул ему флягу. Леонид Семёнович отпил, к фляге потянулся мужчина с лопатой.

– Э, вы так всё выжрете! – сказал сердито Коля и забрал флягу у Леонида Семёновича.

– Какой ты, сука, жадный стал, – обиженно сказал мужчина с лопатой.

Коля подержал холодную флягу, вздохнул и сказал:

– Ну на, только не всё!

Мужчина с лопатой взял флягу, дохнул паром и запрокинул её, горло его задвигалось.

– Пиздец, я это на весь день себе налил!

– Ой, да заебал! Холод такой, имей совесть, – сказал мужчина с лопатой отдавая Коле пустую флягу.

– Совесть, блядь.

– Сейчас приду, – сказала женщина и вошла в подъезд.

Мужчины стояли у подъезда, курили Колины папиросы.

– Так чего ты здесь забыл? – спросил мужчина с лопатой.

– Я здесь всё помню, –