Могучий русский динозавр. №2 2021 г. - Литературно-художественный журнал

на ноги, достроить сарай и в целом жить «как люди». Он же доказывал обратное, утверждая, что лучше быть условной собакой, чем условным человеком с вечно условными желаниями. Теперь их мнения сменили полярность, но сама жизнь не претерпела изменений. И это угнетало особенно сильно.

– Он меня в палку заставляет играть, – тихо сказал Цылин, откладывая в сторону карандаш и оставляя все цифры на бумаге неизменными.

– Силой, что ли? – поинтересовалась жена.

– В том-то и дело, что нет, – робко ответил Цылин, ощущая, как в этих словах шевельнулась «взаправда» уже принятого и не подлежащего дальнейшему обсуждению решения.

* * *

За неделю, которую Цылин не был собакой, кирпича и силикатных блоков у забора Вацлава поубавилось. Строительство свинарника находилось в самом разгаре и даже вошло в свою решительную стадию.

Настроение у Цылина было хорошее и в какой-то степени даже боевое. В круглосуточном бытии собакой были свои плюсы помимо денег. Как круглосуточная собака Цылин имел все основания для того, чтобы с особым усердием бить морду коту, не опасаясь последствий. Этим, собственно говоря, Цылин и планировал заняться безотлагательно.

Подойдя к воротам и отперев засов, Цылин попытался зайти внутрь, однако сделать этого ему не удалось. Стоило двери скрипнуть, как с обратной стороны кто-то с особым усердием навалился на дверь, огласив всю улицу криком.

– Гав! Гав! Блядь! Гав! – орал хрипловатый и знакомый Цылину голос. – Кого там черти несут?!

– Это я, Цыля, – робко ответил Цылин, который совершенно не ожидал повстречать на пути к ошейнику каких-либо препятствий.

Ворота нехотя приоткрылись, и Цылин увидел перед собой недовольную физиономию Марокантова.

– Чего тебе? – сердито спросил тот, поправляя ошейник.

– К Вацлаву, – растерянно сказал Цылин и заглянул во двор.

Во дворе Вацлава видно не было. Несколько незнакомых кур неторопливо бродили, лузгая семечки. На ступенях веранды сидел кот Рябов, на помощь которого рассчитывать не приходилось.

– А ты что тут делаешь? – спросил Цылин Марокантова, который по-прежнему придерживал ворота и не спускал с Цылина глаз.

– Не твоё дело! – рявкнул Марокантов.

– Как это не моё?! Это мой ошейник! Моё место! Проваливай давай! – резко сказал Цылин и попытался оттолкнуть Марокантова.

– Не пущу! – крикнул тот и снова навалился на дверь.

На шум из сарая выглянуло несколько свиней, среди которых Цылин краем глаза заметил и Целлофена Чинзе. На этот раз ветеран наблюдал за происходящим молча и вступаться за Цылина не спешил.

Борьба тем временем продолжалась и явно входила в свою решающую стадию. Цылину удалось потеснить противника, и теперь они боролись с Марокантовым уже возле будки, под одобрительный хохот кота и настороженные оханья кур. Рубаха Цылина надрывно трещала, но и сам Цылин нашёл способ ощутимо досадить своему визави. Ухватившись за цепь, он дёргал шею Марокантова, причиняя тому существенные неудобства. Марокантов громко и нехорошо ругался, завывал.

Выскочившему на шум из дома Вацлаву далеко не сразу удалось разнять участников драки. Через несколько минут все трое, запыхавшись, сидели на траве и удивлённо друг на друга поглядывали.

– Ты это чего? – спросил, наконец, Вацлав Марокантова, поправлявшего ошейник и растиравшего шею.

– Да во двор, паскуда, проникнуть пытался, – деловито, с чувством исполненного долга, ответил Марокантов. – Видно, украсть чего-то планировал.

– А ты чего? – перевёл свой взгляд на Цылина Вацлав.

– Собакой пришёл быть, – смущённо ответил Цылин, осматривая порванную в нескольких местах рубаху.

– Катись к чёрту, Цыля! Даже не мечтай! Ошейник теперь мой! – оскалился Марокантов.

– С какой это стати?

– А с такой!

Драка была готова вспыхнуть вновь, но Вацлав, пользуясь своим авторитетом и неожиданной трезвостью, быстро предотвратил конфликт:

– Фу, Мара, фу! Марш в будку! Я сам разберусь! И ты, Иван, тоже зря на пса не кричи! Он всего лишь дело своё делает. И, как видишь, неплохо справляется.

Фыркая и посыпая Цылина последними ругательствами, Марокантов послушно скрылся в будке.

Вацлав по-дружески похлопал Цылина по плечу.

– Слушай, Иван! Не хочу, чтобы между нами недопонимания остались, поэтому скажу всё как есть. Как собака ты мне всегда нравился, вот те крест! Но, положа руку на сердце, пёс из тебя сторожевой не получился. Тут уж Марианна права, как ни крути. Для города ты бы сгодился в самый раз, но здесь, – Вацлав трепетным взглядом обвёл двор, – здесь от собаки больше требуется. Тем более, сейчас, когда хозяйства прибавилось. Ты отгулы просишь, сомнения испытываешь. Сколько дней прошло, от тебя – ни слуху, ни духу. Не по-собачьи это как-то, понимаешь? А этот даже не спрашивал ничего! Пришёл, ошейник надел и сразу же прохожих матом на всю улицу обложил. Кота не гоняет, палку, как и положено, в зубах носит.

– У меня дочери замуж выходят, свадьбы делать надо, – обречённо сказал Цылин. – Хочется по-человечески дочерей выдать. Как же мне тогда, если не собакой?

– Ну, тут уж не знаю, чем тебе помочь. Даже место петуха, и то третьего дня заняли, видишь?

Вацлав кивнул головой в сторону сада, где в окружении десятка женщин между яблонь и кустов гордо вышагивал почтенных лет мужик в жакете и красных резиновых сапогах. Кажется, в недавнем прошлом это был врач местной больницы.

– А я уже согласен быть собакой круглосуточно. С одним выходным в неделю.

– Ну, сам видишь, – сочувственно вздохнул Вацлав, кивнув головой на будку, в которой Марокантов что-то увлечённо и громко ел. – И без всяких выходных! Ну как такого пса за ворота вышвырнуть?

– Да подлец он, а не собака. Хоть у Целлофена спроси! – не согласился Цылин.

– А вот тут ты, Иван, не прав! – отозвался свинья Целлофен. – Как собака Марокантов полезнее тебя будет. Да и нельзя сказать, что он подсидел тебя. Ошейник на траве валялся. Лёха всего лишь расторопность проявил. В нынешнее время штука необходимая. Каждый устраивается как может, незачем на это пенять.

– И это твоё спасибо за то, что я тебя сюда устроил? – бессильно спросил Цылин.

– Большое тебе человеческое спасибо за это! А вот что касается собаки… – Целлофен не закончил свою фразу и скрылся в свинарнике.

В этот момент в ворота кто-то постучал, и уже через секунду, громко матерясь, из будки выскочил Марокантов.

– Фу, Мара, фу! – крикнул на него Вацлав, – Не ори! Это строители!

Марокантов снова замолк и вернулся к прерванной трапезе.

– Ну ладно, Иван! – сказал, снова похлопав Цылина по плечу, Вацлав и ушёл встречать строителей, которые с опытной опаской проходили возле будки. – Спасибо, что зашёл. Заглядывай иной раз. Посидим, пивка попьём, вспомним, как я у тебя компот в школе отбирал. А сейчас извини, сам видишь – дел по горло. Нужно срочно