Выбор сердца - Лидия Лукьяненко

посидела с ними недолго. Ей надо было ехать к матери в больницу. Эта встреча стала для нее откровением. Она мало общалась с отцом, опираясь в своем представлении о нем на мнение матери. А та относилась к мужу довольно потребительски, как теперь понимала Жанна. И ее учила тому же. Но время, которое дочь жила по ее указке, не было для Жанны счастливым. Она поначалу стала сдержанно отвечать на вопросы отца о новой работе, ожидая увидеть то же скучающее выражение, что и у Димы, или гадливое, как у мамы, когда та узнала про Шуру. Но папа реагировал иначе. Он поощрял ее рассказ вопросами, подробно расспрашивая о ее планах на будущее, интересовался каждой мелочью. В его глазах она видела живой интерес. Жанна даже растерялась. Папа был так же безнадежно далек от мира моды, как и ее муж, но ему ей хотелось рассказывать. Она так увлеклась, что проговорили они не меньше двух часов. Причем говорила в основном она, а папа слушал, улыбался и одобрительно кивал.

— Умница ты моя! — наконец сказал отец. — Я так рад за тебя!

И было видно, что и правда рад.

— Это так здорово — найти свое призвание! Знаешь, я раньше боялся, что ты станешь такой же, как твоя мама. Я ничего плохого не хочу сказать о Лене. Она отличная хозяйка и неплохая женщина. Но жить так, как она… Не понимаю. Как можно ничем не заниматься? Я всегда горел на работе. Это так много — любить свою профессию! Раньше мне казалось, что ты хочешь прожить свою жизнь по маминому примеру. И теперь я просто счастлив. Ты — моя дочь! Ты увлеченный человек. Ты обязательно достигнешь всего, чего захочешь! Я верю в тебя.

— Спасибо, папа! — Жанну до слез тронули его слова. — Да что мы все обо мне да обо мне. Ты-то как?

— Я тоже счастлив, дочка. Хоть под конец жизни мне встретилась женщина, которую я ждал всю жизнь.

— Как же так? Мама сказала, что вы вместе работаете?

— Да. И не один год. Представляешь, столько лет Галя была рядом, а я только сейчас ее разглядел!

— Мама очень переживает.

— Я понимаю. Но на ее жизни мой уход никак не скажется. Квартиру я оставляю ей. Вернее, вам. Это ведь и твоя квартира. И помогать буду. — Он смущенно умолк. — Что там у вас с Димой? Мне Лена говорила, но я не очень понял.

— У нас все хорошо. Просто у Димы, оказывается, есть внебрачный ребенок. А мама только что об этом узнала.

— Ребенок?

— Да. Сын. Его мать работала с Димой. Еще до нашей свадьбы.

— А почему он на ней не женился?

— Не знаю. — Жанна пожала плечами. — Вроде бы она не захотела.

— В чем тогда проблема?

— Да ни в чем! Просто он видится с сыном, а мама воспринимает это как измену.

— А ты? Важно, как воспринимаешь это ты.

— Нормально. Почему бы ему и не заниматься своим ребенком, тем более что у нас детей еще нет.

— Не хочешь?

— Честно? Пока нет. Мне столько надо успеть сделать! Планы — на целую пятилетку, а времени в обрез. Знаешь, папа, я ведь собираюсь в Милан. Пока еще никто не знает. Даже мама. Но Шура уезжает туда работать. И меня зовет. Мы с ним так сдружились. Представляешь — Милан! Передо мной откроются совершенно другие перспективы!

— А Дима? Он не будет против?

— Не знаю.

— Понятно, что пугает маму, — протянул отец. — Она боится, что ты сведешь на нет все ее старания с этим браком. Она так окучивала Диму, а ты своим отъездом можешь все разрушить. Не страшно?

— Не знаю, что тебе ответить. Но ты за меня не беспокойся. Я теперь не пропаду.

Валерий Петрович откинулся на спинку стула, не отрывая внимательного взгляда от лица дочери.

— Да-а, — протянул он, — ты действительно изменилась, Жанна. Теперь вижу, что моя девочка и вправду выросла. Таким была домашним ребенком, ничем, кроме нарядов, не интересовалась.

— Я и сейчас интересуюсь только нарядами, — рассмеялась Жанна.

* * *

Дима погулял с Митей ровно полтора часа. Потом передал его с рук на руки строгой Даше. В гости его не приглашали. Он потоптался на пороге, спросил, можно ли ему прийти к сыну в следующее воскресенье, и поехал домой. «Вот и стал я воскресным папой», — подумал он. Возражать было бессмысленно. Даша не простила его. Если и позволила увидеться с сыном, то уж наверняка не ради него, а ради Мити. Если мама права и Даша действительно любит его, то как она может быть такой жестокой? Мама считает, что Жанна из тех, кто из двух целующихся подставляет щеку. Что ж, может, и так. Но его же это устраивает. Или устраивало… до сих пор. А вообще, какая ему разница, кто любит его? Ему нужно определиться, кого любит он.

В следующее воскресенье Даша позвонила сама и сказала, что они с Митей уезжают в гости. Дима остался дома. Полдня спал. Потом съездил за продуктами. Жанна сидела за швейной машинкой и что-то напевала. Вокруг нее валялись разноцветные лоскутки, обрывки кружев, нитки. Он подогрел себе обед и лег на диван. Под жужжание машинки стал переключать пультом каналы телевизора. Жена все строчила и мурлыкала. По всем каналам шла какая-то муть. Он щелкал, щелкал, пока ему это не надоело, и он отбросил пульт в сторону.

— Жанна, — позвал он, — ты там надолго? Может, сходим куда-нибудь?

— Куда? — спросила она, не прерывая своего занятия.

— В кино или в гости.

Жанна ответила не сразу. Он знал эту ее манеру. Раз держит паузу, значит, не хочет. Подбирает слова для отказа. А ему сейчас было невмоготу оставаться дома.

— Ну хочешь, пойдем к твоей Алиске?

— Не хочу. После того звонка я с ней больше не общаюсь.

— Но она же сказала правду.

— Дело не в том, что она сказала, а в том, как сказала. Ты прав, раз я о ней плохого мнения, то не стоит мне с ней дружить.

— Да? Ну как хочешь. Так ты занята надолго?

— Боюсь, до вечера. Да, кстати, тебе привет от папы. Я с ним недавно виделась.

— Спасибо. Как мама?

— Ничего. Держится. Старается отвлечься. Обзванивает подруг.

Диме хотелось спросить: неужели у тещи еще остались подруги? Но он благоразумно промолчал. Все же обидно спустя столько лет брака остаться одной. Жанна про отца плохо не говорит. Но и мать ей жаль.

— Может, тогда мне своих навестить?

— Почему бы и нет!

Ему показалось, что она ответила с облегчением. Он хотел предложить ей съездить