Миссия «Меркурий» - Екатерина Викторовна Авсянникова

правы: Настину беспечность командир вряд ли оставит без внимания.

– «Оса», ответьте. Прием… Прием…

Эдик бросился к микрофону.

– Настя, это ты? Прием.

– Эдик, я на улице. Мне нужна помощь. Прием.

– Что ты там делаешь? – вклинился в разговор Никита.

– Вышла пройтись и упала.

– Что значит «вышла пройтись»?

– Куда «упала»?

– Ты в порядке?

– Я цела. Только не могу выбраться. Здесь глубоко.

– Где глубоко? Ты куда забралась? – процедил Никита.

– Я не забралась, я упала, – повторила Настя. – Справа от «Осы» небольшая расщелина…

– Мы выходим!

* * *

Через двадцать минут Дима и Никита стояли у края обрыва. Настя слышала их разговор, понимала, что ребята видят ее фонарь, знают, где она, даже измерили глубину борозды. Но чем это могло ей помочь?

– Она спустилась здесь, по этим ступеням, – говорил Никита. – Видишь? Здесь есть небольшой карниз.

– Я пойду за ней, – предложил Дима.

– Ты с ума сошел? Она чудом не погибла. Если пойдешь следом, точно расшибешь голову. А не убьешься – нам с Эдиком придется тащить наверх вас обоих.

– Кто-то должен за ней спуститься, – Дима повысил голос.

– Да не пройдешь ты по этому карнизу!

– Пройду!

– Стой! Не пущу!

В шлемофоне слышались звуки борьбы. Эдик зарычал из «Осы»:

– Успокойтесь! Вы оба сейчас свалитесь вслед за Настей.

Так продолжалось несколько минут. Эфир был забит тяжелым, неровным дыханием. Потом все стихло.

– Я принесу веревки и карабины, – выдохнул Никита.

– И что ты предлагаешь со всем этим делать? – сдавленно отозвался Дима.

– Свяжем пару веревок и сбросим вниз.

– Ты хочешь тащить ее, как мешок?

– Зачем как мешок? Она будет подниматься сама. А мы ее подстрахуем.

Настя хотела вмешаться, хотела сказать, что она уже пробовала подняться, и не один раз, объяснить, что из этого ничего не вышло, но ребята не давали ей вставить даже полслова и вообще говорили о ней так, будто она застряла где-нибудь на другой планете и не слышала всего, что происходило у нее над головой.

– Подниматься сама? В скафандре? По отвесной стене? Да ты фантастики насмотрелся, – негодовал Дима.

– Только что ты собирался таким же путем спускаться вниз, – огрызнулся Никита.

– Нет, ребята, веревка тут не поможет, – неожиданно вставил Эдик. – Мы должны двигаться дальше.

– Что? – Настя не поверила своим ушам.

– Ты хочешь бросить ее? – возмутился Дима.

– Конечно нет, – начал оправдываться Эдик. – Я не предлагаю ехать вперед, чтобы бросить Настю здесь. Совсем наоборот. Борозда, по которой мы попали сюда, просто сошла на нет. Скорее всего эта трещина сделает то же самое. Нужно понять, насколько она длинная и сможет ли Настя дойти до конца пешком. Здесь она не поднимется. А я не смогу опуститься вниз: слишком узко.

Настя слушала Эдика с раздражением и досадой. Сейчас его идея казалась ей совершенно нелепой и нелогичной. Ей не хотелось и думать о том, что других вариантов у нее попросту нет. Идти пешком? Одной? Неизвестно куда и как долго? И этого сумасшедшего она считала зрелым парнем?!

– Хорошо, – после секундной паузы отозвался Никита.

– Возвращайся на корабль. Я останусь здесь, – предложил Дима.

– Почему это ты?

– Ну не ты же.

– Вы о чем? Зачем оставаться здесь? – Настя совсем запуталась. – Я не буду стоять здесь и ждать, пока вы строите там свои дурацкие планы. Я пойду искать выход!

– Вот и отлично. Это как раз то, что нужно, – ответил Дима. – Ты пойдешь, а я составлю тебе компанию. Прямо романтическое свидание получится. А то на этом вашем Меркурии никакой личной жизни.

Настя фыркнула. Ей сейчас было не до шуток.

«Оса» довольно быстро добралась до конца расщелины. Только Настя не знала, с какой скоростью она двигалась, поэтому рассчитать расстояние не могла. Эдик сказал, что идти недалеко. Но что значит его «недалеко»? Почему он не говорит сколько? Что значит «Не измерял»? Бред. Он просто не хочет говорить. А почему? Да потому что идти далеко! Потому что ей не успеть…

Эти мысли заставляли нервничать. Настя тяжело дышала. Понимала: так нельзя, от этого кислород уходит быстрее. Но ничего не могла с собой поделать. Дима сверху нескладно шутил. Наверное, не со зла. Может, даже пытался ее взбодрить. А эта проклятая расщелина все никак не заканчивалась! Настя шла час, второй, третий… Кислорода становилось все меньше.

– Скоро придется переходить на резервный баллон, – простонала она.

– Не волнуйся, – ответил Эдик. – Осталось чуть-чуть.

– Откуда ты знаешь?! – Настя наконец взорвалась. – Ты даже не можешь измерить расстояние! Ты не знаешь, где я! Ты вообще ничего не знаешь!

Она побежала вперед.

– Настя, остановись! – закричал Дима. – Бежать нельзя! Ты сожжешь весь кислород.

Но она не слышала. Не слышала ничего, кроме шума в ушах – шума пульсации собственных вен. Она тяжело дышала. Казалось, воздух в баллоне уже закончился.

– Настя, стой! – рявкнул Дима.

Она споткнулась, упала на колено и тихо застонала.

– Посмотри на меня, – настойчиво произнес он.

Настя подняла голову: Дима склонился над обрывом. Он был совсем близко, на расстоянии вытянутой руки.

– А теперь посмотри вперед.

Настя повернула голову: впереди стояла «Оса», залитая солнечным светом. Родная, любимая «Оса». Она улыбнулась, поднялась на ноги и молча пошла вперед.

Дима опередил ее на пару десятков шагов, спустился вниз и пошел навстречу, держа наготове фотоаппарат. «Он одержим своей камерой, – промелькнуло у Насти в голове. – Даже в такой момент не может остановиться». Она сделала еще несколько шагов, и другая мысль посетила ее: Настя вспомнила про свои алмазы. Она нащупала на поясе контейнер с образцом.

– Наверное, все мы здесь по-своему одержимы…

– Что? – переспросил Дима. – Я не услышал. Повтори.

– Нет, ничего. Это я так, бормочу.

Настя ускорила шаг…

Когда выходной люк в переходном отсеке «Осы» закрылся, она посмотрела на датчик давления: кислорода в ее баллоне оставалось на каких-нибудь пятнадцать минут.

* * *

Прошел час, а Настя все еще стояла в переходном отсеке «Осы» в окружении опустевших скафандров и раздосадованных товарищей по команде. Стояла и слушала непрекращающуюся тираду Никиты о том, как безответственно она поступила. Можно подумать, она сама не знает, что была тысячу раз неправа. Но что сделано, то сделано. В чем смысл отчитывать ее, как девчонку?

– Хватит уже, Никитос, – не выдержал наконец Дима. – Будто остальные у нас без греха. Или забыл, как без малого год назад мы с тобой вот так же стояли на Венере и ждали помощи?

– Мы не выходили из корабля по одному, – возразил Никита.

– Согласен, – иронично усмехнулся Дима, – вдвоем гулять у реки раскаленной лавы куда безопаснее.

– Ты в порядке? – воспользовавшись заминкой в лекции, к Насте